окрестностей. Ожидающие начала посадки громко переговаривались и пили темное пиво, звонко стукаясь деревянными фляжками. Вперемешку с прочими по причалу бродили несколько персональных курьеров с бляхами на груди, крестьяне из ближних деревень и какие-то неприметные личности, что равно соответствует образу и соглядатая, и карманного вора.
Север почувствовал болезненный толчок в область левой почки и резко повернулся. Сейчас он совершенно не был настроен на ссору и с легкостью готов был простить чужую неловкость, но, взглянув в лицо толкнувшего, понял, что о случайности речи здесь нет. Лицо было довольно молодым, но уже обрюзгшим, небритым и немытым. Такие лица Север в последнее время слишком часто встречал в Москве, и они ему изрядно надоели.
— Что-о! — грозно прорычал человек. — Что ты так смотришь?! Я тебе не нравлюсь?
Север решил, что вряд ли эта провокация специально готовилась в ожидании его появления на причале. Скорее всего, это была обычная импровизация скучающего ублюдка, за развитием которой наверняка с интересом наблюдали его приятели. Север быстро огляделся и действительно увидел в стороне кучку таких же кандидатов в подонки, старательно делающих вид, будто происходящее их совершенно не интересует.
— Я не ищу ссоры, — нейтрально сказал Север, делая шаг назад и отворачиваясь, но это, как и следовало ожидать, возымело совершенно противоположный эффект.
— А тогда зачем ты болтаешься под ногами? И держишься за свою ржавую железку, будто в самом деле способен выдернуть ее из ножен!
Хорто все не появлялся, а собравшиеся на причале люди постепенно начинали проявлять признаки внимания к разгорающейся ссоре, что Северу было совершенно ни к чему.
— Моя железка покинет ножны с той же легкостью, как и твоя, — заверил Север. — Но не думаю, что это следует делать именно сейчас.
Спорщик удовлетворенно осклабился.
— Вон там, за пакгаузами, есть удобное место. Так и быть, я не стану тебя сильно калечить.
Краем глаза Север заметил, что компания задиры дружно направилась с причала к пакгаузам, словно происходящее их совершенно не интересовало. Ему все стало понятно. Это были не искатели приключений, а обыкновенная шпана, избравшая своей жертвой одинокого, прилично одетого и наверняка не бедного путника. Честной схватки, разумеется, ждать нечего.
— Струсил, да? — подначивая, спросил парень.
— Что ж, пошли, — вздохнул Север и первым зашагал к узкому проходу между строениями.
Проход был пуст, приятели наверняка уже притаились за углом, но идти туда Север не собирался. Хотя он довольно неплохо владел холодным оружием, ввязываться в схватку против пятерых — гиблое дело. Да и времени не было. Оказавшись в проходе, Север прислушался к сопению за спиной, а затем в резком полуобороте выбросил назад высоко поднятый локоть. Удар в горло оказался точен. Всхрапнув, противник грузно осел на землю, повалился на спину и замер.
Вот теперь следовало поторопиться. Выскочив наружу, Север увидел, что Хорто стоит на боковых мостках возле нанятой лодки, отыскивая спутника взглядом.
— Куда ты исчез? — недовольно спросил он подбежавшего Севера.
— Небольшие проблемы, — слегка задыхаясь от быстрого бега, ответил тот. — Все в порядке. Поплыли!
Лодочник оттолкнул судно от мостков, сделал несколько энергичных гребков и развернул парус. Небольшого ветерка вполне хватило, чтобы легкая лодка набрала вполне приличный ход, и спустя минуту от пристани их отделяло уже не менее сотни шагов.
— Что там за суета? — спросил Хорто, кивая на берег, где с проклятьями в адрес отплывших бегали друзья поверженного бандита.
— Не обращай внимания, — отмахнулся Север. — Это было просто мелкое происшествие, не имеющее никакого отношения к делу.
Хорто неопределенно пожал плечами и продолжать расспросы не стал. Ни он, ни Север не заметили маленького невзрачного человечка, до того бесцельно слонявшегося по пристани, а теперь бежавшего изо всех сил к сигнальной вышке.
Структура пространства-времени соткана так причудливо, что разобраться полностью в переплетении ее нитей не дано никому. И все же опытный Идущий теоретически может попасть в избранную точку, двигаясь от узелка к узелку, перешагивая из потока в поток, используя их течение для достижения искомой цели. Но возможности его ограничены. К сердцу безводной пустыни нельзя добраться, следуя лишь речными путями, сколь бы велико и разнообразно ни было количество окружающих пустыню протоков. Точно так же лучшему в мире пловцу никогда не достанет сил подняться вверх по водопаду. В данном случае Север не мог вернуться на три, десять дней или месяц назад — таких дорог просто не существовало. Готовясь к началу пути, Север тщетно искал канал стабильности — такие связи иногда возникают и сохраняются некоторое время. Отыскать канал для каждого Идущего настоящая удача, но, как всякая удача, приходит она крайне редко.
Поэтому путь, как обычно, предстоял сложный и прерывистый. Рассчитанная им линия вела в прошлое, отстоявшее от начала маршрута на неделю, и чтобы не потерять ее кончик, в распоряжении Севера были лишь сутки, за которые он должен был преодолеть водой и сушей не менее полусотни километров, всякий раз поспевая к следующему переходу в точно назначенный промежуток времени. Но, как всегда, не только расстояние служило Идущему преградой.
Место, где они сошли на берег, было топким и сплошь заросшим дремучим кустарником. Хорто шел впереди. Бормоча под нос проклятья, он уверенно ломился сквозь кусты. Северу оставалось надеяться, что его друг выбрал правильное направление.
Впрочем, кустарник вскоре кончился, теперь они бежали по чистому лесу древесных великанов, чьим именем назывался поселок, к которому лежал их путь.
— Весьма надеюсь, что Пурвиц еще не ведает о твоем возвращении, — сказал Хорто во время короткой передышки. — Или, по крайней мере, не догадывается о маршруте. Хотя надежда, честно говоря, скупая. Когда мы достигли середины реки, я заметил вспышки зеркального телеграфа. Боюсь, сообщение касалось твоего появления. А ввязываться в драку сразу после такой беготни мне бы совсем не хотелось.
Впрочем, выглядел он полным сил, несмотря на учащенное дыхание.
— Нам нужно добраться лишь до торговых рядов, — ответил Север. — В центр мы не пойдем.
— Я не хуже тебя знаю, откуда следует шагать в Эброкет, — проворчал Хорто. — Поторопись, если хочешь успеть!
Он немедленно взял такой темп, что Север вынужден был приложить все усилия, чтобы не отстать. А потом лес кончился: они вышли на дорогу и увидели Семь Дубов.
Поселок располагался в небольшой долине с пологими склонами, вход в которую обозначали те самые семь дубов, давшие ему название. Это были истинные гиганты; их неохватные стволы образовывали почти правильный семиугольник, который пронизывала дорога от переправы. Кроны деревьев сплелись, образовав крышу, непроницаемую даже для сезонных ливней. Здесь находили убежище путники, тут просили об удаче и благодарили за спасение. Говорят, в незапамятные времена в центре семиугольника приносили человеческие жертвы, но, как полагал Север, рассказы эти относились к области фантазий. Однако они сумели взволновать Пурвица — в ту пору, когда он только начинал править в образе реформатора (тогда и Север ненадолго попал под власть его обаяния). Пурвиц распорядился срубить деревья и выкорчевать пни, дабы навсегда изгнать из народной памяти эпоху языческого беззакония, и только лишь растерянность его тогдашних сподвижников, а также протесты местных жителей остановили эту инициативу.
Краткий период лояльности к власти у Севера закончился в тот день, когда Пурвицу пришло в голову заставить всех Идущих обзавестись ошейниками с личными индикаторами. Подчинившихся оказалось меньшинство, а на остальных Пурвиц открыл бесконечный сезон охоты.
Эти воспоминания отвлекли Севера от дороги, он сбился с темпа и запнулся на ровном месте.
— Я вижу, ты совсем отвык ходить пешком, — по-своему расценил его заминку Хорто. — Вот почему мне не нравится мир, жизнь которого целиком зависит от исправной работы механизмов на дурно пахнущем
