Барри руку, и тот, пытаясь не пуститься в победный пляс, пожал ее.
Его бурная радость длилась не больше пары секунд.
— А для Меган вы что-нибудь можете сделать? Замолвить словечко?
Гэллоуэй покачал головой и повернулся к ней.
— Вы запятнаны.
Меган ахнула.
— Но… я не сделала ничего дурного!
— Не имеет значения. Весь вопрос в том, как это воспринимают другие. Вы никогда не вернете свою работу, а если и вернете, то не скоро и не в далласской полиции.
Она выглядела раздавленной. И это разбивало сердце Барри.
— Ох, Меган! Конгрессмен прав.
Она тяжело привалилась к машине.
— Однако, — продолжал Гэллоуэй, — я бы хотел предложить вам работу в своей команде в качестве пресс-секретаря. Даже не зная суммы вашего жалованья, могу гарантировать, что новое будет, как минимум вдвое больше.
— Я не нуждаюсь в вашей благотворительности, — огрызнулась Меган.
— Гм. Хоть это и не в моих интересах, должен отметить, что вы просто находка для меня. Вы офицер полиций с обширным опытом работы с прессой. У вас есть разрешение на ношение оружия, и вы знаете, как им пользоваться. Вы знакомы с процедурой соблюдения мер безопасности и можете быстро принимать решения. Вы сумеете разглядеть потенциальные проблемы, имея дело с народом и журналистами. — Он криво улыбнулся. — К тому же вам известен мой маленький секрет. Так что теперь, когда вы знаете, какой вы ценный работник, сможете получить работу у кого-нибудь из моих политических коллег или оппонентов.
— Возможно, за более высокую плату, — ввернул Барри.
— Однако, — продолжал Гэллоуэй, бросив взгляд нa Барри, — на то, чтобы освоиться в политической среде, требуется время, и вы будете совершать ошибки. В случае если вы примете мое предложение, увидите, что я, до определенного предела, буду весьма снисходительным к этим ошибкам. Другие не будут. Нy что, вы согласны?
Ну и ну! Барри не ожидал, что Гэллоуэй предложит Меган работу, но это было просто замечательно. Он нехотя повысил свое мнение о конгрессмене на один пункт. Ну, ладно, на пару пунктов, поскольку раньше он был убежден, что этот человек обманщик, и теперь считал, что ему просто не повезло.
Меган воззрилась на Гэллоуэя.
— Это была целая речь.
Почему она не хватается за такую прекрасную возможность? Барри подтолкнул ее.
— Поблагодари доброго дядю, Меган.
— За что?
— Это же идеальный вариант! Ты увлекаешься политикой. Тебе понравится.
— Я не знаю. — Она продолжала разглядывать Гэллоуэя. — Вы честный человек? — спросила она напрямик. — Потому что я никогда не лгу… по крайней мере… — она вспыхнула.
— Она не лжет, — подтвердил Барри. — У нее это плохо получается. Нет опыта. И лицо краснеет.
Покрасневшая Меган игнорировала его.
— Я не буду работать на того, в кого не верю.
— Вполне справедливо. — Гэллоуэй прочистил горло. — Отвечаю на ваш вопрос: я делаю все, что в моих силах, для своих избирателей в пределах, обусловленных реалиями политической жизни.
Типичный уклончивый ответ опытного политика. С прямолинейной Меган это не пройдет, подумал Барри. Но она, похоже, была удовлетворена и, улыбнувшись, заметила:
— Если б вы мне сказали, что кристально честны, я бы вам не поверила. Разумная честность — это мне понятно. Стремление сделать все возможное — это хорошо. Ошибки, совершаемые на этом пути, — нормально. Но если я, работая на вас, узнаю, что вы обманщик, я звоню ему. — Она ткнула пальцем в Барри.
— Означает ли это, что вы будете на меня работать? — поинтересовался Гэллоуэй.
— В округе Колумбия и в Далласе? — спросила Меган.
— Большую часть времени в округе Колумбия. Значительно больше, чем в Далласе. Вам придется переехать. Насколько я знаю, Мередит — вы могли встречаться с ней сегодня — ищет соседку по комнате, если это вас устроит. Возможно, вы могли бы пожить с ней, пока не найдете себе жилье.
Меган посмотрела на Барри взглядом, который он не смог разгадать. Ищет поддержки?
— Это великолепная возможность для тебя, — сказал он ей.
И все же Меган колебалась.
— Я подумаю, — сказала она Гэллоуэю. — А пока что у вас запланирована пресс-конференция, верно? Не возражаете, если я совершу пробный забег?
Конгрессмен улыбнулся.
— Отличная идея.
Меган снова была в своей стихии. Это казалось почти сверхъестественным. Она не знала конгрессмена. Но точно знала, что рассказать журналистам о взломах, давая им ровно столько информации, сколько нужно, чтобы они перестали копать в поисках чего-то более существенного.
Один Барри никогда не прекращал копать.
Но только не в этот раз. Он, как пай-мальчик, расположился в задних рядах журналистской братии и не гримасничал, не задавал каверзных вопросов. И ей не хватало этого.
— Ты был слишком снисходителен ко мне сегодня, — заметила она ему позже.
— Я уже знаю все ответы. Ты ведь понимаешь, что у меня в руках грандиознейший материал.
— И проявляешь при этом просто поразительную сдержанность.
— Кстати, о сдержанности… не хочешь вернуться сюда после того, как все разойдутся?
— Разве тебе не надо освещать свадьбу?
— Надо. — В его голосе послышалось столько сожаления, что она рассмеялась.
— Но теперь, когда ты знаешь, что Гас и Дерек делали…
— Но я не знаю точно, что именно они делали, и это убивает меня.
— Еще узнаешь. А что, если Гас не успеет вернуться к свадьбе? Вот будет скандал! Как раз для прессы.
— Хочешь пойти со мной?
Меган казалось неприличным идти на свадьбу, на которую ее не приглашали, не говоря уже о том, что она одета совсем неподобающе. Она позволила Барри вести машину, а сама тем временем привела в порядок волосы и подкрасилась. Волосы, забранные в хвост, пришлось так и оставить, и лучшее, что она могла сделать, это замазать круги под глазами.
— Ты должен был мне сказать до того, как началась пресс-конференция, что у меня под глазами синяки.
— Это выглядело вполне естественно. У тебя был вид человека, всю ночь напролет боровшегося с кризисом.
Что дало возможность вспомнить, чем именно они занимались большую часть ночи и раннего утра. А также вспомнить, чего они не сказали друг другу. Точнее, что Барри не сказал ничего, кроме того, что уговаривал ее согласиться на работу, пусть даже придется проводить в Вашингтоне большую часть года.
Она полагала, это и был его ответ.
Барри припарковал машину рядом с серебристым фургоном флористической фирмы, и они направились к центральному входу в церковь.
Меган не могла этого вынести. Она не могла смотреть, как другая женщина выходит замуж, тогда как она…
— Я собираюсь дать согласие на работу у конгрессмена, — заявила она, когда они подошли к подножию церковных ступеней.
