Измена Джилмы с полковником и вызванная этим его собственная ярость стали тем камушком, который вызовет убийственную лавину для всего человечества. И тогда разумные существа, которые еще не слезли с деревьев, когда их братья по разуму гибли в ненасытной пасти псевдоживой твари, станут ее последней жертвой.
Теперь Свен уяснил странный цикл жизни. Кости носителей Оружия насыщаются хромом и ртутью, и когда носитель умирает, они превращаются в споры. Но до этого, чтобы стать плодородными, они нуждаются в обмене информацией с другим представителем своего рода. Некая пародия на половое размножение, которая позволяет бесполым существам избегать вырождения и упадка всего вида. Потому и произошло то, чего ученый сначала не понял: Оружие направило своего «гонца» Талмону с инструкциями насчет того, как пробудить такого же паразита. Для «случки» всегда нужен партнер, пусть даже этот коитус окажется смертельным.
Свен знал, что жить ему остается несколько часов, прежде чем недомогание, которое он ощущает во всем теле из-за отравления тяжелыми металлами, прикончит его. Он также знал, что независимо от того, кто победит: он или Талмон, на смену проигравшему для продолжения смертоносного цикла придет кто- нибудь из солдат или даже Джилма. Ненависть слишком сильна… Он знает, что должен не допустить этого. Но не знает КАК. Потому что Оружие умно и очень коварно.
Изображение Свена появляется на инфракрасном визоре и радаре нейрошлема Талмона намного раньше, чем Джилма и группа «К» могут разглядеть его в ночных сумерках при свете двух лун Барсума.
Первое побуждение полковника — открыть огонь. Однако он продолжает ждать. На такой дальности можно и промахнуться… Он почему-то хочет уничтожить этого противника на глазах Джилмы и остальных. Наверное, дабы они могли выступить в роли свидетелей на потенциальном военном суде, чтобы его не осудили за убийство. Ему и в голову не приходит, что после уничтожения всей базы любые его действия против Свена являются оправданными.
Он не может думать об этом.
— Приближаясь. — Ему самому кажется странным его голос и то, как он выражает свои мысли. В область мозга, которая ведает речью, уже проникли наночастицы Оружия, но полковник не осознает этого. Люди рядом с ним, охваченные страхом, тоже не обращают на это внимания.
— Боже, смилуйся над нами! — скулит Джилма. От панического страха она обмочилась. В глубине души она всегда боялась, что когда-нибудь ее вечно спокойный муж придет в ярость (в тихом омуте черти водятся, как говаривала ее мать). Но она никогда не думала, что эта ярость окажется такой страшной. — Спаси меня, Господи!..
Двойное сияние лун Барсума отражается от металла Оружия приближающегося Свена. Только сознание того, что убежать нельзя, удерживает Джилму на месте. Она дрожит как осиновый лист. И гладит свой живот, как спасительный амулет.
— Лечь! — приказывает Талмон, который ощущает острую необходимость защитить не только Джилму и своего ребенка, но и всех своих солдат.
Он выходит вперед, но все еще не стреляет. И Свен-Оружие приближается к нему на расстояние всего в несколько метров.
Потом начинается ад.
Один за другим следуют пуски ракет, лучей, едких жидкостей, ультразвуковых волн. Все без результата. Словно схлестнулись в схватке два гиганта, вооружившихся молотами и щитами, но никому из них не удается нанести решающий, смертельный удар.
Этот оргазм случки двух симбионтов, усиленный порабощенной волей их жертв-носителей, длится почти минуту.
Когда обмен информацией завершается и кости-споры обретают способность служить зародышами, симбионты теряют всякий интерес к своим носителям. Отравление тяжелыми металлами уже приговорило этих людей к смерти. Поэтому в сражении нет смысла. К тому же оба Оружия не обладают абсолютной неуязвимостью.
Так же резко, как и началась, пляска смерти прекращается.
Оба Оружия перестают действовать.
Свен и Талмон ошеломленно взирают друг на друга. Псевдоживые наночастицы «короны» и шлема убираются из их мозгов. И оба человека остаются один на один со своими эмоциями.
Свен ощущает, как на его плечи тяжелым грузом наваливается умственное и физическое истощение. В отравленных костях просыпается боль. Он провел слишком много времени во власти симбионта. Надежды на спасение нет.
Перед ним стоит тот, кто попрал его веру в честность супруги и в незыблемость их брачного союза. Всевластный солдафон, вызвавший у него приступ бешенства, последствия которого только сейчас доходят до его сознания. Человек, который с ненавистью глядит на Свена. Похоже, он не собирается дать ему умереть своей смертью…
Неужели полковник выживет? И Оружие тоже?
Смутная идея, которая раньше маячила в голове Свена, теперь окончательно обретает очертания. Он роется в своем кармане… Вот она. Пальцы гладят металлическую поверхность. Дрожа всем телом, но с улыбкой на лице он ждет, что будет дальше.
Талмон видит перед собой тупицу-рогоносца, бесполезного исследователя, возможно, даже агента- диверсанта Лиги борьбы за равновесие Вселенной или космического Гринписа. Убийцу его людей, уничтожившего базу и провалившего дело, которое могло принести Талмону генеральские погоны. Соперника в борьбе за обладание Джилмой… (Соперник? Этот недоносок?) Да-да, соперника! (Последние наночастицы еще не успели покинуть мозг Талмона.)
Полковник ничего не знает о происхождении и прошлом странного существа. Для него речь идет о новом виде оружия, разработанного экологами или, возможно, похищенного у Космической Службы и попавшего каким-то образом в руки этого идиота Свена. Оружие, разработанное с применением нанотехнологии, совершенное, но тоже дающее осечку. Любопытно, что оба они исчерпали свои заряды одновременно… наверное, в оружии, которое досталось ему, Талмону, имелся какой-то дефект. Ведь он впервые применял его. А на войне такие вещи частенько случаются.
Но теперь ему будет достаточно ножа, который спрятан за голенищем правого сапога. Безоружный Свен и десяти секунд не выстоит против него…
Полковник наклоняется, взметая облачко песка, чтобы скрыть свои действия, достает кинжал и атакует. Пряча лезвие за предплечьем своей руки, он тремя прыжками покрывает расстояние в несколько метров, которое отделяет его от Свена.
Ксенопалеонтолог поджидает его, явно не собираясь защищаться. Еще и улыбается вдобавок. Однако когда полковник нависает над ним, он разводит руки в стороны.
Талмон думает, что такое жертвенное поведение не спасет его противника. Он делает взмах ножом, чтобы нанести прямой удар точно в сердце Свена.
Его тело движется заученно, как на тренировке. Но в последнюю долю секунды взгляд его падает на гранату в руке Свена, и это служит ему сигналом тревоги.
Острое лезвие кинжала вонзается в левую сторону груди Свена в тот момент, когда его руки соединяются в замок вокруг торса полковника. Со всей силой, сопутствующей агонии умирающего.
Полковник торжествует победу, но чувствует некоторое неудобство от судорожных объятий своей жертвы. Сейчас он должен его отпустить…
Кольцо предохранителя гранаты выскакивает с сухим щелчком и падает на песок. Талмон наконец осознает, что это значит. Вскрикнув, он пытается высвободиться, но уже слишком поздно.
Взрыв плазменной гранаты оборонительного действия окутывает Свена и Талмона огненным шаром радиусом почти в десять метров и вздымает в воздух тонны песка. Твердые детали снаряжения и осколки костей от разорванных на кусочки тел разлетаются во все стороны на добрую сотню метров.
Самые ближние к этой схватке двое членов группы «К» погибают мгновенно. У одного из них аорта распорота острым срезом берцовой кости (по иронии судьбы, принадлежавшей полковнику), другому пробивает череп пряжка ремня Свена.
Барабанные перепонки у Джилмы и других трех солдат лопаются от удара взрывной волны.
