персонажей «Звездных войн».
По подсчетам экспертов, ущерб, нанесенный фильмом Лукаса американской экономике, составил около 293 миллионов долларов из-за того, что не менее 2,2 миллионов человек под разными предлогами покинули свои рабочие места, чтобы посмотреть фильм.
Все это похоже на массовое помешательство. Еще — на плохую и совершенно ненаучную фантастику. Слишком много разговоров о деньгах. Слишком мало о фильме.
Все это — совсем не то, чего мы ждали от Лукаса 16 лет.
А чего, собственно говоря, мы ждали? Взрывов и спецэффектов? Этого добра теперь хватает и в других фильмах. У Эммериха, к примеру. Да что Эммерих — уже и создатели телесериалов («LEXX», «Вавилон-5», далее везде) научились пользоваться компьютерами Silicon Graphics и создавать с их помощью трехмерные модели космических кораблей, сгорающих в безвоздушном пространстве. Может быть, кто-то рассчитывал встретить старых знакомых из предыдущей трилогии? Ну это вряд ли — Лукас заранее объявил, что снимает приквел, так что из героев старых фильмов в кадре появятся только Оби ван Кеноби, Анакин Скайуокер да император. Но будущий Дарт Вейдер по сюжету еще слишком молод, чтобы быть главным героем, Оби ван даже в классическом исполнении сэра Алека Гиннеса был персонажем второстепенным, а после перемены лица и вовсе стал незнакомцем. Император же всегда оставался фигурой ходульной, существующей исключительно для того, чтобы воплощать абсолютное зло где-то на обочине сюжета. Учитель джедаев Йода, пара роботов и полусонный Джабба — все это детали мозаики, еще более мелкие, они радуют глаз эффектом узнавания, но и только.
А может быть, десятки миллионов американцев в премьерный уик-энд выстроились в очередях перед 3000 кинотеатров для того, чтобы узнать еще что-нибудь из жизни «Вселенной Star Wars» (именно так предпочитает называть свой выдуманный мир сам Джордж Лукас)? Не исключено. И все же такая мотивация характерна, скорее, для фанатов-радикалов, которые действительно готовы погружаться в выдуманные миры с головой, скупать все книги и сувениры с любимым логотипом и с пеной у рта обсуждать особенности географии Татуина или специфику конструирования «Звезды смерти». Фанаты, конечно, у «Звездных войн» есть. Но их не так уж много. Не миллионы, это точно.
Истинная причина того, что «Зловещий призрак» стал самым ожидаемым фильмом уходящего века, кроется в другом.
В свое время Лукасу и его команде удалось совершить невероятный прорыв. Они создали технологию, которая позволяла показать на экране почти все, что только могло прийти в голову сценаристам. При этом в голову самому Лукасу пришла история, к восприятию которой каждого жителя англоговорящего мира готовят еще в детстве, рассказывая сказки о рыцарях Круглого стола. Недавно я уже писал о том, что сказка об «одной далекой галактике» уходит корнями в англосаксонскую традицию (и прежде всего — литературную).[14] Лукас не скрывал, что, снова и снова переписывая сценарии, он не расставался со справочником по мифологии. И это хорошо заметно в эпизодах с четвертого по шестой, сюжет которых на удивление подробно повторяет все основные темы традиционного европейского героического мифа: рождение героя, встреча с наставником, обретение меча, поиск предназначения, битва с драконом (драконы, как известно, у всех разные). О таких «мелочах», как утерянная сестра, битва отца с сыном, родства не знающим, и так далее, можно даже не упоминать…
Публике все это было знакомо. Но в то же время в подобном сюжете имелась изрядная доля новизны. Кинофантастика, особенно американская, слишком долго топталась на узком пятачке между экранизациями новелл Эдгара По и Говарда Лавкрафта, с одной стороны, и выросшими из трэш-культуры сюжетами «Похитителей тел». Классический миф в упаковке «твердой» НФ, выполненной к тому же с удивительным для своего времени мастерством, был просто обречен на успех. Позже тот же трюк повторил Эммерих, экранизировав сначала легенды фон Деникена в «Звездных вратах», а позже излюбленный миф нашего века о Вторжении в «Дне независимости».
Зрители снова ждали маленького чуда. Жанрового откровения, сравнимого с тем, что случилось в 1977 году. Но использовать старый прием было бы затруднительно. Как увлечь зрителя рассказом о приключениях персонажа, если абсолютно всем заранее известно, что с ним случится две серии спустя? Как рассказывать сказку, если ее главный герой — Люк Скайуокер — должен будет родиться не раньше третьей серии? И что будут делать постаревшие герои в седьмом, восьмом и девятом фильмах (Лукас ведь обещал снять девять, если помните), когда настоящее Зло уже повержено в шестом? Королю Артуру пришлось отправить застоявшихся рыцарей на поиски Грааля, Лукасу нужно было придумывать что-то еще более заманчивое.
Впрочем, один выход все же был. Допустим, хронологически развести первую и вторую трилогии как можно дальше. Например, в первых трех фильмах рассказать о создании ордена джедаев. А героев последней трилогии сделать детьми или внуками Соло или Скайуокера, отправив сражаться в соседнюю, еще более далекую галактику. И все это не бред воспаленного воображения кинокритика. Именно так предлагали поступить представители кинокомпании «XX век Фокс», обсуждая с Лукасом создание новых фильмов. «В какой-то момент я даже едва не согласился с их предложениями, — признавался режиссер в интервью. — Но потом понял, что это плохое решение. Если бы я начал растягивать сюжет на несколько поколений, то получилось бы что-то длинное и тягучее, вроде романов Херберта о Дюне».
Насчет Херберта — это Лукас, конечно, зря. Видимо, до сих пор не может забыть продюсерскую возню вокруг экранизации «Дюны», которая должна была затмить его детище, да не смогла. Но доля здравого смысла в его опасениях присутствовала.
Джордж Лукас никогда не соглашался называть свои фильмы «сериалом». Он ничего не имеет против терминов «сага», «эпос» или «сказка» — но только не сериал! Остановившись после «Возвращения джедая», он объяснял свое решение стойким нежеланием превращать любимое детище в киновариант «Династии», персонажам которой после двадцатой серии стало просто нечего делать. Лукас никогда не скрывал своей неприязни к неумирающему «Звездному пути», в котором экипажу «Энтерпрайза» после победы над всеми мыслимыми и немыслимыми врагами приходится заниматься воспитанием чувств у киборгов, чтобы не умереть со скуки самим и не усыпить зрителей. К тому же Лукас никогда не скрывал, что не до конца удовлетворен тем, как снимали «его фильм» другие режиссеры. Даже те, кого он сам выбрал для пятой и шестой частей.
И Джордж Лукас не устоял перед искушением подправить фильмы, снятые два десятилетия назад. Улучшить звук, подчистить спецэффекты, дорисовать компьютерную графику. Наверное, он не лукавил, когда говорил, что выпустил отредактированную версию «Звездных войн» в прокат только потому, что ему казалось обидным несоответствие старых копий возможностям современных кинотеатров. Триумфальные результаты проката этого «special edition», по словам режиссера, оказались для него полнейшей неожиданностью. Подобный ажиотаж настолько поразил его, что Лукас не смог отказаться от очередного, невесть какого по счету предложения снять, наконец, «недостающие» фильмы цикла. И тем самым загнал себя в ловушку.
Нет, внешне в «Зловещем призраке» все на месте. Как и ожидалось, компьютерная графика — любимая игрушка отца-основателя Industrial Light & Magic — на высоте. Количество ракурсов космических кораблей исчислению просто не поддается. Скелетная анимация, столь удачно проявившая себя в «Парках юрского периода» и «Малыше», достигла новых высот. 12 новых типов андроидов! 84 новые разновидности живых существ, обитающих в галактике! Новые корабли, новое оружие, новые планеты…
Вообще, о визуальном ряде «Зловещего призрака» можно говорить долго и взахлеб. Лукас не удержался и снова объяснился в любви классическому кинематографу: татуинские гонки, в которых побеждает юный Анакин Скайуокер, удивительным образом вызывают в памяти знаменитые гонки на колесницах из «Бен-Гура». Только эти колесницы летают. Но Лукас, создатель одной из крупнейших компьютерных фирм LucasArts, цитирует не только фильмы. Сцена битвы разумных ящериц с превосходящими силами андроидов не похожа ни на что из того, что вы могли видеть на широком экране. Но она удивительно знакома всякому, кто пытался заставить маршировать фаланги пехотинцев из одного угла монитора в другой в какой-нибудь из компьютерных стратегий последних лет. Лукасу все равно, откуда черпать вдохновение, для него нет принципиальной разницы между 15-дюймовым монитором и 50-метровым экраном, он одинаково уверенно чувствует себя в любом формате. В этом ему нет равных и сегодня. Пусть и
