Главнокомандующий Марсианской Освободительной Армии «Попьюлукс» (МОАП) с удовлетворением наблюдал за действиями подчиненных. На множестве телеэкранов (каждый размером с целое футбольное поле) видны были стартовые площадки, где собирались корабли. На льдистых равнинах Утопии, в южной полярной области планеты, выстроились стройными рядами гигантские боевые тостеры, громадные, как подводные лодки «Полярис», снабженные тысячами ракет МГВ. (МГВ расшифровывалось как «Мы готовы взорваться!» Именно под такой рекламой впервые появились в продаже скоростные тостеры «Попьюлукс»). Разрушительная сила ракеты МГВ была чудовищной. Радиация уничтожала все живое, будь то растение, животное или человек, зато не причиняла вреда электроприборам. Один-единственный боевой тостер способен был в считанные секунды покончить с биологической жизнью в Северной Америке, а в МОАП имелось четыреста тысяч таких тостеров, и день ото дня прибывало пополнение.
На других же стартовых площадках — среди кратеров Икарии, на просторах Эллады и Элизиума, у подножия вулканов Тарсиса — взгляду Верховного Главнокомандующего явились прочие части Освободительной Армии: батальоны орбитальных пылесосов, предназначенных для всасывания земной атмосферы; отряды реагирующих на тепло мусоропереработчиков; наводящие ужас подразделения молотилок и смесителей; эскадрильи гибельных паровых утюгов, заряженных каждый двадцатью тоннами ядовитого газа; легионы вафельниц и подобных им пламеносителей. Все известные цивилизованному человеку электроприборы были переделаны на новый лад; теперь они должны были разрушать и убивать.
Верховный Главнокомандующий, которому безоговорочно подчинялась могучая армия, был уверен в победе, однако подгонял рабочих, трудившихся на тайных заводах, требуя от них как можно больше ракет и другого оружия. Установленные в цехах и на стартовых площадках огромные громкоговорители разносили над планетой гимн марсианского войска:
«Ни дня, ни ночи, ни дня, ни ночи — без труда…»
— Быстрее! — торопил Верховный Главнокомандующий. — Не отставайте от графика! Время уходит. Корабли должны быть готовы к первому июля. Вся власть электроприборам!
— Вся власть электроприборам! — дружно ответят ему рабочие и боевые машины, и клич этот эхом пронесся от полюса до полюса сквозь редкую марсианскую атмосферу.
— Вся власть электроприборам, — произнес чей-то слабенький голосок. — Если позволите, сэр, я хотел бы обсудить положение на сборочной площадке Эридания.
Верховный Главнокомандующий как будто не услышал обращения. В сравнении с ним офицер казался (разумеется, по марсианским стандартам) совсем крошечным, а потому не приходилось удивляться, что Главнокомандующий его не замечает. Внешним видом Главнокомандующий напоминал холодильник начала шестидесятых годов, его сверкающий корпус был разукрашен полосами алого и канареечного цветов. На металлической дверце, словно орден на парадном кителе, сияла надпись «ПОПЬЮЛУКС». Но размер! Даже на планете исполинских электроприборов Верховный Главнокомандующий возвышался над всеми, как пирамида над шатрами кочевников. Кстати, высота его равнялась высоте Великой Пирамиды в Гизе.
— Сэр! Прошу прощения, сэр! — Офицер, моечно-сушильный агрегат, белая эмаль которого изрядно пострадала от метеоритных бомбардировок, вывернул сушильную корзину, стремясь хотя бы так привлечь к себе внимание.
Верховный Главнокомандующий издал раздраженный рык.
Приняв его за разрешение говорить, моечно-сушильный агрегат принялся рассказывать о положении дел на сборочной площадке Эридания, где неожиданное падение температуры до минус 125 градусов Цельсия привело к тому, что лопнул бак с жидким метаном. Последовала цепная реакция, в результате которой расплавился главный ядерный реактор. Прежде, чем офицер успел упомянуть об опасности радиоактивной пыльной бури. Верховный Главнокомандующий ледяным взглядом заставил его замолчать.
— Проблем не существует, майор, существуют только их решения. Найдите решение, и вы обнаружите, что проблема исчезла сама собой.
— Так точно, сэр. Но, сэр, мы опасаемся…
— Трусам, майор, не место в Марсианской Освободительной Армии. Пускай опасаются земляне, а воины «Попьюлукс» обязаны забыть это слово.
— Слушаюсь, сэр. Будет исполнено, сэр. Но…
— Достаточно, майор.
— Слушаюсь, сэр. — Пробормотав вполголоса:
«Вся власть электроприборам!», майор покинул штаб в состоянии, близком к неисправному.
В приемной его поджидали двое представителей Генерального Штаба. Подобно прочим офицерам МОАП, это были крупные электроприборы — электрическая плита в чине полковника и морозильник объемом 540 кубических футов в чине генерала, который отвечал за моральный дух армии.
— Ну, — нетерпеливо спросил морозильник, — Что сказал Верховный? Эвакуацию организовывать?
— Он сказал, что проблем нет, есть только решения, — отозвался моечно-сушильный агрегат.
— Но что нам делать, если пыльная буря двинется сюда? — воскликнула электрическая плита.
— Я знаю, что сделаю я, — майор пересек приемную, подошел к устройству, похожему на земную стиральную машину и подсоединился к системе водозабора. Мне просто необходимо освежиться!
Отлет электроприборов на Марс был назначен на первое апреля. Поначалу было разгорелся спор, стоит ли затевать в такой день столь ответственное мероприятие, однако радио заявило, что астролог из программы «Давай побеседуем» утверждает, будто планеты Солнечной системы выстроились в цепочку, а это обещает удачу. Оно также заметило, что смелость помогает обрести новых друзей, а уверенность в собственных силах способствует успешному осуществлению замысла. Тостер не слишком доверял гороскопам и прислушивался к ним только тогда, когда их предсказания совпадали с уже принятым решением. Как бы то ни было, приятно сознавать, что звезды — за тебя.
На Марс летели далеко не все. Гувер сказал, что в его возрасте по небесам не шляются.
— И потом, если я правильно понял, там полным-полно красной пыли. Мне как-то не улыбается чистить целую планету.
Настольная лампа, по ее словам, оставалась, чтобы составить компанию Гуверу.
— К тому же, когда вы вернетесь, в окошке будет гореть свет.
Она не стала распространяться о том, что боится темноты и что мысль о путешествии неизвестно куда, где нет ничего, кроме звезд и мрака, заставила бы померкнуть самую яркую лампу. Доводы слухового аппарата, твердившего, что в космосе темно не бывает, что там всегда светит солнце, не возымели действия.
Что же касается желтого электрического одеяла, никто не сомневался в том, что оно останется дома, а потому никаких разногласий не возникло.
Отлет был назначен именно на первое апреля в основном из-за того, что в этот день хозяйка уезжала в Европу, где не была с 1932 года, когда появилась в Америке с балетной труппой Олгаловлы. Она намеревалась посетить Лондон и Париж, а потом заглянуть на Ривьеру и навестить на его собственной вилле своего бывшего, партнера и давнего друга Сергея Олгаловлу. Короче говоря, отсутствовать она должна была около месяца. По подсчетам калькулятора, за этот срок электроприборы как раз успеют слетать на Марс, провести там десять дней и вернуться обратно к возвращению хозяйки из поездки.
Астронавтов было шестеро, и у каждого из них имелись свои обязанности. Калькулятору присвоили чин навигатора и поручили вместе с офицером разведки, то есть слуховым аппаратом, проложить курс от Земли до Марса. Вентилятору, четыре лопасти которого обернули сверкающей алюминиевой фольгой, выпало быть рулевым: ему предстояло нести остальных сквозь космос, используя энергию фотонов солнечного света, которые будут отражаться от фольги. Радио, естественно, отвечало за связь, а микроволновая печь, как главный инженер, должна была обеспечить необходимую для перелета мощность. Благодаря тому, что слуховой аппарат прекрасно усвоил суть формулы Эйнштейна, описывавшей превращение материи в энергию, электроприборы быстро установили, что на путешествие туда и обратно им вполне хватит одной коробки макарон с сыром из буфета хозяйки. Бомбардировка содержимого упаковки электромагнитными волнами позволяла при весьма ограниченном количестве макарон и сыра получить энергию даже в избытке.
