— Извините меня, Альбер, что я еще раз беспокою вас. Я хотела сказать, что иду в сад. До скорой встречи, Альбер, поторопитесь… поторопитесь…
Снова оказавшись наедине с мадам Паскье, Альбер Гиттар потерял терпение.
— В последний раз, я прошу вас удалиться.
С неожиданной энергией, мадам Паскье встала.
— Я ухожу, мсье. Простите меня за то, что так долго надоедала вам. Нам не дано понять друг друга.
— Никому не дано, мадам.
Жара уже не была столь гнетуща, небо — таким синим. Множество цветов благоухало в уголке сада, где сидела Винни. О чем-то задумавшись, она время от времени наклонялась, чтобы разглядеть меж листьев калитку. Тогда выражение ее лица становилось немного злым. Но оно было неуловимо и не держалось дольше секунды. Неожиданно, она вздрогнула. Она заметила тень. Она встала и пересела так, чтобы не терять ее из виду. Тогда она увидела, как эта тень женщины свернула на улицу, остановилась, опустила голову, как человек, который плакал. К ней подошел мужчина, обнял ее, поцеловал в лоб. Затем, обнявшись, грустные, они медленно пошли, и Винни провожала их взглядом, покуда они не исчезли.
Через несколько мгновений Альбер Гиттар был рядом с ней.
— Как я счастлива, что вы, наконец, рядом со мной… — сказала Винни, глядя на него с любовью и взяв его за руки.
— Может быть, я счастлив еще более вашего. Если бы знали, какие мучения могут доставлять некоторые вещи.
— Не говорите мне о них, Альбер. Я не хочу ничего знать. Вы меня любите, Альбер?
— Я вас люблю, Винни. Я считаю вас настолько выше всех других женщин, настолько другой… И я думаю, что мы всегда понимаем друг друга.
— Я делаю все от себя зависящее, чтобы это было так.
Альбер Гиттар на миг задумался. Затем, равнодушно, срывая цветок, он спросил:
— Но почему вы не спрашиваете меня, кто это женщина, которую я принимал?
— Потому что я люблю вас и доверяю вам.
— Значит, вы не ревнивы?
Винни вся побелела. Она отвернулась, как если бы она покраснела. Затем она снова посмотрела на Гиттара. Выражение ее лица совершенно изменилось. Кожа на ее лице натянулась и как будто собралась к глазам, где теперь появилось бесконечное множество морщинок. Можно было подумать, что она смеялась, или плакала, или кричала. Она резко опустила голову в знак согласия, и в это же время ее черты расправились.
