трудно сопротивляться.
- Саймон?
Он избегал ее весь вечер, но Эмили вновь была рядом, здесь, у бассейна, одетая в белые шорты и белую футболку. Очевидно, ей тоже не спится и она спустилась вниз... Чтобы искупаться на ночь глядя? Или она искала его?
- Все хорошо, Эмили, - сказал Саймон и, взяв ее за руки, стал растирать ей кисти. - Ты озябла? Здесь ночи холодны даже летом...
- Нет... но я хотела сказать тебе... извиниться. За сегодняшний день. Ты был расстроен. Мне не следовало просить тебя отвезти меня на фабрику.
Эмили казалась заспанной. Она доводила его до безумия своей заботой... и легкомысленной одеждой.
- Нет, почему же. Мне было приятно увидеть старых друзей, - снова выговорил он и удивился самому себе, осознав, что в его словах была доля правды. - Спасибо, что предложила это. Теперь иди, забирайся обратно в постель, дорогая. Я знаю, что ты проснешься рано и будешь такой же сонной, как и я сейчас, и я не хочу, чтобы ты свалилась в бассейн.
- Саймон... - Эмили повернулась к нему спиной, но не двигалась с места. - Знаю, тебе не понравится это, но я спросила Мэри о твоих изделиях сегодня днем. Она показала мне одну безделушку в твоей библиотеке, которую ты смастерил еще ребенком. Это маленькая деревянная тетя Делла, с руками, сложенными на коленях, и всезнающей усмешкой на лице. Мне так понравилась эта фигурка и то, что ты именно так ее изобразил. С любовью.
Теперь она окончательно проснулась. Это была настоящая Эмили - бдительная, красивая и опасная. Ее слова причинили ему боль, но он ничем себя не выдал. Ее близость заставляла его жаждать ее прикосновений. Не выдержав, он опять повернул ее к себе, мягко отвел каштановые пряди от ее шеи, затем наклонился и стремительно поцеловал в подбородок. Почувствовав, как дрожит Эмили, он очнулся и, собравшись с силами, отпустил ее от себя.
- Спокойной ночи, Эмили, - едва слышно сказал он.
Секунду она колебалась. Затем ушла. Он хотел позвать ее обратно, но вскоре передумал: ему пора привыкать обходиться без нее.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
- Я думаю, это все, что мы могли сделать, Саймон. Я определила местонахождение всех и дала им информацию, которой мы располагаем. Оркестр отрепетировал все любимые номера Деллы, а Люсиль и Руди подготовили своих инструкторов, дом убран, отполирован и украшен, сад ухожен, еды и напитков у нас в избытке. Я только желаю...
- Что слышно от Крейга? - перебил ее Саймон.
Эмили покачала головой.
- Он беспокоится, что если появится так неожиданно, то расстроит Деллу. Знаешь, ты удивишься, Саймон... Он считает, что измучил ее своими просьбами выйти за него замуж и из-за него она стала несчастной. Он больше не хочет этого делать.
Саймон взял Эмили за руку.
- И может, он прав, милая. То, что Делла хочет увидеть меня женатым, вовсе не означает, что она не мечтает сама наконец выйти замуж. Всю свою жизнь она избегала этих уз. Не вмешивайся, Эм, не ломай себе голову. Я благодарен тебе за все, что ты сделала для моей тети.
- Это мне следует благодарить тебя, — прошептала она, осторожно убирая от себя его руки. - На этой неделе мне беспрестанно звонили. Предлагали наладить снабжение школы. Давали информацию о ее наиболее удобном месторасположении. Предлагали даже профинансировать первый год в виде ренты. Если так будет продолжаться, то уже в следующем году можно будет начать обучение. А я еще ничего не приготовила...
Он нахмурился, легонько прикоснулся пальцем к ее губам, и она замолкла.
- А как же твои исследования, Эм?
- Да, но на исследованиях все закончилось... Я знаю о трудностях людей, которые пытались открывать школы сами, своими собственными силами. А ты связал меня с теми, кто способен оказать реальную помощь. Все мечтатели, подобные мне, не в силах изменить течение жизни в одиночку.
- Ты не мечтательница. Ты трудишься... очень много работаешь...
- Спасибо. В твоих устах это звучит скорее осуждающе.
Саймон ощутимо задел самолюбие Эмили. Она с детства приучала себя твердо стоять на ногах, но теперь, по ночам, когда она ничего не могла с собой поделать, ее действительно манила одна- единственная, но совсем нежелательная для нее мечта. Она надеялась, что разделит навеки свою жизнь с Саймоном...
Он покачал головой.
- Я восхищаюсь тобой. Уважаю тебя. Не умаляй своих достоинств.
- Свои достоинства я не умаляю, а за твои - благодарю.
Он обхватил ее лицо ладонями, нежно поцеловал в лоб. Подобно брату или другу. Словно прощался, и она знала, что очень скоро эта минута настанет.
- А все-таки у меня получилось! В твоей ванной больше нет женщин.
Саймон принужденно улыбнулся в ответ:
- Только одна...
Покраснев от смущения, Эмили усмехнулась:
- Я не в счет. Я для тебя не опасна.
В ответ его губы нашли ее губы; это был быстрый, скупой поцелуй.
- Правильно. Ты и я, Эмили. Два человека, которые знают, что не могут рассчитывать друг на друга, когда речь заходит о браке. Это вовсе не опасно, не так ли?
- Да, - прошептала она. Но ее последнее слово услышали лишь стены, потому что Саймон быстро покинул комнату.
Тот факт, что он потратил столько времени на прошлой неделе на школу Эмили, теперь удивлял Саймона. Было ли его усердие продиктовано затаенным комплексом вины или отражало его искреннее желание сделать что-нибудь хорошее? Похоже, он просто старался занять себя чем-нибудь, чтобы отвлечься и быть подальше от нее... Саймон не был уверен в точности собственных рассуждений, но, когда закончил застегивать последнюю пуговицу на своей белой рубашке и облачился в черный смокинг, он осознал, что это не важно. Он хотел, чтобы Эмили была счастлива. Теперь дело сделано. Сейчас вечер, потом ночь, и они расстанутся навсегда.
Пальцы Саймона застыли на галстуке.
Сегодня его последний день с Эмили. Он никогда больше не увидит ее, не посмотрит в глубокие, выразительные серые глаза, не прикоснется к ней, не поддержит.
«И это хорошо, Кантрелл, - убеждал он себя. — Этой ночью все закончится, и я снова стану прежним. И все же в голове вертелась соблазнительная мысль: не попросить ли Эмили остаться подольше... а может, и навсегда? Нет, здесь он явно рискует обидеть ее. Эмили хочет открыть свою школу. Он помог, чем мог. Настало время уйти - одному. И позволить ей уйти. «Но у меня ведь есть еще несколько часов, - подумал вдруг он и увидел свое лицо как будто со стороны: зловещая линия рта, темные круги под глазами... - Неблагоразумно, Кантрелл, то, что ты сейчас замыслил. И даже безрассудно. Но у тебя и впрямь осталась одна-единственная ночь».
Эмили спускалась по лестнице. Строгое черное платье держалось на таких тоненьких ремешках, что совершенно обнажало ее плечи. Нежный атлас плотно облегал безукоризненную фигуру Эмили и ниспадал на пол. Разрез с правой стороны открывал, когда она двигалась, большую часть прекрасной ноги. Эмили никогда не носила что-то более красивое или экзотичное. Она снова поблагодарила Люсиль за то, что та одолжила ей свой самый любимый наряд. Эмили беспрестанно повторяла себе слова Ребекки и Каролины, которые покинули ее раньше, чем наступил вечер. Они помогали ей готовиться к этой ночи и попутно
