ударить в спину. Спасительный артефакт не пригодится, если спасать будет уже некого...
– Значит, маленький, незаметный отряд... – проговорил я полувопросительно, полуутвердительно.
– Да. Не просто отряд, но отряд с тобою во главе. Потому что три ранее посланных отряда не вернулись. Ты согласен? Решай сейчас, времени на раздумья нет.
Может, и в самом деле ставкой в затеваемой игре были судьбы мира... Но я о них отчего-то не думал. Сидел и вспоминал мерзких тварей, копошащихся возле пересохшего фонтана, у которого я играл ребенком...
– Я согласен.
– Не сомневался, что ты согласишься.
– Но у меня два условия, – торопливо сказал я, пока сайэр епископ не начал распоряжаться и командовать.
– Какие?
– Во-первых, людей для похода я отбираю сам.
– Не всех. Половину, самое большее. Остальных подготовил Храм. Без опытного мага, например, ты не сможешь даже приблизиться к Навершию Молота.
– Хорошо, пусть будет так.
– Второе условие?
– Приведите эту вот стенку в первоначальный вид, вместе со всем, что на ней висело. А то сгину в болотах – что внукам на память останется?
– У тебя есть внуки? – поднял бровь епископ.
– Ну... Дети-то есть... наверное... Значит, и внуки будут.
– Если ты сгинешь в болотах Уорлога, – мрачно произнес епископ, – о будущем твоих внуков печалиться не стоит. Не будет ничего: ни внуков, ни будущего...
Закончилась наша беседа глубокой ночью, когда голова моя вконец распухла от множества сообщенных епископом фактов, имен и названий.
– А как же стеночка-то, сай бискуп? – напомнил я, видя что сайэр Хильдис начинает творить заклятие, открывающие портал. – Колехция-то моя как же?
Епископ негодующе фыркнул, но сделал-таки несколько замысловатых пассов, одновременно произнеся длинное многосложное слово, в принципе незапоминаемое.
Экспонаты вернулись на место. Почти все.
– А вот здесь приговорчик еще висел! – возмутился я. – От Верховного суда светлейшего лорда- хранителя Гудаэра! Мне он дорог как память о супруге лорда!
Помянутый приговор осуждал меня на десятилетнее изгнание из владений лорда-рогоносца, и грозил усекновением головы в случае незаконного возвращения. Раздобыть копию, заверенную печатью личной канцелярии Гудаэра, стоило немалых хлопот. А теперь, увы, пергамент угодил на линию разрыва, и восстановлению, судя по всему, не подлежал.
– Могу, как член королевского совета, посодействовать. Обеспечить взамен другой приговор, – ехидно предложил епископ, – на бессрочные каторжные работы в подземных рудниках.
С этими словами сайэр епископ лишил меня счастья лицезреть его присутствие, шагнув в раскрывшийся портал. Ладно хоть из вежливости выбрал другую стену, не украшенную «колехцией».
– Йухабб бан зуаррах – шуами ан зуаррах, – прокомментировал я его убытие цитатой от бормотуна. Затем добавил уже отсебятину:
– И не мечтай о шуами, брат Хигарт. У тебя в ближайшей перспективе грядет лишь сплошной йухабб.
Глава третья. О людях и мохноногах
Книги – золотые сосуды, наполненные манной небесной; утесы, из коих струится мед, или, лучше сказать, полные медом ульи; вымена, распираемые млеком жизни; плодовые сады, не ведающие неурожая...
Границей сайэрата Лигонг служило высохшее русло одноименной реки. И чем ближе мы приближались к границе, тем чаще попадались навстречу беженцы, в одиночку и небольшими группами бредущие по дороге в сторону Туллена.
Некоторые останавливались на обочинах, глазели на конную пулу, идущую на рысях в походном строю, под развернутой королевской хоругвью, – поглядывали с надеждой, но назад не повернул ни один из беглецов... Некоторых останавливали мы, расспрашивали, пытаясь узнать последние новости о крестьянском мятеже, вспыхнувшем в домене мага Ирэгаса и перекинувшемся на Лигонг.
Как обычно и случается, истинные факты в рассказах беженцев оказались глубоко погребены под лавиной слухов и домыслов. Не вызывало сомнений лишь одно: Каэр-Лигонг пал два дня назад. И на воинов владетельного сайэра Тируса Лигонга, известного под прозвищем Хозяин Колеса, рассчитывать нам нечего... Даже если сайэр Тирус и сумел вырваться из своей осажденной цитадели, – неизвестно, где искать остатки его дружины.
...Мятеж начался после того, как маг Ирэгас, до сих пор успешно оборонявший свой домен от вылазок тварей, приходящих с Темной Стороны, погиб в одном из пограничных сражений. Подробности гибели мага и отряда зачарованных им созданий известны не были, по крайней мере мне епископ Хильдес Коот их не сообщил. Не исключено, что Храм и Инквизиция даже втихомолку порадовались, – магистр Ирэгас был одним из виднейших магов Тоа-Дана, и находился с Храмом и Тулленским престолом в состоянии весьма настороженного нейтралитета, которому лишь общая опасность не позволяла перейти в откровенную вражду.
Как бы то ни было, маг погиб, домен его остался без владельца и защитника, – и спустя недолгое время в нем вспыхнул мятеж. Ничего удивительного: вся жизнь обитавших там земледельцев зависела от воды, добываемой из земных глубин Ирэгасом – магическим путем добываемой, естественно. Люди были обречены погибнуть от голода и жажды – либо должны были попытаться с оружием в руках отвоевать у соседей все необходимое для жизни. И выбрали второе... Начали, конечно же, с присных собственного господина.
Вооруженные толпы крестьян перебили старост и сборщиков податей, назначенных покойным магом; разграбили и сожгли его замок...
Никто из властителей либо других магов не поспешил взять домен под свою руку, пока дело не зашло слишком далеко, никто не попытался вывести жителей на другие земли, или восстановить подачу воды. Дело в том, что порожденный Темной Стороной существа раньше в подобных случаях всегда без промедления атаковали беззащитные домены. Земли Ирэгаса стали исключением.
Затем произошло то, чего следовало ожидать: мятежники недолго довольствовались найденными в разграбленном замке запасами – и очень скоро пламя восстания перекинулось на соседние земли... На владения сайэра Лигонга.
Вот тогда королевский совет уже встревожился: Лигонг был вассалом Туллена. Достаточно своевольным, порой строптивым, но все же вассалом. К тому же домен владетельного сайэра Лигонга непосредственно граничил с коронными землями.
А еще – охваченная мятежом область лежала на пути отряда, выступившего на поиски Молота Времени.
На моем пути.
Безымянная придорожная корчма походила на небольшую крепость: сторожевая вышка с площадкой для лучников, массивные, окованные железом двери, узкие окна, более напоминающие бойницы... Вокруг – высокий частокол из толстых бревен с заостренными концами. Никакого сравнения с гостеприимным «Хмельным гоблином» – посетителей здесь, в приграничье, пускали за порог явно с разбором.
Однако не помогло...
Посетители заявились в большом числе, и агрессивно настроенные, и притащили с собой ствол недавно срубленного дерева с грубо отсеченными сучьями, и проломили тем стволом ворота, и вышибли двери, и...
А вот что произошло дальше, сказать трудно. Может, штурм закончился полным успехом, резней, грабежом и большой пьянкой. Может, хозяевам удалось-таки отбиться, после чего они ушли сами, забрав,
