детьми суши – зверями и птицами. Вот почему единственными Волшебниками в Море были киты, как и люди на Суше. С Начала начал было всего десять Волшебников-китов. Все Верховные. Их называли Ни'хвинуии, или Повелители Улыбки.
Нита озадаченно вскинула брови.
– Мне кажется, сейчас у этого слова несколько иное значение, – предположил Кит.
Вид у него был такой многозначительный, что Ш'риии снова прыснула, подняв над волнами фонтанчик воды. Однако на этот раз Кит ловко увернулся, и на него не упало ни капли. А Ш'риии как ни в чем не бывало продолжала:
– Эти десять китов правили Морем, и Силы помогали им. Одинокая Сила не могла незамеченной проникнуть в Море, вовлечь его в бездну Великой смерти. Прежде ЕЙ нужно было обмануть Десятерых. Лишь тогда вся жизнь, которой они повелевали, подчинилась бы Смерти. Поэтому Одинокая Сила явилась Повелителям в ином обличье, обернувшись чужестранцем, незнакомым, новым китом, якобы посланным к ним, чтобы выбрать одного, господствующего надо всем и всеми. Кит Чужестранец предлагал каждому то, чего тот желал больше всего. Нужно лишь было принять Дар, который подносил Чужестранец. И он нередко доказывал, что способен одарить тем, что обещает. Но эти его Дары были особыми…
– Ух ты! – воскликнул Кит. – Я, кажется, о чем-то подобном уже слышал.
– Яблоко и Змей, – подсказала Нита.
– Да, – согласилась Ш'риии, – все повторяется. Одинокая Сила пыталась обмануть и соблазнить Десятерых одного за другим. А Море молчало. Оно стало вдруг отрешенной и отделенной от своих обитателей стихией. Кажется, Силы хотели, чтобы Десятеро нашли себя, проявили свою волю, приняли свое решение, за которое и были бы в ответе. Трое из них отвергли Дар. Но Одинокой Силе все и не нужны были. Ей требовалось большинство Повелителей из тех девятерых.
– Девятерых? – переспросил Кит.
– Да. Десятой была Молчаливая Повелительница. Так ее называли. Она была самой молодой, и каждый из тех, остальных хотел заставить ее думать на свой лад. И вот коварный Чужестранец попытался заманить в свои сети Молчаливую. Вы сами знаете, что у самых молодых Волшебников силы еще не растрачены. И там, где другие Повелители проявили слабость и поддались на уловки Чужестранца, Молчаливая осталась непоколебимой. Она поняла, кто такой этот Чужестранец и чего он добивается.
Ш'риии выдохнула мощную струю воды, и вздох ее всколыхнул и словно бы распугал волны.
– Она оказалась перед трудным выбором, – продолжала свой рассказ китиха. – Молчаливая прекрасно понимала, что, даже оттолкнув Чужестранца, отказавшись от его Дара, она не спасет Море в одиночку. Все зависит от тех, девятерых. Рано или поздно они или их потомки примут Дар и обрекут Море на Великую смерть. Но она знала и другое. То, что поведало ей Море давным-давно. Если приближающуюся смерть принимаешь и понимаешь, она становится бессильной, это уже не конец, а как бы скольжение, оставляющее тебя не в тебе самом, но в других.
Голос Ш'риии стал тихим, еле слышным в шуме волн.
– И Молчаливая решилась. Силы, покровительствующие ей, а может просто случай, вовлекли в борьбу еще одно существо. Это была рыба, над которой не властвовал никто. И рыба эта звалась Бледный Убийца, а мы зовем его просто Властелин акул. Молчаливая замыслила принять Дар от Чужестранца, а затем… Затем умереть и унести с собой этот Дар, заплатив за его уничтожение жизнью. Она в самый разгар битвы бросилась на коралловый риф, острый как бритва. Властелин акул почуял запах крови и… – Ш'риии с шумом подняла над головой тугой фонтан воды, – …принял жертвоприношение. Но вместе с растерзанным телом он поглотил и Дар. Нита и Кит молча переглядывались.
– Когда это случилось – продолжала Ш'риии, – Одинокая Сила обезумела от дикой ярости. И недаром. Ведь Молчаливая своей жертвой унесла с собой и Дар смерти. На какой-то части Моря смерть была побеждена. А там, где власть ее сохранилась, она все же не беспредельна. До наших дней существуют рыбы и киты, живущие изумительно долго. А встречаются и такие, которые, кажется, не подвластны смерти. Во всяком случае, смерти естественной. Хотя бы акулы. Некоторые обитатели Моря считают, что это кара за жертву, принятую их властелином Бледным Убийцей. Но самое важное то, что Одинокая Сила чуть ли не всю свою мощь вложила в то смертельное волшебство. ОНА сама стала Смертью. И когда Смерть отступает, вместе с нею вынуждена уйти и Одинокая Сила. ОНА в бессилии опустилась на дно. И дно разверзлось под НЕЙ, а потом сомкнулось. И ОНА лежит там, погребенная, скованная.
– Погребенная? – хмыкнул Кит, – Дорогая Ш'риии, когда мы в последний раз схватились с НЕЙ, нам Одинокая Сила не показалась слишком уж скованной. У НЕЕ есть своя Вселенная, и стоило ЕЙ увлечь нас туда, как у НЕЕ оказалось достаточно волшебной силы, чтобы корежить, изменять, калечить все вокруг, лишь бы добраться до нас. Если ОНА заперта на дне Моря, то как, скажи, ОНА смогла оказаться в Манхэттене?
Ш'риии с прерывистым всхлипом подняла над собой водяные усы фонтана.
– Это обычная путаница внутри Времена – пояснила она. – Все Великие Силы существуют вне времени, и все, что мы обычно видим или узнаем о НИХ, это лишь те точки и миги, когда ОНИ ныряют в поток нашего времени, того времени, в котором живем мы. Наш мир всегда был точкой раздражения Одинокой Силы. Чаще всего как раз здесь рушились ЕЕ планы и замыслы. Вот почему именно сюда, в наш мир ОНА наведывается так часто в разных обличьях и формах. Вот почему в одном месте ОНА может быть заперта, но в другом отрезке времени явиться свободной и грозной. Где лишь видимость, а где явь, изнутри потока несущего нас времени разглядеть невозможно. – Ш'риии распласталась на воде во всю длину своего гигантского тела. – Вне потока нашего времени Одинокая Сила бесконечно восстает и так же бесконечно, бессчетно оказывается побежденной…
– В прошлой битве ЕЙ дали возможность выбирать, – сказала Нита. – Мы даровали ЕЙ возможность измениться, перестать быть темной силой…
– И это не прошло даром, – весело сказала Ш'риии. – Разве вы не знаете? Но ОНА может вечно искупать свои грехи. И делает это не спеша. Мы не должны успокаиваться. Одинокая Сила будет долго-долго вершить свой выбор. И пока ОНА его не свершила, битва не угаснет. Если мы расслабимся, устанем, упустим хотя бы мгновение, многие еще поплатятся жизнью. Нельзя расплескать ни капли одержанной победы.
– Но почему дно Моря вздрогнуло только сейчас? – спросила Нита. – Не поздно ли?
– Подводное землетрясение – лишь один из знаков, который напоминает нам, что Песню Двенадцати надо пропеть вновь – строго сказала Ш'риии. – Мы никогда не забывали о ней, она звучала не раз, чтобы показать, что история не забыта. Но когда Одинокая Сила пытается вырваться, содрогая дно, как это происходит сейчас, мы снова исполняем Песню Двенадцати. И это самое трудное пение, потому что надо
