– Нет. Он исчез.
Диггер ощутил прилив сожаления.
– Это всего лишь программа, – напомнила Джули.
– Знаю.
– Когда мы доберемся до остальных шаттлов, он восстановится.
– Мы еще способны найти экспедицию? – поинтересовался Уит.
– Пожалуй, да. – Джули вернулась к экрану состояния, сменила отображение и сморщилась. – Однако есть кое-что...
Пауза затянулась. Джули продолжала тыкать пальцами в экран; Диггер ждал, затаив дыхание.
– Мы потеряли банк памяти Билла. Мне следовало догадаться.
– А в чем сложность? – спросил Диггер.
– Именно там хранилась Ликонда.
– То есть мы не сможем ее использовать?
Джули кивнула.
– Ей капут.
Уит посмотрел на Диггера, сделав самое ободряющее лицо.
– Нам придется поговорить с ними напрямую.
– Не получится, – заявил Диггер. – Мы уже пробовали.
– Другие предложения? – На Уите была ярко-зеленая рубашка, очень в духе любимого им стиля гумпов, и куртка кофейного цвета.
– Что, по-вашему, случится, если они увидят шаттл? – осведомилась Джули.
– Не знаю, – ответил Диггер. – Вероятно, начнется паника. Попрыгают за борт.
Рядом ударила еще одна молния. Внизу показалась цепь островов.
– Жаль, – произнес Уит. – Целый мир для исследования. Последняя одиссея, и тут это облако.
Он посмотрел на острова. Их было восемь или девять, больших, покрытых лесами, изрезанных реками. Когда челнок пролетал над ними, с верхушек деревьев поднялись стаи птиц.
Диггера больше заботило, что они получили второй удар по заднице и либо поджарятся, либо утонут.
– Одиссея, – проронил Уит.
Диггер посмотрел на него.
– Простите?
Эвери уже открывал свой портативный компьютер.
– Есть идея.
Все три корабля не спеша, если не сказать медленно, двигались к югу. Деревья и кусты подступали к кромке воды и нависали над водой. Солнце уходило к горизонту.
Весь «Регунто» был охвачен дурными предчувствиями; матросы не сомневались, что та штука в небе караулит их и ночью придет за ними. Кролли постоянно находился на палубе, расхаживая так непринужденно, будто волноваться было не о чем. Телио пришлось признать, что капитан ничего не боится. Но при данных обстоятельствах смелость и пренебрежение опасностью не были достоинствами.
Несколько товарищей Телио по плаванию собрались на корме, лениво переговариваясь. Двое или трое были на такелаже, собираясь спуститься. Никто не хотел оставаться наверху после наступления темноты – разве что по особому приказу.
Прошлой ночью, когда корабли проходили под облаком, небо было черным и угрожающим, с прожилками молний. Такого Телио никогда раньше не видел. Его смена начиналась только утром, и он думал, что хорошо будет провести ночь на своей койке в трюме, подальше от этого зрелища.
«Хаскер» все еще шел позади, ближе к берегу, «Бенвента» держалась справа. Но с приближением ночи все три корабля вопреки обыкновению подтянулись поближе друг к другу.
Возле балюстрады вдруг началась какая-то суета. Несколько матросов что-то лопотали, тыча руками в сторону «Хаскера». Телио подошел к ним и с удивлением увидел, что второй корабль подает какие-то сигналы и начинает поворот к берегу.
Были видны три флажка, два красных, один белый; белый слева: поворот влево и
Один из помощников пошел за капитаном, который только что спустился в трюм.
Впереди была бухта, и «Хаскер» бросил якорь на входе в нее.
Потом Телио увидел что-то похожее на каноэ. Борт к борту с «Хаскером» плыли две лодки.
– В чем дело? – спросил Кролли, врываясь на палубу, как летняя гроза. Он был недоволен.
Все собравшиеся молча указали ему на происходящее.
В обоих каноэ сидело по три молодые женщины. Полунагие, несмотря на вечернюю прохладу. Но, что невероятно, в зелено-белых одеждах Савакола!
Кролли вытаращил глаза.
– Мы дома, – сказал один из матросов.
Раздались радостные возгласы. Получилось! Они завершили экспедицию.
Нет, этого не могло быть. Телио не единственный знал родное побережье слишком хорошо, чтобы принять за него эти дикие края. Но как тогда можно было объяснить появление женщин-корбов и цвета Савакола?
Он изучил берег и не обнаружил ничего, кроме лесов и холмов. Каноэ сворачивали в бухту и определенно направлялись к берегу. Вдали, на гребне одного из холмов, он заметил разгорающееся пламя. Кто-то разжигал костер.
– Резко влево, – приказал капитан. – Бекка, просигналь «Бенвенте». Мы встанем рядом с «Хаскером».
Моряки снова радостно закричали.
Рядом с первым загорелся второй костер, и Телио услышал далекое пение. Снова молодые женщины. Исполняют одну из брачных песен их родины.
– Мы явно прибыли сюда не первые, – произнес капитан с унынием в голосе. Но, если он и был разочарован, он был такой один.
– По-моему, это оттуда, сверху. – Один из помощников показал на огни. Начал бить барабан. К нему присоединились еще несколько.
Барбар Маркане, который во всем усматривал неприятности, потряс головой и сказал, что благоразумнее было бы держаться подальше.
– Останемся на корабле, – предложил он. – Это проделки Шола. Не ходите туда.
Команде «Бенвенты» пришлось бежать, спасая свои жизни. Только матросы достигли берега, как кто-то заметил на горизонте синюю линию, едва заметную в сгущающихся сумерках. На вершине холма команды «Хаскера» и «Регунто» пытались понять, зачем кто-то развел, а потом бросил два огромных костра и, что еще более странно, куда делись женщины и как им удалось спрятать свои каноэ. Барабаны и голоса умолкли, и за исключением костров ничто не напоминало о случившемся.
Непонятно, как отреагировали бы на такую неприятность моряки и их командиры, если бы их внезапно не отвлекли: команда «Бенвенты» отчаянно карабкалась по склону горы, вопя во весь голос что-то об океане.
Океан. Телио повернулся, посмотрел в ту сторону и с ужасом увидел, как море поднялось, поглотило три их корабля, с ревом устремилось к берегу, ворвалось в бухту и набросилось на холм. Некоторые из матросов скатились по противоположному склону в отчаянной попытке ускользнуть от стихии.
Гребень волны перевалил через вершину. Вода сбила Телио с ног, погасила оба костра и, выдохшись, начала отступать.
Старший помощник, бросившийся за валун, неуверенно поднялся на ноги и огляделся. Некоторые из его товарищей лежали на земле, другие взобрались на деревья.
– Чудо, – выдохнул он.
– Корабли пропали, – закричали моряки.
