Ждать приходится недолго. Только вместо жареной свинины возникают три медведя собственной персоной: здоровенный двухметровый, средний и маленький мишутка.
— Кто-кто ел из моей тарелки? — скрестив лапы на груди, грозным басом вопрошает здоровенный.
— Кто ел из моей тарелки? — угрожающе вторит средний.
— Кто ел из моей тарелки? — тонким обиженным голоском присоединяется мишутка и… бац меня лапой по морде! Ах, сволочь!
Слетаю со стула, а медведи-вышибалы грозно нависают, надо мной.
— Еще раз поймаем с фальшивой кредитной карточкой — сдадим в полицию. Усек, фраер? — злым детским голоском цедит подлец-мишутка.
Не успеваю ничего ответить — здоровенный медведь берет меня за шиворот, так что ноги болтаются над полом, доносит до дверей и дает более чем чувствительного пинка. С проклятиями я перелетаю проезжую часть и приземляюсь на экскурсию американских туристов.
Изумленные возгласы. А находчивый экскурсовод уже объясняет пожилой американской чете:
— Именно таким нетрадиционным способом предпочитают перемещаться в
Бросаю на экскурсовода свирепый взгляд, оборачиваюсь и делаю выразительный жест кулаком в сторону «Трех медведей»:
— Я вам еще покажу пару сцен из народных сказок!
Добавляю несколько выражений из тех, что электронные переводчики отказываются понимать. Тоже, между прочим, фольклор…
Испортили настроение, гады… А ведь Маньяк уверял, что проблем не возникнет. Дескать, деньги будут сниматься прямиком с личного счета Билла Гейтса.
Подставил меня, хакер доморощенный…
Картинка расплылась, потеряла реальность. Я снял виртуальный шлем. Сейчас позвоню Маньяку и скажу все что думаю…
Из прихожей со стороны входной двери донеслась протяжная трель — кого это еще принесло?
— Кто?
— Я, — раздался тоскливый голос.
Вот те на! На ловца и зверь бежит! Я рывком распахнул дверь — на пороге стоял Маньяк. Я приоткрыл было рот, чтобы разразиться обличительной речью, но сразу осекся.
— Ой-ой-ой… Где это тебя так? — Я торопливо пропустил приятеля внутрь.
— Где, где, — уныло вздохнул Маньяк. — В
- Чего? — изумленно переспросил я, рассматривая почти неузнаваемую физиономию хакера. Левый глаз его наполовину скрывался под огромным багрово-синим кровоподтеком, губа распухла так, что говорил он слегка невнятно и иногда морщась от боли:
— Все в
Я ошарашенно кивнул. Интересно, у кого дип-склероз — у него или у меня? Максимум, что возможно в
Маньяк снял свой потертый рюкзачок и тяжело опустился на стул, я поставил перед ним бутылку «Балтики». Прихлебывая пиво из горлышка, он начал рассказ:
— Ну это, значит, решил я малость хакнуть одну фирмочку. «Pampers and Snikers» называется. Заказ не особо денежный, ну так и дело плевое, на полминуты зеленому новичку. Надо было взять материалы о «Суперпамперсах».
Я округлил глаза, и Маньяк пояснил:
— Секретная модель, разработаны по заданию Пентагона специально для американских пилотов. Ну, наверное, чтоб сербские зенитчики не могли обнаружить «Стелс» по запаху.
— А-а…
— Сначала все шло чин чином. Уже беру файл и тут срабатывает сигнализация. Распахиваются двери, заваливает толпа здоровых лбов — начинают вирусами палить. А мне по барабану, от меня все отскакивает. Антивирусная защита у меня блеск, сам знаешь. В общем, делаю изящный жест, машу им ручкой на прощание и собираюсь уйти через спецканал. А тут откуда-то, как из-под земли, двухметровый амбал наперерез. Ну, думаю, сейчас ударит вирусом…
— Ну и?…
— Он и ударил… Только не вирусом, а кулаком…
— А что было потом?
— А по моему лицу не видно? Очнулся я уже дома, возле компьютера. Таймер сработал. Хорошо, что я его в аккурат на две минуты выставил.
Маньяк замолчал и в один глоток высосал до дна свою бутылку. Воцарилась гнетущая тишина.
— Шурка, — сказал я, открывая вторую бутылку пива, — ты хоть понимаешь, что произошло?
— Понимаю, — кивнул Маньяк. — Мне дали по морде.
— Нет, ты не понимаешь. Ведь это конец
— Нет уж, лучше не надо, — замотал головой Маньяк.
— Так будет, Шурка, так обязательно будет, если мы не остановим это… Иначе — конец Диптауну, конец мечте о мире абсолютной свободы… Сам посуди, что раньше грозило хакеру или дайверу? В худшем случае — форматирование винта. А теперь… — с болью вздохнул я. — Теперь, если поймают — заберут в ментовку и так отметелят, что мама родная не узнает.
— Это надо остановить! — Маньяк ударил кулаком по столу. — И я знаю крутого спеца, который нам поможет! Сам Дибенко его боится!
Я изумленно приподнял брови:
— Неужели… Темный Дайвер?
Шурка покачал головой:
— Круче, Леня, намного круче!
— Но кто? — Я почувствовал, как по спине ползут мурашки.
И тогда Маньяк перегнулся ко мне через стол и, бледнея от волнения, почти прошептал:
— В
Я едва не выронил бутылку с пивом. На пару минут опять воцарилось молчание. Потом я сумел наконец осилить свое пиво, перевел дух и покачал головой:
— Это ты загнул. Ну Дибенко еще куда ни шло, ну Темный Дайвер там… но этот, этот с нами даже разговаривать не станет.
Маньяк криво усмехнулся:
— Думаешь, ему все равно?
Шурка в легкой задумчивости почесал подбородок:
— Когда там у него намечается ближайшая читательская конференция? Кажется, через неделю?
— Ну и?…
— Вот тебе и ну! Это раньше такие посиделки заканчивались легкой и безобидной руганью с поклонниками Рыбакова и Пелевина. А теперь?… Соображаешь?
Я кивнул, тяжело вздыхая:
— Дело пахнет членовредительством в особо крупных размерах… А если еще и «тюринцы» на огонек пожалуют…
Маньяк поперхнулся пивом и закашлялся:
— Не надо про «тюринцев» — еще накличешь на нашу голову!
Уничтожив запасы выпивки и закуски, вдвоем мы выработали план. Решено было действовать немедленно — ведь
— Каждая минута дорога! — без ложной патетики объявил Маньяк. После чего завалился на мой диван и попросил в ближайшие два часа его не беспокоить. Когда он так говорит, лучше действительно его
