— Навьи ночная нежить, поэтому боится света, но убить им их нельзя. Самый верный способ это огонь, а так же серебро. — Ответила я и перевела дух, так как считала, что добавить мне нечего.
Неожиданно за спиной я услышала сдавленное рычание, и, оглянувшись, обалдело увидела, как эта самая ночная нежить дернулась и занесла лапу для удара. В следующую секунду меня снесло к стенке, и я еле успела увернуться от накинувшегося на меня лохматого комка. Меня хватило еще на один прыжок, затем спину обдало жаром, и на пол глухо что-то свалилось, распространяя тошнотворный запах паленой шерсти.
Кое-как приняв вертикальное положения и нисколько не стесняясь в выражениях, я увидела у своих ног обугленное нечто, бывший раньше подопытной навьи, невдалеке стоял хмурившийся Магистр с всё еще вытянутой рукой, от которой поднимался еле уловимый дым. С анфилады, так же не испытывая стеснения в речевых конфигурациях, ко мне уже спешили Иланка с Мартином, а я почему-то подумала, что мне опять наверняка придется посетить кабинет Учителя. Второй раз за день. А ведь следующая неделя еще даже не началась!
Глава 2
Комиссию встречали всей Школой, начиная от ректора с Магистрами и заканчивая кухонными кошками и школьным домовым. Утром, когда первые солнечные лучи позолотили высокую колокольню здания, а в воздухе еще стояла легкая ночная прохлада, в ворота Школы Магии въехали всадники. Несмотря на ранний час, на окнах гирляндами висели адепты, стараясь рассмотреть вновь прибывших. Их было пятеро. Четверо людей — традиционно маги стихийники — посещали наше заведение уже не в первый раз. Последний же всадник, восседающий на великолепном тонконогом жеребце песочной расцветки, был ни кем иным как эльфом. Эта новость со скоростью лесного пожара разнеслась по Школе, заставив волноваться не столько начальство, сколько нашу прекрасную половину заведения. Держу пари, что в этот день пудры, восковой помады и заклинаний для внешности было использовано больше, чем за весь прошедший год.
Стороны обмолвились несколькими приличествующими случаю фразами, после чего вся честная компания удалилась в кабинет ректора, откуда вышла лишь после обеда и весь оставшийся день провела у Магического Родника. В общем, ничего существенного и занимательного не произошло, если не считать нескольких неудачных попыток взломать охранное заклинание комнаты, отведенной эльфу (а, что вы хотели? девушки у нас очень целеустремленные и упорные) и происшествия с Сеней, который до икоты напугал одного члена комиссии — мага земли — когда с воплями выскочил прямо из стены (оказалось, за ним снова вели охоту два стихийника). Правда, зная Сеню, вопрос о том, кто испугался больше, я для себя оставила открытым.
Все это нам с Иланкой вечером поведал Мартин, так как мы этот день провели в городе. Еще на кануне приезда высоких гостей нам сообщили, что завтра нас в стенах Школы видеть не желают. Ну, сказали это конечно не так, но смысл я передала почти в точности. Поэтому, за час до прибытия комиссии, за нашими спинами с шумом закрылись ворота, рождая в моей голове прилюбопытнейший вопрос: «А пустят ли нас вообще назад до отбытия начальства?» В любом случае незапланированному выходному мы откровенно обрадовались и, с выданной досрочно стипендией (взяткой?), приятно оттягивающей карман, бодро зашагали в сторону города.
Мирославль был большим и красивым городом с широкими мощеными улицами, пышными зелеными садами, уютными скверами и приветливыми жителями. Единственным недостатком города, на мой взгляд, был его градоправитель — папаша моего разлюбезного Зеньки. Наша Школа формально считалась частью Мирославля, но фактически находилась за чертой города, расположившись чуть южнее в объятиях небольшого леса, который наши адепты именовали Малиновой пущей. От школы в город вела хорошая утрамбованная дорога, по которой как раз мы и вышагивали, подставив теплому весеннему солнышку наши бледные после зимы лица.
Мы шли в дружелюбном молчании, погрузившись в свои мысли, и мирную тишину нарушало лишь далекое плескание Каменки — речки, текущей по левую руку от нас и берущую свое начало в Лесном пруду в Малиновой пуще — да тихое бряканье рукояти Иланкиного меча о медную бляшку пояса. Моя подруга никогда не расставалась с оружием. Я же со всем, что может уколоть, порезать и проткнуть была на уважительное «вы». По правде сказать, за спиной у меня тоже болтался широкий короткий меч, который я носила скорей как дань традиции, а еще потому, что Илана без него меня не выпустила бы даже за порог. Все попытки моей подруги вбить мне в голову премудрости техники мечного боя заканчивались в школьном лазарете, причем в качестве наглядной иллюстрации к книге о первой помощи выступала исключительно я.
Не знаю, о чем думала Иланка, а мне вспомнился случай, происшедший на прошлой неделе. Честное слово, если бы Аркисон сам же и не убил навьи, я бы поверила, что как раз он и спустил его на меня. До сих пор неизвестно, как нежить освободилась от созданных Магистром сетей. Сам он утверждает, что почувствовал ментальный удар, который и разорвал его связь с навьи. Учитель ему поверил, а я — нет. Кстати, посетить кабинет наставника мне все же пришлось, правда, вопреки моим мрачным предположениям, Учитель лишь поинтересовался моим самочувствием. Вывод: так как никто ничего не знает, и никто не пострадал (мои синяки и шишка на темечке не в счет) случившееся обозвали неприятным недоразумением и благополучно забыли.
Вскоре тракт начали пересекать более мелкий дорожки, ведущие в соседние селения. На пути всё чаще стали попадаться пешие прохожие и подводы, запряженные низкорослыми пушистыми кониками. И вот наконец дорога вильнула вправо, огибая небольшой холм, и мы увидели темно-серые стены Мирославля.
Мы влились в пеструю толпу, интенсивно движущуюся в гостеприимно распахнутые городские ворота и в скором времени оказались на шумной улице, где и расстались с Иланкой, договорившись позже встретиться в таверне. Аксиому о том, что все подружки любят бегать по лавкам и вместе совершать покупки, мы самым наглым образом попирали вот уже четвертый год. И не потому, что нам этого не хотелось, нет, просто уже около второй лавки мы непременно бы подрались и поубивали друг друга, не сойдясь в какой-нибудь мелочи. Обе упертые и непреклонные, мы решили не доводить до греха, и когда после первого нашего рейда в Мирославль, мы поссорились и неделю не разговаривали, решили впредь отовариваться по отдельности, а уж потом вместе обмывать покупки. В общем, и волки сыты и овцы целы.
Поэтому, проводив взглядом Иланку, которая направилась в оружейный квартал, я потопала в противоположную сторону, уже начиная ощущать в душе азарт от предстоящий споров с торговцами.
По прошествии двух часов в моем заплечном мешке обрели дом дриадские полусапожки, которые я купила первым делом, так как моя последняя пара отошла в мир иной еще зимой, и мне приходилось арендовать у Иланы её запасные, благо размер у нас был одинаковый. Вторым моим приобретением стал темно-коричневый широкий плащ с глубоким капюшоном. Сделанный из мягкой на ощупь ткани, он, тем не менее, зачарованный магией, был весьма прочным и не пропускал ни холода, ни жаркого летнего зноя.
Я уже подумывала о том, не направиться ли мне в таверну, когда справа от себя заметила всполох золота на одном из прилавков. Я подошла поближе. Это была лавочка с различными магическими амулетами и оберегами. То, что привлекло мое внимание, оказалось небольшим каплевидным кусочком янтаря на черном кожаном ремешке. Это был дешевый амулет, не обладающий к тому же никакими магическими свойствами, но то, как он переливался в моих руках на солнце, как внутри него мерцали и гасли золотые искорки, завораживало меня.
— Что-то приглянулось, девонька? — Я ощутимо вздрогнула и обернулась.
Хозяйкой лавочки оказалась женщина, впечатляющая своими объемами как с тыла, так и с фронта. Маленькие маслянистые глаза с прищуром рассматривали меня, явно оценивая мою кредитоспособность.
— Сколько это стоит? — Я вытянула руку с покачивающимся в ней амулетом. Зачем он мне понадобился, ответить я не могла, но расставаться с бесполезной побрякушкой мне уже не хотелось. В кармане еще оставалось два серебряка и несколько медяков, так что я могла позволить себе этот маленьких
