к побережью.
— Да, где-то здесь, — ответила Лизетт, чувствуя, как слова застревают у нее в горле.
Люк. Он непременно придет на похороны. Возможно, он уже в Вальми с новой женой. Им будет неуютно под одной крышей: ей, Люку, Грегу. Окно автомобиля было приоткрыто, и Лизетт ощутила соленый запах моря. Они уже почти приехали. Буковая роща расступилась, и их взору предстал замок Вальми во всем своем древнем великолепии. Он по-прежнему был красив, в его окнах отражались солнечные лучи, а башенка поднималась в небо, как в замках из детских сказок.
Когда машина въехала во двор, массивная дверь распахнулась и на крыльцо вышла Элоиза де Вальми.
— Добро пожаловать домой, дорогая, — со слезами промолвила Элоиза. Лизетт подбежала к матери и обняла ее.
Всю дорогу Лизетт сдерживала слезы, но теперь они хлынули из глаз. Ей не верилось, что отец умер, и только когда мать вышла встречать ее одна…
— В гостиной вас ждет чай, — сказала Элоиза. — Доминик уже приехал. Самолет Грега приземлился полчаса назад, он позвонил из аэропорта и скоро будет здесь.
— Доминик? — удивилась Лизетт. — Но откуда он узнал? Кто ему сообщил?
— Никто ему не сообщал, дорогая. Он очень расстроился.
— Но где он? Я думала, Доминик в Лондоне…
— Он постоял у гроба дедушки, а потом сказал, что хочет навестить Люка. Доминик не знал точно, где его ферма, и я ему объяснила. Он взял у садовника велосипед и уехал час назад.
Лизетт в недоумении уставилась на мать:
— Доминик поехал навестить Люка? Но они виделись последний раз, когда сыну было восемь или девять лет! — Лизетт вспомнила о Мелани и в растерянности опустилась в кресло. — О нет, — прошептала она, — только не сейчас…
Элоиза начала разливать чай.
— Дорогая, а почему бы Доминику не навестить Люка? Не знаю, как твой отец обходился бы последние годы без Люка. Они звонили друг другу каждый день. Люк относился к Анри с сыновней добротой.
Доброта. Этого качества Лизетт не замечала у Люка. А сейчас, вполне вероятно, Доминик говорит ему о том, что любит Мелани и что они провели лето вместе.
— Мама, я не хочу чая. — Лизетт поднялась. — Пойду лучше подышу свежим воздухом, погуляю…
— Пойти с тобой? — предложила Люси, озабоченная состоянием матери.
— Нет, спасибо, дорогая. — Лизетт хотелось побыть одной, подумать о том, что она скажет Грегу. Придется открыть ему правду о любви Доминика и Мелани. А что сказать Доминику, если Люк по своей бессердечности сообщит ему, почему их семьи перестали общаться?
У Лизетт разболелась голова. Она вышла из гостиной в холл, где умер Дитер, миновала двери отреставрированной главной столовой и через кухню попала на задний двор. На нее нахлынули воспоминания. Дитер. Элиза. Отец. Роммель в машине с охраной. Грег в джипе, его курчавые каштановые волосы, выбивающиеся из-под каски, а в уголках глаз морщинки, широкая улыбка, белые зубы…
Пройдя мимо конюшен, Лизетт спустилась в розовый сад. Здесь цвели все те сорта, которые так любил отец: «Слава Дижона», «Офелия». Как быстро пролетели годы! Если бы эти годы были наполнены взаимной любовью, Лизетт ничуть не сожалела бы о том, что они прошли. Но она прожила во взаимной любви лишь несколько коротких месяцев. А все остальное время ее преследовало чувство вины… Да, это были годы одиночества, утраченные годы, и Лизетт не хотела бы вернуть их.
Глава 26
Мрачный Доминик ехал на велосипеде по дороге. За последние сутки он потерял все, что было для него дорого, — уважение к матери, убеждение в том, что Грег — его отец, надежду жениться на Мел. А теперь еще узнал и о смерти дедушки.
Доминик был в состоянии стресса. Как могли Грег и мать дружить с Люком после их свадьбы? А почему Люк ни разу не проявил к нему отцовских чувств? Люк всегда относился к Доминику с полным безразличием. Но ведь он так же относился и к Мелани. Дети его не интересовали, и он никогда не притворялся, что любит их.
На обочине стоял указатель с названием фермы. Доминик свернул на проселочную дорогу, проходившую среди кукурузных полей и яблоневых садов. Дом был просторным, с шиферной крышей и большими окнами. Доминик остановился. У него защемило сердце. Узнав о том, что Люк — его отец, он должен изменить отношение к нему. Неприязнь к Люку теперь пройдет.
Возле массивной дубовой двери стояли вазы с цветами. Внезапно разозлившись, Доминик с силой стукнул дверным молотком. Этот человек воспользовался неопытностью матери, которой в то время было всего восемнадцать лет, и, по словам Грега, заставил мать поверить в то, что он умер. Доминик в нетерпении снова схватился за молоток, но в этот момент дверь распахнулась.
Она была так молода, что Доминик в растерянности уставился на нее. Темные волосы были стянуты в хвост и перевязаны лентой. Ее сходство с матерью потрясло Доминика.
— Что вам угодно? — с любопытством спросила она.
— Я хотел бы поговорить с Люком Брендоном. Меня зовут Доминик Диринг.
Ее глаза заблестели, на губах появилась радушная улыбка.
— Доминик! Как здорово! Я так много слышала о вас от Мелани. Прошу, входите.
Доминик совсем растерялся. Он снова внимательно посмотрел на нее, глубоко вздохнул и последовал за ней в просторный холл.
— Люк, дорогой! У нас гость! — крикнула она, подходя к широкой деревянной лестнице.
— Иду! — Где-то наверху хлопнула дверь, послышались шаги. К горлу Доминика подступил комок. Его отец. Просто невероятно! Уму непостижимо!
Люк спускался по лестнице, поправляя рукава свитера и приглаживая волосы. Входная дверь осталась открытой, поэтому холл заливало солнце. Люк посмотрел на жену, и ему показалось, что он видит Лизетт. Хрупкую, стройную, темноволосую. А рядом с ней он увидел Дитера. Высокого, сильного, с взъерошенными светлыми волосами. Его суровое лицо было искажено от боли. Люк замер на ступеньке и схватился за перила. Это не Лизетт, а его жена. И это не Дитер.
— Черт побери… — пробормотал Люк.
— Это Доминик! — радостно воскликнула его жена. — Приятный сюрприз, правда?
Люк судорожно вздохнул, и лицо его покрыла смертельная бледность. Сходство Доминика с Дитером было столь очевидным, что Люку почудилось, будто он снова в замке Вальми, вскидывает пистолет, прицеливается и стреляет.
— Боже мой! — прошептал Люк и тут же резко бросил: — Мелани здесь нет. Она приедет только вечером.
Доминик смешался:
— Я не понимаю…
Люк быстро преодолел оставшиеся ступеньки.
— Тебе ведь нужна Мелани, да? Она сказала, что вы поссорились. Попросила разрешения до школы пожить у меня. Ее паром прибывает в Гавр после шести.
— Я пришел не к Мелани, а к вам.
— Выпьете кофе? — предложила жена Люка. — Или, может, аперитив?
— Зачем? — спросил Люк.
— Хочу поговорить с вами.
Люк прищурился:
— О чем? — Парень явно не в себе.
— О войне. О Вальми.
Люк нахмурился. Значит, парень узнал о том, кто его отец, узнал, как он погиб. Интересно, кто ему рассказал?
— Тогда пойдем на улицу. — Люк быстрым взглядом оглядел карманы Доминика, ремень. Его успокоило, что он не вооружен: стало быть, пришел не мстить.
— Но может, все-таки кофе… — робко повторила удивленная Жанет.
