этой мощи не было долговременного запаса. Все боевые качества японской военной машины жестко ограничивались условиями, которые диктовала японская экономика. Как и в случае с вермахтом, меч восходящего солнца был оружием, имеющим свой предел по сравнению с теми, что имелись у его врагов. Каждый удар или разрез, наносимый им, должен был быть решающим. Победа должна быть быстрой, в противном случае этот меч затупят тысячи мелких непрекращающихся контрударов. И эта победа, учитывая невозможность завоевания вражеских территорий, должна быть по большей части психологической. Если врага нельзя уничтожить, то надо сломить его волю.
Возможно ли такое? Военные лидеры Японии предпочитали не отвечать на этот вопрос. Они должны попытаться. Sayonara.
Войны куда легче начинать, чем заканчивать. Японская стратегия на ближайшие месяцы была предопределена. Главной целью являлся бесперебойный источник нефти, следовательно, голландская Ост-Индия и Борнео должны быть захвачены и оккупированы. Коммуникации между этими островами и Японией также должны быть максимально защищены, следовательно, вся Юго-Восточная Азия
Принимая во внимание то, что с американским флотом будет покончено и Юго-Восточная Азия войдет в Великую Южно-Азиатскую Сферу Совместного Процветания, будет создана огромная внешняя защитная граница от Бирмы через Ост-Индию и Новую Гвинею и через Тихий океан к Алеутским островам. Конечно, ее необходимо будет укрепить против неизбежных контратак. Но враг будет отброшен и вскоре поймет, что победа будет добыта запредельной ценой. И тогда он согласится принять условия мира. Так, примерно выглядело все в теории И шло пока на практике.
Ровно в 7.53 7 декабря, командир звена Мицуо Фучида глянул вниз из своей кабины на синие воды Перл-Харбора. Вид был сверхъестественным, как будто модель, которую он столько времени изучал, находясь на командном мостике «Акаги». Ничто не двигалось. Самолеты на аэродроме Хикэм были выстроены, словно по линеечке, едва не касаясь друг друга кончиками крыльев. Тяжелые корабли Тихоокеанского флота США стояли ровно вдоль «линии линкоров». «Тора! Тора! Тора!»[27] — радировал он Нагумо, который с нетерпением ожидал этого сигнала. Внезапность была полной. За спиной Фучиды небо роилось от самолетов
Часом позже бухта Перл-Харбор была полна пылающих и опрокинутых кораблей. Четыре из девяти тяжелых кораблей были потоплены, еще четыре получили тяжелейшие повреждения. Было уничтожено около двухсот самолетов. Операция «Зет» завершилась победой!
На другой стороне Тихого океана, на Западе, пришла в движение армия Японии. В Южно-Китайском море тысячи солдат, ожидавших десантирования, смотрели с бортов, как постепенно перед ними вырастают берега Северной Малайзии и Южного Таиланда. На индокитайской границе другие в это же время ожидали приказа о марше на Бангкок.
На Формозе[28] японские летчики с нетерпением ждали, пока расчистится небо. Их целью являлись военно-воздушные базы США на Филиппинах. Плохая погода в итоге обернулась для японских пилотов благословением. Японцы не ведали, что, получив известия из Перл- Харбора, американцы подняли в воздух свои самолеты. Они едва успели приземлиться, как с неба на них обрушилась волна японских ВВС, американцы были застигнуты врасплох, и японцы жгли беззащитные самолеты на земле пачками.
К 10 декабря вся военно-воздушная мощь США на Филиппинах была практически уничтожена. Первые японские части начали сходить на берег в Северном Лусоне. В тот же день воздушная разведка обнаружила два английских тяжелых корабля — «Принц Уэльский» и «Репульс». Черчилль оптимистично послал их на Восток в качестве жеста устрашения. Через два часа от кораблей остались только пузыри на поверхности Южно-Китайского моря.
За четыре дня японцам удалось потопить шесть и серьезно повредить четыре из крупных боевых кораблей противника. Магистры воздушной и водной стихий, японцы теперь были готовы к тому, чтобы доказать свое искусство на суше, разгромив изолированные колониальные армии Юго-Восточной Азии.
Глава 4
Зима
«Оптимизм — это состояние маленьких людей на больших должностях».
Лондон / Вашингтон
Две войны, европейская и азиатская, теперь были прочно связаны друг с другом на Тихом океане. Очередь оставалась за одной из стран — Германии либо США, — чтобы кольцо глобальной войны было замкнуто в Атлантике.
Обе страны выжидали. Рузвельт не был уверен в том, что ярость американцев, порожденная Перл- Харбором, достигнет такого накала, чтобы встать против коричневой угрозы, поглотившей Европу. Он надеялся, что инициативу перехватят немцы, и относился к вопросу в несколько академическом ключе.
В Берлине мнения разделились. Геринг и армейцы, уверенные в том, что война с Америкой неизбежна, придерживались той точки зрения, что события торопить не стоит. Редер, наоборот, не соглашался. Соблюдение нейтралитета в отношении Америки (чья нейтральность была, в общем, номинальной) налагали существенные ограничения на действия немцев в Атлантике. Теперь же, в свете надвигавшейся войны, военно-морская мощь Англии и США будет сконцентрирована на войне с Японией, а значит, ограничения можно отбросить.
Редер начал действовать исходя из своих убеждений. Вечером 8 декабря, не посоветовавшись со своими коллегами по партии, он разрешил всем немецким кораблям в Атлантике атаковать любое американское судно, вовлеченное в действия, угрожавшие военной машине рейха. На следующий день подлодка U-186 потопила у берегов Исландии американский эсминец. Это было то, чего Рузвельту и не хватало. 10 декабря Америка объявила войну Германии и Италии.
Нападение на Перл-Харбор принесло Черчиллю тайное удовлетвореннее Продолжающиеся успехи немцев в России, провал «Крестоносца», нарастающий ком неудач на Ближнем Востоке… все это мгновенно компенсировалось вступлением Америки в войну. Через несколько часов после объявления войны Черчилль выразил пожелание прибыть в Вашингтон.
Рузвельт вовсе не стремился к немедленной встрече с британским премьер-министром, но у него хватало ума не высказывать такое вслух. Черчилль проигнорировал намеки из Вашингтона; он опасался, что американские военные руководители придут к своему собственному решению относительно курса войны, если его визит будет отложен. Вечером 11 декабря Черчилль совершил длительный вояж по затемненной Британии — из Лондона в Клайд, там он взошел на борт нового линкора «Герцог Йоркский» и отправился через Атлантический океан. На этот раз он не читал в пути о приключениях Горацио Хорнблауэра. Вместе с начальниками штабов он был полностью погружен в подготовку планов будущей войны.
В общих чертах стратегия, выработанная за время путешествия, заключалась в следующем:
