Супруга джинна

тесно и в таком преизрядном количестве, что, проходя через них, чувствуешь их огненную сущность. Самые мудрые из этих людей — и самые сильные — знали имена джиннов, могли их поймать и повелевать ими. Даже в прежней Индии, до раскола на Авадх, Бхарат, Раджпутан и Объединенные штаты Бенгалии, встречались могущественные святые, которые могли вызывать джиннов и перелетать на их спинах за одну ночь с одного конца Индостана на другой. В моем родном Лехе жил старый-престарый суфий, который изгнал из одного измученного проблемами дома сто восемь джиннов: двадцать семь из гостиной, двадцать семь из спальни и пятьдесят четыре из кухни. В доме скопилось такое количество джиннов, что людям там уже места не осталось. Прогнал он их с помощью горящего перца чили и йогурта и предупредил: «Не шутите с джиннами, потому что они ничего не делают бесплатно, и хотя до востребования обещанного могут пройти годы, но свое они непременно возьмут».

Теперь же за место в городе бьется новая раса бесплотных. Если джинны сотворены из огня, а люди — из глины, то искусственный интеллект — творения слова. Пятьдесят миллионов этих созданий кишат на делийских бульварах и площадях: регулируют движение, торгуют акциями, поддерживают обеспечение энергией и водой, отвечают на запросы, предсказывают судьбу, составляют календари и журналы, занимаются решением текущих вопросов в области медицины и юриспруденции, играют в сериалах, анализируют септиллион сообщений, ежесекундно струящихся по нервной системе Дели. Этот город — великая мантра. Начиная от роутеров[26] и роботов-ремонтников с интеллектом, который недалеко ушел от уровня животного (хотя у каждого зверя понятливости предостаточно, спросите любого орла или тигра), до изощренного уровня 2,9, представители которого 99,99 % времени неотличимы от людей. Они — молодая раса, активная, полная энтузиазма и настолько юная для этого мира, что еще не совсем осознала свое могущество.

С крыш и минаретов тревожно взирают на них джинны: отчего столь могущественные создания слепо служат глиняным творениям? В отличие от людей, джинны предвидят времена, когда бесплотные прогонят их из столь любимого ими города и займут их место.

Тема дурбара Ниты и Прии — самая популярная мыльная опера «Город и деревня», интерес к которой вовсе не ослабел после обострений отношений между Авадхом и Бхаратом. Мы будем отличненько возводить платину, несмотря на танки Бхарата; пусть они клянчат воду, которая теперь наша, сколько угодно, и тут же: а что вы думаете о Веде Пракаше, разве не возмутительно то, что творит эта Риту Парваз? Некогда весь Авадх насмехался над сериалом и его зрителями, но теперь это неуместно, и Аниты Махапатры и Бегума Вора все мало. Некоторые все еще отказываются смотреть сериал, но зато покупают ежедневные краткие обзоры серий, чтобы на светских раутах вроде свадебного дурбара Ниты и Прии не выглядеть белой вороной.

А дурбар воистину великолепен, он последний перед муссоном — если сезон дождей, конечно, случится на этот год. Нита и Прия наняли лучших бхати[27] для обеспечения сигналов, улавливаемых наушниками гостей. Еще тут есть климат-контроль, натужно пытающийся охладить ночной зной. Аша чувствует, как его ультразвуковые колебания унылым гудением отдаются где-то за молярами.[28]

— Лично я считаю, что пот превращается в тебя, — говорит Эй Джей Рао, считывающий основные показатели жизненно важных функций организма Аши с наладонника.

Невидимый для всех, он движется подле нее через толпу гостей, превратившихся в персонажей сериала «Город и деревня». По традиции последний дурбар сезона становится балом-маскарадом. Среди представителей среднего класса современного Дели это означает то, что все надевают создаваемую компьютером личину персонажей мыльной оперы. На самом деле люди одеты по последнему слову моды, но внутреннему взору они представляются Апарной Чавлой и Аджаем Надьядвалой, лихим Говиндом и равнодушным доктором Чаттерджи. Здесь целых три Веда Пракаша и столько же Лалов Дарфансов — это актер-ИИ, который играет Веда Пракаша в созданном компьютером сериале. Даже парк при загородном доме жениха Ниты превратился в Брахмпур, вымышленный город, где разворачивается действие сериала. Когда же Нита и Прия решат, что приглашенные вдоволь натусовались в обличье киногероев, то подадут сигнал, и все гости снимут маски и вновь станут оптовиками, поставщиками и хозяевами контор программного обеспечения. Затем поисками невесты начнется свадебная программа. А пока, никем не узнаваемая, Аша может бродить в компании приятеля-джинна.

За последние недели она немало блуждала по раскаленным от зноя улицам и древним уголкам города, глядя на родной город глазами существа, живущего во многих местах и временах. В сикхской гурдваре[29] она видела Тегха Бахадура, девятого гуру, обезглавленного стражниками Аурангзеба. Безумное движение вокруг Виджай Чук как-то раз превратилось в кавалькаду «бентли» лорда Маунтбаттена, последнего вице-короля Индии, когда он навсегда покидал свою колоссальную резиденцию. Однажды вокруг Кутуб Минара не осталось и следа от толпы туристов и продавцов сувениров, был 1193 год, когда муэдзины первых завоевателей-Моголов впервые выкрикнули адхан.[30] Иллюзии. Маленькая ложь. Но когда влюблен, кто же против? Любви все средства хороши. «Можешь ли ты читать мои мысли?» — спрашивает Аша, шагая подле своего невидимого провожатого среди толпы на улицах, которые с каждым днем становятся все менее шумными, менее реальными. «Знаешь ли, что я думаю о тебе, бесплотный Рао?» Мало-помалу она ускользает из мира людей в город джиннов.

У ворот шумиха. Мужчины, звезды сериала «Город и деревня», вьются вокруг женщины в расшитом блестками платье цвета слоновой кости. Весьма ловко устроено: она пришла в облике Яны Митра, самой- самой новоявленной и популярной певицы. А певицы, как и танцовщицы катхак, очень популярные личности, не важно, что у Яны лишь компьютерная аватара гостьи на дурбаре.

Эй Джей Рао рассмеялся:

— Если бы они только знали. Очень умно. Нет лучшей маскировки, чем быть самим собой. Она и в самом деле Яна Митра. Аша Ратхор, что случилось, куда ты пошла?

«Зачем ты спрашиваешь, — думает она. — Разве тебе не все известно? Например, что здесь так жарко и шумно, и от ультразвука моя голова просто раскалывается, и всем им есть дело только до одного: ты замужем? Ты помолвлена? Ты встречаешься? Лучше бы я не приходила сюда, лучше бы просто отправилась куда-нибудь с тобой, и этот темный уголок под кустами гулмохара укроет от всех этих глупых- глупых людей».

Нита и Прия знали, каков маскарадный костюм Аши, а потому громко окрикнули ее:

— Послушай, Аша, мы наконец познакомимся с твоим мужчиной или нет?

Он уже ждет ее среди золотистых цветков. Джинны перемещаются со скоростью мысли.

— Что такое, что случилось?.. Аша шепчет:

— Знаешь, порой мне так хочется, действительно очень хочется, чтобы ты принес мне какой-нибудь напиток.

— Ну конечно, я позову официанта.

— Нет! — Слишком громко. Подумают, что она с кустами разговаривает. — Нет, я имею в виду, чтобы ты дал мне его. Просто дал. — Но он не может и не сможет никогда. — Ты знаешь, что я начала учиться танцевать в пять лет? Наверное, да, ведь ты все обо мне знаешь. Но уверена, что подробности тебе неизвестны: я играла с девочками, танцевала у пруда, когда к моей матери подошла пожилая женщина из гхараны[31] и пообещала ей сто тысяч рупий, если она отдаст свою дочь. Сказала, что сделает из меня танцовщицу и, возможно, если я приложу старания, обо мне услышит вся Индия. Мать спросила ту женщину, почему она выбрала именно меня. Знаешь, что та ответила? Потому что во мне она увидела врожденный талант к движениям, но в основном потому, что мать желала продать меня за лакх[32] рупий. Старуха принесла деньги и забрала меня в гхарану. Некогда она была великой танцовщицей, но потом заболела ревматизмом, не могла больше двигаться и потому постоянно пребывала в прескверном расположении духа. Она била меня, я вставала до рассвета и готовила для всех чай и яйца. Она заставляла меня тренироваться до тех пор, пока ступни не начинали кровоточить. Мои руки просовывали в петли и заставляли оттачивать мудры, после этого опустить их я могла лишь с истошным криком. С тех пор я ни разу не побывала дома — и знаешь что? Я ни разу не захотела там оказаться. И несмотря на все это, я постаралась и стала великой танцовщицей. И знаешь что? Никому нет дела до этого. Семнадцать лет я овладевала тем, на что всем наплевать. И стоит только