получу через год.
— И ты рассказал все это Шарле?
— Да.
— Объяснил, чем зарабатывал себе на жизнь?
— Естественно.
— И ты жил все эти годы, даже не пытаясь узнать что-либо о дяде?
Он разозлился.
— Возможно, я похож на идиота, но я все же располагаю средними умственными способностями, мисс Олден. Мой дядя покинул свой подвал внезапно… Многие ли школьные учителя становятся международными финансистами?
— Значит, он нашел что-то, что давало ему преимущества.
— Какие-то преимущества по отношению к другим людям, да, и поэтому он отдавал деньги. Чтобы совесть не грызла.
— И поэтому Шарла ужасно интересуется этим письмом.
Она кивнула.
— Но она не может, я не могу получить его целый год.
— Ничего, она умеет ждать.
— А вы-то здесь при чем? Вам что нужно? Тоже письмо?
— Мне нужно только какое-нибудь оружие против Шарлы. Если в этой ситуации я его найду, то заставлю Шарлу компенсировать весь тот ущерб, который она мне нанесла. Именно она, потому что Джозеф ничего не решает.
— Он ваш дядя?
— Вот уж нет. Она называет его братом, но он какой-то очень дальний родственник. Да, кстати о родственниках. Ты единственный живой кровный родственник Омара Креппса. Об этом писали газеты, так что Шарла должна знать. Видимо, в дополнение к тому, что указано в завещании, ты получишь и все его личные бумаги.
— Наверно.
Я об этом не думал.
— Можешь поверить, Шарла уже подумала. Не смей ей ничего отдавать.
— За кого вы меня принимаете?
— Не сердись. И называй меня на «ты». Так вот, мы знаем, что Шарла чего-то очень добивается. Нужно узнать, чего именно…
— Пожалуйста, не так быстро.
— Переезжай в «Элизу». — Она записала адрес и номер телефона на клочке бумаги и протянула ему. — Когда узнаешь что-нибудь определенное, найдешь меня здесь. Это небольшая квартирка, мне ее одолжил мой знакомый. Сейчас он в отъезде. Безумно влюблен в меня. Ну, я пошла. И называй меня Бетой, — бросила она через плечо.
В отеле «Бердлайн» Кирби ждали девять сообщений. Во всех содержалась просьба позвонить мистеру Д. Лерою Уинтермору из фирмы «Уинтермор, Стэбиль, Шэмвэй и Мерц» — эта адвокатская фирма вела дела дяди Омара.
Кирби набрал номер, указанный в последней оставленной ему записке, и обнаружил, что это домашний телефон Уинтермора.
— Мой дорогой мальчик! — сказал Уинтермор. — Я беспокоился о вас. Когда зачитали завещание Омара, у вас был мрачноватый вид.
— Да, я не обезумел от восторга. Я не особенно жаден, но ведь где-то болтаются пятьдесят миллионов.
— Гм. В общем, возникла необходимость сгладить некоторые шероховатости. Вас хотят видеть на совещании в офисе Креппса завтра в десять утра.
— В чем дело?
— Понятия не имею, но у них как будто сложилось впечатление, что у вас с Омаром был какой-то сговор. Что вы скрываете какие-то ценности. Идиотство. Но их беспокоит еще кое-что, этих преданных служащих вашего дяди. С прошлой среды кто-то тщательно обыскал все дома и квартиры Омара.
— Неужели?
— И они намерены как-то связать это с загадочными делами, которые поручал вам Омар.
— Он вам когда-нибудь говорил, в чем заключается моя работа?
— Дорогой мальчик, я не спрашивал.
— Мистер Уинтермор, хотя в завещании указаны только часы и письмо, но я ведь должен получить и все личные бумаги дяди Омара?
— При нормальном течении событий так и было бы.
— Но теперь я их не получу?
— Три месяца назад врачи очень серьезно предупредили Омара в отношении его сердца. Он пришел ко мне в контору и забрал все личные документы, оставив лишь самое необходимое. Я спросил, что он собирается делать со своими бумагами. Он улыбнулся и сказал, что все сожжет. А потом вытащил серебряный доллар у меня из левого уха. У него всегда получались такие фокусы. Насколько мне известно, он все сжег, за исключением одного ящика с документами, который хранится сейчас в главном сейфе «Креппс Энтерпрайзис».
Кирби потащил свои чемоданы вниз, к стойке регистратора, где работал сам хозяин отеля, Хувер Хесс. Это был худой человек с лицом астматика и язвенника.
Он улыбнулся.
— Эй, Кирб, чертовски жаль твоего дядю. Сколько ему было?
— Семьдесят, Хувер.
— Ну теперь твои дела в полном порядке, а?
— Не совсем. Я хочу выписаться. Буду жить в «Элизе».
— О, «Элиза». Возьмешь большой номер, конечно. Почему бы и нет? Раз появились возможности, надо жить красиво.
— Ну я там буду чем-то вроде гостя, Хувер.
— Конечно. Пока не выполнят все формальности и ты не получишь свою кучу денег. Знаешь, Кирб, когда возьмешь эту кучу, становись-ка ты совладельцем моего отеля. Я тебе покажу все книги…
— Мне пока нечего вкладывать.
— Я понимаю. Ты знаешь, что отель дважды заложен. Но с твоим капиталом…
— Я не…
Хувер Хесс отмахнулся от него бледной рукой.
— Ты очень осторожный человек, Кирб. Даже с бабами никогда шума не было. Последняя, которую я здесь видел, она же настоящая леди…
Кирби не сразу понял, что Хесс имеет в виду мисс Фарнхэм, Уилму Фарнхэм. Она была единственным, кроме Кирби, человеком, посвященным в тайную программу дяди Омара, и была беззаветно предана ей. Она вела всю документацию, работая в маленьком офисе очень далеко от главной конторы «Креппс Энтерпрайзис». Иногда они с Кирби устраивали тайные совещания в отеле «Бердлайн».
Кирби расплатился с Хувером и пошел к телефонной кабине в фойе. Он набрал домашний номер мисс Фарнхэм и после восьми гудков повесил трубку.
В отеле «Элиза» его встретили очень радушно. Номер 840 уже готов для мистера Кирби. Номер был примерно в шесть раз больше его комнаты в «Бердлайне», с креслами, столами, мягкой музыкой, солярием с видом на океан, чашами фруктов… Кирби спустился в гриль-бар перекусить. Шел пятый час.
— Дорогой! — сказала Шарла, проскальзывая в кабинку и усаживаясь напротив него. — Где ты был? — Он обратил внимание на ее опасно низкое декольте и легкомысленную шляпку.
— Н-ну, у меня были дела, — пробормотал он.
Она надула губки.
— Я так скучала. Мне тебя ужасно не хватало. Я даже подумала, что не перехватила ли тебя моя эксцентричная племянница.
