Рэйна сжала кулаки.
– Помощница Дерека.
Китти посмотрела в глаза Дереку.
– Правда? Ты нанял подростка в личные помощницы?
Дерек наконец выпрямился. Очевидно, он пришел в себя от радостного потрясения при виде неожиданно появившейся прекрасной невесты…
– Рэйна работает моей административной помощницей. На этой неделе она просто помогает мне с Изабеллой.
– А! – Китти принялась разглядывать ее. – Итак, Лурэйна, вас сместили с должности и сделали няней? – Китти самодовольно улыбнулась. – А девочка? Где она?
– Изабелла заснула. Наконец-то. – Дерек подошел к Китти и – к ужасу Рэйны – поцеловал ее в губы. – Я рад, что ты здесь. Но тебе следовало позвонить и сказать мне, что ты прилетела более ранним рейсом. Я собирался заехать за тобой в аэропорт. – Он указал на картонную коробку от автомобильного сиденья, которая лежала у него за спиной. – Я устанавливал автомобильное сиденье, чтобы взять с собой Изабеллу.
– Я взяла напрокат лимузин в аэропорту. Это было гораздо удобнее, чем ждать, пока ты заедешь за мной.
Она бросила презрительный взгляд на Рэйну.
– Шофер лимузина должен принести мой багаж. Пожалуйста, дайте ему «на чай».
Потом Китти взяла Дерека под руку и зашагала к дому.
И Дерек позволил ей себя увести.
– Скатертью дорога, – пробормотала Рэйна.
– Извините, мисс, где мне оставить чемоданы?
Рэйна повернулась и увидела, что шофер лимузина катит багаж по подъездной аллее. У него на плече висела не одна, а две сумки. Парень выглядел лет на девятнадцать и весил приблизительно сто двадцать фунтов. По мнению Рэйны, багаж весил добрых фунтов сорок, потому что парень упирался в него плечом, чтобы везти в гору.
– О, ради бога! – сказала она, наблюдая, как водитель направляется к ней, дыша с присвистом.
– Чемоданы… – Он тяжело дышал. – Где… мне их… оставить?
– Я думаю, что о том, чтобы оставить их на дне озера Уайт-Рок, не может быть и речи.
Он безучастно посмотрел на нее. Вероятно, потому что он не понял шутки, но, возможно, и потому, что он мог вот-вот упасть в обморок.
Она сжалилась над ним.
– Было бы прекрасно, если бы вы оставили их на пороге. – Потом она поняла, что ему придется нести к крыльцу по аллее из камня-плитняка каждый из шести – или семи? – чемоданов. – Нет, не обращайте внимания. Оставьте их здесь. Их сможет принести в дом ее жених.
Рэйне стало жарко, когда она оживила в памяти прикосновение его губ к ее губам. Его поцелуй был всем, о чем она когда-либо мечтала. В тот миг ничто не имело значения, кроме их желания.
О чем она думала, когда целовала жениха другой женщины?
Она знала Дерека в течение девяти лет, когда он не был помолвлен, и ждала до
Но в ее защиту можно было сказать, что он поцеловал ее первым. Он это начал. И при этом он без ума от прекрасной мисс Бидерменн. Как это совместить?
– Вы уверены, что с этим все в порядке, мисс? Потому что я могу отнести их в дом.
Только тогда она поняла, что сердито смотрит на бедного шофера лимузина. Она заставила себя дружелюбно улыбнуться.
– Это замечательно. Просто прекрасно.
Спустя несколько минут, вытащив из бумажника двадцатидолларовую банкноту ему «на чай», она спросила себя: неужели Китти Бидерменн действительно так плоха, как кажется? Или она просто чувствовала себя виноватой из-за того, что целовалась с ее женихом?
И то и другое объяснение было ей неприятно.
Ей нельзя целоваться с Дереком. И если это противоречит ее сокровенному желанию, то желание может броситься в озеро Уайт-Рок.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Да, это была плохая идея – поцеловать Рэйну. Даже если бы не появление Китти, которая едва не застигла его на месте преступления. Это было бы катастрофой. А что теперь? Как сделать вид, будто он в восторге от визита Китти, когда ему нужна совсем другая женщина? Однако Китти, казалось, не замечала, что он притворяется, будто счастлив ее видеть. Она так старалась добиться, чтобы люди слушали ее, что редко слушала кого-либо еще.
Как только они вошли в дом, она отошла прочь от Дерека. Он повторял себе, что она – олицетворение всего, что он желает видеть в своей супруге. В уверенной и хладнокровной Китти чувствовалась изысканность, которая превосходила простую красоту, – хотя, конечно, она была красива. Но Дерека привлекала к Китти вовсе не ее внешность. Это было нечто большее – то, как ее присутствие заставляло всех обращать на нее внимание. И тем не менее, все, чем он в ней восхищался, сегодня почему-то казалось непривлекательным.
Она ходила из комнаты в комнату, словно была владелицей этого дома, – и действительно, так оно и должно было случиться. Ее взгляд был оценивающим и холодным.
– По-моему, это неплохо. В конце концов, от тебя нельзя ожидать изысканности, которую можно было бы найти в Верхнем Уэст-Сайде, не так ли?
– Конечно, ты наймешь декоратора по собственному выбору.
Она подошла к нему и похлопала его по щеке.
– Посмотрим.
Парадная дверь распахнулась. Рэйна с достоинством вошла в коридор. Она бесцеремонно бросила чемодан возле двери.
– Я попросила шофера оставить чемоданы у входа. Кто-нибудь должен за ними пойти. – Рэйна слишком весело улыбалась.
Китти даже не повернулась к Рэйне.
Дерек со вздохом отошел прочь от Китти и отправился за чемоданами. Когда он проходил мимо Рэйны и мог с ней заговорить, она его опередила.
– Ты должен мне двадцать долларов, которые я дала «на чай» шоферу.
Ее тон был холодным и неприветливым.
Поцеловав Рэйну, он не только подверг опасности свои отношения с Китти, но и лишил себя шансов убедить Рэйну остаться его помощницей. Теперь, после того как он держал ее в объятиях, он никогда не забудет об их поцелуе. Он никогда не перестанет ее желать. Это означало, что он должен будет с нею расстаться.
Он уже выбрал Китти. Если теперь он был склонен передумать, то был сам в этом виноват. Ему незачем вовлекать Рэйну.
Но единственным, что было хуже, чем мысль о женитьбе на Китти, почему-то была мысль о том, что он больше никогда не поцелует Рэйну.
Рэйна стояла в дверях гостиной и наблюдала за Китти. Она впервые в жизни чувствовала, что ее присутствие совершенно неуместно.
Как правило, Рэйна была уверена в себе. Она адекватно оценивала себя. Девушка из небогатой семьи, которая усердно трудится, чтобы заработать на жизнь.
Оказавшись рядом с роскошной Китти Бидерменн, она чувствовала себя как Мэри Энн, которую
