– Нет, сэр. Но я расцениваю возможность их немедленного поступления в 93% или выше.
'Он имеет в виду, что уверен в этом, но оставляет за мной право провести еще один день в отпуске, – подумал Джим, проигрывая этот вариант, но неохотно отбросил его. – Лучше закончить с этим сейчас'.
Он отставил в сторону бокал с виски.
– Хорошо, – сказал Кирк. – Дай мне полчаса, чтобы приготовиться, и я буду телепортироваться.
– Принято. Конец связи.
Джим щелчком закрыл коммуникатор, с сожалением посмотрел на Эревана и Риону и пожал плечами.
– Вот и закончились каникулы.
– Это ужасно несправедливо, – сказала Риона.
Он был с ней согласен, но ничего не оставалось, как только встать с удобного места перед огнем и заняться делом. Десять минут он провел в переговорной кабине, пытаясь вызвать кого-нибудь из конторы за взятым напрокат флиттером, еще пять минут улаживал дела по оплате с Ронаном, а затем некоторое время ушло на упаковку вещей, выгруженных из флиттера. Затем он стал ожидать, когда снова оживет его коммуникатор.
Он пожал руку Ронану , когда в его кармане раздался зуммер.
– Это меня, – с грустью сказал он. – Шахматную партию придется отложить. Береги себя.
– Обязательно. – Люди в баре кричали ему прощальные слова и махали руками: даже Ренни, дочь Ронана и его помощница, что-то кричала ему. Он не расслышал этого, но все же удивился: она была очень застенчивой и до этого сказала ему всего одно-два слова.
– Пардон? – переспросил он.
– Го мэир ту и бхвад эгус рат!
Он не поставил переводчик на режим включения этим утром. Джим озадаченно посмотрел на Ронана. Ронан сказал:
– Старинное ирландское напутствие в дорогу. Переводится как:
'Живи долго и процветай'.
Очень медленно на лицо Кирка легла улыбка.
– Я вернусь, – сказал он, и если галактический герой на его месте устроил бы спектакль, телепортируясь из переполненного бара, то он просто шагнул в черную, со вспышками молний, ночь и закрыл за собой дверь, придержав ее, чтобы она не ударила на ветру.
Через несколько минут капли дождя уже спокойно падали на то место, где он только что стоял.
Глава 1
'ЭНТЕРПРАЙЗ' – 1
Расположитесь в определенном месте на поверхности Луны, скажем, где- нибудь возле медленно двигающейся границы, разделяющей планету на зоны дня и ночи, или в одном из Л5 жилых сооружений, раскачивающихся по всему миру, и вы увидите это без всяких помех: старую матушку Землю на руках новой Земли. Некоторые люди предпочли бы ее видеть именно такой. Не для них этот широкий, голубой, в клубах облаков диск, яркий, надежный. Они хотят тайны, они хотят, чтобы Земля была наполовину спрятана в древнем мраке ночи. Она всегда появляется оттуда, но, к облегчению этих людей, снова скрывается во мрак. Голубой свет переходит в более тусклый, угасая, и с последними вспышками темнокрасного все покрывает мрак.
И тогда появляются звезды. Они вечны так же, как и ночь, породившая их. По всей планете разбросаны сияющие драгоценности: ЭлЭй, Великий Пекин, Больше-Москва, ПлюПариж. Великие дороги по всем континентам светятся в ночи, тончайшие, как будто огненный паук соткал их паутину, кое-где виден мягкий свет. Он так мягок потому, что пробивается через воду, как в горах на шельфе тихоокеанского побережья Японии и старой Северной Америки. С краю возникает яркий обод, солнце непреклонно скользит по ощетинившейся постройками и естественным ландшафтом планете, но обод еще узок, словно простая жемчужнобирюзовая стружка, изгибающаяся под давлением ночи. И на какое-то время ночь вступает в свои права.
Кое-где появляется свет. Когда Луна находится в высшей фазе, полюсные шапки озарены белым сиянием. Гималаи, Альпы и Анды, как светлячки, горят в темноте, их свет слаб, но постоянен. Иногда даже Великая Стена появляется на этой ночной карте: серебряный волос, извивающийся и переплетающийся с серебряным блеском рек… Затем Луна скользнет вокруг Земли, чтобы полюбоваться на отражение рассеянного света в Атлантическом и Тихом океанах. Через две недели Луна перейдет в новую фазу, и вся местность будет отдавать свой свет ей, пепельной, словно оттенки серебра, против темной стороны спутника. Но сейчас Земля оставляет лунный свет и ее романтичность себе, медленно вращаясь, в слабом и прекрасном мерцании. Тьма испещрена бриллиантами звезд, и никогда не бывает полной: то там, то здесь по ней прокладывает путь еще один огонек, выходец из света дня. Золотой свет тускнеет, когда она проходит границу на высоте в двадцать пять тысяч миль. Луна серебрит ее своим светом сейчас, когда она приближается к тени со скоростью более одиннадцати тысяч миль в час, не совсем в ногу с Землей, а нагоняя ее. Сначала, на расстоянии, она кажется маленькой игрушкой, озаренной бледным светом с прорезями теней, затем становится больше, пара выхлопных струй, шлейфом тянущихся за ней, вырастают, уходя копьями ввысь, достигая высоты тридцатиэтажного дома, и вот уже громада заслоняет все небо. Она пролетает беззвучно, массивная, горящая серебром, черная только там, где на нее падает тень и где буквы говорят о ее имени на языке планеты приписки, планеты, которую она собирается покинуть.
НСС 1701, Звездный корабль 'Энтерпрайз', скользит в лунном свете, отражая свет земных городов, готовый отдать весь этот свет глубокому, холодному мраку космоса, который, в сущности, и является его родным домом…
Необходимо довольно много времени, чтобы обойти весь корабль.
Одиннадцать палуб в первом корпусе, двенадцать – во втором, длина коридоров колеблется от одной восьмой мили до двух-трех. Старое сравнение корабля с небольшим городом становится здесь особенно очевидным для тех, кто хотел бы добраться до места работы побыстрее.
Джиму некуда было спешить, он старался подольше побродить по кораблю, чтобы рассмотреть его после ремонта.
'После дня, проведенного в штаб-квартире Флота, – подумал он, мне просто необходимо развеяться. Проклятые чиновники…' Но уже секундой позже раздражение оставило его: он получил то, к чему стремился.
Грузовой транспорт был более приятным местом, чем обычные транспортаторы для команды. Огромный зал находился по соседству с ангаром для шаттлов, и это было оправдано, так как весь груз, слишком громоздкий для переброски другим видом транспорта (от частей искривляющего двигателя до грузовых контейнеров), закончит путь именно здесь. Здесь постоянно было шумно, все суетились, когда корабль находился около планеты. Сейчас слышался радостный гомон, упакованные в коробки материалы разносились в разных направлениях на гравикарах всевозможных размеров. Джим спрыгнул с платформы как раз вовремя: его чуть не переехали два гравикара размером с шаттл. Он задержался, чтобы получше рассмотреть тех, кто ими управляет. Это были два матроса- землянина: маленький жилистый мужчина с каштановыми кудрями и высокая темноволосая женщина с фигурой валькирии.
– Мистер Матэйас, – позвал он, – миссис Тэй. Когда они услышали его приветствие, то приняли стойку 'смирно'. Он махнул рукой: Вольно, продолжайте. Как прошел званый вечер по поводу помолвки?
Оба переглянулись, Йорг Матэйас покраснел, а Лала Тэй хихикнула.
– Это было потрясающе, сказала она, откидывая назад волосы. – Все прекрасно провели время, особенно Суламиды. Рахерэ и Атенэ умудрились забраться в сахар, а вы ведь
