они грабили, арестовывали, подвергали арестованных оскорблениям, избивали. И все это — с одобрения дипломатических представительств главных империалистических держав.
Тогда «Правда» писала, что все это понадобилось для того, чтобы развязать руки самым темным, самым погромным элементам международного империализма в борьбе против революционного Китая, чтобы создать небывалые дипломатические осложнения, спровоцировать СССР на войну и тем самым дать возможность еще активнее вмешаться в китайские дела империалистической жандармерии.
Вот программа действий японского империализма:
«Для того чтобы завоевать подлинные права в Маньчжурии и Монголии, мы должны использовать эту область как базу и проникнуть в остальной Китай под предлогом развития нашей торговли. Мы захватим в свои руки ресурсы Китая, мы перейдем к завоеванию Индии, Архипеллага, Малой Азии, Центральной Азии и даже Европы».
Усилились заброски шпионов и диверсантов. Казачьи атаманы Семенов, Гамов, Калмыков полны сил и сколачивают на китайской территории крупные банды, которые совершают налеты, готовясь к массированному вторжению на нашу землю. Активизируют-подрывную работу осевшие в Харбине белоэмигрантские организации «Русский фашистский союз», «Братство русской правды», «Национально- трудовой союз нового поколения» и вот теперь — «Трудовая крестьянская партия»!
Вот где назревают серьезные события!
— Все предъявляют к нам требования. Америка требует, чтобы мы отказались от поддержки национально-освободительных движений в других странах. Китайские милитаристы устроили провокацию на КВЖД, которая принадлежит нам на законных основаниях. Японцы намекают, что установили бы с нами дружеские отношения, если бы мы согласились поделить с ними Маньчжурию. Япония хотела бы втянуть нас в конфликт с Китаем. Нам заявляют, чтобы мы смягчили монополию внешней торговли… Все от нас чего-то хотят! По какому нраву?
Сталин остановился, замолчал, раскурил погасшую было трубку, с которой расхаживал вдоль своего кабинета. Он выглядел усталым.
— Они не понимают, что наше государство уже достаточно окрепло. Прошло то время, когда можно было навязывать какие-то условия, и никогда не вернется. Мы можем обойтись без них. И обойдемся…
Сталин потрогал свое кресло, хотел, видимо, сесть. Постоял, передумал. Подошел вплотную к Дерибасу:
— Вы уже познакомились с обстановкой?
— По документам, товарищ Сталин.
Сталин взял трубку в левую руку, а правую протянул для рукопожатия:
— Желаю успеха в работе. Окажите помощь Блюхеру в наведении порядка на КВЖД. Постоянно информируйте нас. До свидания.
Так состоялось назначение Дерибаса на должность Полномочного представителя ОГПУ по Дальневосточному краю. Вслед за тем он был введен в состав коллегии ОГПУ. Через неделю Дерибас прибыл в Хабаровск и приступил к работе.
Утром Дерибас надел военную форму. Теперь он каждый день ходил на работу в форме: нужно было поднять дисциплину среди личного состава пограничных и внутренних войск.
Здание ОГПУ находилось на Волочаевской улице — четырехэтажный дом из красного кирпича. Кабинет размещался в дальнем конце, на третьем этаже. Обстановка скромная: письменный стол, два кресла, несколько стульев.
Вошел адъютант, доложил:
— Терентий Дмитриевич, к зам просится Невьянцев по срочному делу.
— Пусть зайдет.
Появился уже немолодой человек, одетый в гимнастерку и бриджа. «Умное, волевое лицо» — отметил про себя Терентий Дмитриевич.
— Разрешите доложить? — Невьянцев обращался по форме.
— Докладывайте. Невьянцев сел в кресло.
— Куксенко продолжает свирепствовать. В селе Романовка убили двух активистов, подожгли амбары. Опасная банда, нужно что-то придумать.
— Попытайтесь послать к Куксенко несколько наших товарищей, якобы желающих установить с ним связь. Потом нужно затеять переговоры с целью объединения… Поняли? Это стержень операции. Разработайте детали и завтра доложите мне.
— Все ясно. Слушаюсь.
В ноябре 1929 года Красная Армия разгромила части китайских милитаристов в Маньчжурии. Китайское правительство пошло на переговоры с СССР, и 22 декабря был подписан Хабаровский протокол о восстановлении прежнего положения на КВЖД.
За боевые заслуги по охране и защите советской государственной границы в дни конфликта на КВЖД ЦИК СССР наградил орденом Красного Знамени Дальневосточную армию, и теперь она стала называться Особой Краснознаменной Дальневосточной армией. Ордена получили многие бойцы и командиры ОКДВА.
Пограничные войска Дальнего Востока также были награждены орденом Красного Знамени. Кавалерами этого ордена стали: Полномочный представитель ОГПУ по ДВК Т. Д. Дерибас, начальник пограничной охраны и войск ОГПУ С. И. Кондратьев, начальники застав И. К. Казак, Ф. Г. Иванов, командир взвода Ф. А. Липецкий, командир отделения С. Д. Краененко, красноармеец Я. Л. Савинцев. «Коллегия ОГПУ уверена, что высокопочетная боевая награда послужит лучшим стимулом к еще более самоотверженной работе всех пограничников края по дальнейшему укреплению и усилению охраны дальневосточных рубежей Советского Союза.
Менжинский».
Спустя несколько дней В. Р. Менжинскому была отправлена телеграмма:
«Пограничники-чекисты Дальнего Востока, принимая звание краснознаменцев, клянутся оправдать высокое доверие Коммунистической партии, правительства и коллегии ОГПУ. Во время конфликта с белокитайцами бойцы Краснознаменной погранохраны с чекистской стойкостью и непоколебимостью защищали красные рубежи, показав примеры самоотверженности, беззаветной преданности пролетарской диктатуре, героизму.
Получив высшую боевую награду — орден Красного Знамени, пограничники ДВК под вашим испытанным руководством еще более усилят боевую готовность и чекистскую бдительность. Беспощадно борясь с контрреволюцией, мы, верные заветам Ф. Э. Дзержинского, обеспечим нерушимость советских границ, мирное социалистическое строительство в стране,
Дерибас. Кондратьев».
Пограничник Евгений Ланговой отправился в село в приподнятом настроении: есть что рассказать людям. Как-никак побывал в Хабаровске. А каждая поездка в краевой центр вызывает интерес.
Дул холодный западный ветер. С покрытого облаками неба срывались мелкие снежинки. Они больно кололи лицо.
На одной из улиц Ланговой увидел знакомого. Соскочил с лошади, подошел:
— Здравствуй, Иван Тимофеевич.
— Добрый день, Евгений Игнатьевич, — крестьянин поставил ведро на землю. — Какой ты! — не удержался от восклицания. — Тебе что, новую форму выдали?
Ланговой действительно выглядел нарядно — в Хабаровске ему выдали новую шинель и буденовку со звездочкой. Статный, с небольшими черными усиками, он был красив.
Из соседнего дома вышла девушка. Ланговой обратил внимание на стройную фигуру, а когда девушка поравнялась, посмотрел на ее лицо: большие глаза, полные яркие губы, красивый овал лица. «Хороша!» Но девушка была ему не знакома. Между тем, поравнявшись с ними, она поздоровалась.
— Здравствуй, Оля, — ответил Иван Тимофеевич. Поздоровался и Ланговой, а когда девушка
