— Пойду приму душ.
Саймон встал, направился к ванной и тут заметил, что она идет за ним следом.
— Ты куда? — спросил он.
— А разве в этом доме не требуется экономить горячую воду?
Он усмехнулся и, не успела она ахнуть, подхватил ее на руки и потащил в спальню. На полпути, прижимаясь к нему и смеясь, она проговорила:
— Послушай, разве мы шли не в ванную? А мне так хотелось принять с тобой душ, помыть тебя… всего. Я давно уже вынашиваю этот замысел.
Саймон подкатил к фасаду особняка Киттриджей, выключил мотор и искоса взглянул на Ярдли, будто ждал дальнейших распоряжений.
— Ну что ж, идти так идти, — сказала она.
Он кивнул, вышел из машины и открыл дверцу с ее стороны.
Затем они молча поднялись по лестнице, Ярдли чуть впереди, он за ней. Передняя дверь была не заперта. Она открыла ее и вошла в дом. Саймон следовал за ней. В гостиной и столовой никого не было.
— Должно быть, она в кабинете, — предположила Ярдли, проходя через столовую, в которой витал слабый запах мебельной полироли.
Мими, в бледно-розовой просторной пижаме и пушистых домашних тапочках, восседала на кушетке, читая журнал. Недокуренная сигарета дымилась в пепельнице рядом с ней.
— Как ты себя чувствуешь, Мими? — спросила Ярдли.
Мими подняла взгляд на внучку. Если она и удивилась, увидев за ее спиной Саймона, то виду не подала.
— Просто устала, дорогая. Ты завтракала?
— Нет.
— Прекрасно. У меня есть немного свежего кофе и прелестные свежие датские булочки. Почему бы нам не пойти на кухню и не позавтракать? Вы, мистер Блай, естественно, присоединитесь к нам?
— Конечно, — пробормотал Саймон.
— А где все? — спросила Ярдли, когда они шли на кухню.
— Селина и Кэйси куда-то спозаранку уехали. С этим Бо.
— Уехали?
— Селина определенно имеет пристрастие к странствиям. Она сказала, что хочет вернуться со своим мужем в Теннесси.
— Что же заставило ее переменить решение?
— Ярдли, ты же знаешь Селину, чему тут удивляться? Она человек настроения, настроения ею и движут.
— Но я просила ее остаться. Бо мог бы найти работу и здесь.
— Ну, он в некотором роде музыкант. Ему позвонили, и он должен теперь немедленно возвращаться домой.
— Жаль, что они уезжают, но все же я рада ее решению дать Бо шанс. Думаю, он способен сделать и Селину, и Кэйси счастливыми.
Мими покачала головой и деловито принялась выкладывать на блюдо булочки, доставленные прямо из пекарни. И только покончив с этим, заговорила:
— Это бы превзошло все мои ожидания. Уж и не знаю, что может сделать эту девочку счастливой. Я предложила ей прекрасный вариант, церковное венчание, пышный свадебный прием, а она отказалась. Объяснила это тем, что Бо надеется на ее поддержку, пока он будет развивать свою несколько неосуществленную еще карьеру.
— Ну, Мими, Селина всегда делала только то, что сама себе выбирала. С этим нельзя не считаться. Ей необходима независимость. Кстати, Бо, когда женился на ней, не знал ни о Киттриджах, ни о «Коллекции Киттриджей», так что корысть тут углядеть трудно. Будем надеяться, что он испытывает к ней настоящее чувство.
— Сомневаюсь только, что сама Селина способна на какие-то чувства. Вот посмотришь, не пройдет и шести месяцев, как она вернется. Вероятно, беременная. Ведь тот факт, что детям нужен отец, никогда ее особенно не волновал.
— Отец Кэйси умер, Мими. Потому Селина и не могла выйти за него замуж.
Мими несколько растерянно сжала левой рукой ворот пижамы.
— Почему никто не сообщил мне об этом?
— Я думала, что Селина сказала. Она собиралась поговорить с тобой.
— Да как было поговорить с ней, — огорченно покачав головой, сказала Мими. — Она все время куда-то исчезает с этим своим Бо.
— Но сейчас она не совсем уехала? Надеюсь, она вернется, чтобы проститься с нами?
— Да, но только вернутся они сегодня поздно.
Мими поставила блюдо на стол, затем принялась за варку кофе.
— Послушай, Мими, мы с Саймоном хотим поговорить с тобой.
Подкрашенные бровки поднялись, явив этим некое вопросительно-подозрительное недоумение.
— Я уж и то смотрю… А иначе с чего бы вам заявляться ко мне вдвоем и парить надо мной в позе невыразимой почтительности. Садитесь за стол. Поговорим.
Ярдли села и нервно сцепила пальцы.
Саймон подошел к Мими и торжественно проговорил:
— Я очень сильно люблю вашу внучку, миссис Киттридж. Ярдли вас любит и ценит, и она хочет, чтобы мы с вами нашли общий язык.
Мими удостоила его взглядом.
— Так это она затащила вас сюда?
— Нет, Мими, он пришел добровольно, — довольно резко ответила за него Ярдли.
— Мистер Блай, вы набросили на мою семейную фирму тень подозрения, обвиняя нас в нечестности, чем смутили и насмешили многих. Мой муж был добр к вам, он терпеливо учил вас своему мастерству. Однако вы не нашли сделать ничего лучше, как покинуть нас, а после того, как вы вернулись в Киттридж, от вас одни трудности и проблемы, одна за другой. И после всего этого вы ожидаете от меня, что я одобрю тот факт, что вы соблазнили мою внучку?
— Мими! — возмущенно воскликнула Ярдли.
Почтенная леди, эффектно вскинув голову, снисходительно посмотрела на внучку.
— А что такое, деточка? Разве ты не уехала с ним в третьем часу ночи? И разве не провела с ним всю ночь? Так что ж, ты думаешь, я не понимаю, чем вы там занимались? Силы небесные, да я еще не настолько стара, чтобы забыть, что к чему в этом мире. Остается только надеяться, что ты в один прекрасный день не принесешь мне, как говорится, в подоле незаконнорожденного правнука. Могу себе представить! Мне же тогда и носа нельзя будет высунуть в город.
Ярдли покраснела, потом сердито сказала:
— Да я сама соблазнила его. — На этот раз пришел черед возмутиться бабушке, а Саймон, тот даже кулаки сжал. Его просто в жар бросило, хотя в кухне было не то чтобы холодно, но достаточно свежо. Однако возмущались они оба молча, а Ярдли тем временем продолжала: — Мы с Саймоном любим друг друга, и я в самом деле считаю, что нам необходимо сесть втроем и серьезно обсудить все, что касается сельской девушки. И исходить придется из того, что много лет назад Киттриджи украли оригинал у семьи Саймона.
Мими поджала губы и спросила:
— В самом деле? А я и понятия не имела. — Она бросила тревожный взгляд на Саймона. — Хорошо, раз уж вы пришли, давайте поговорим.
Ярдли стояла на тротуаре перед рестораном «У Джордано». Руки она держала в карманах белой накидки из искусственного меха, дыхание на морозном ночном воздухе выбивалось из губ легкими облачками
