— Кто станет ухаживать за девушкой, которая думает, говорит, работает и дерется, как мужчина?
— И то верно, — протянул Стретч.
— Это несправедливо, — проворчал Ларри.
— На вашем месте, — посоветовал Брок, — я бы не проявлял интереса к Кларе Холли. Никаких перспектив!
— А я и не думаю о перспективах, — отрезал Ларри.
— Мы не из тех, кто женится, — пояснил Стретч.
— Но вот она заслуживает лучшего будущего, — заявил Ларри.
— Я никогда не задумывался над этим, — признался Брок.
— Зато Ларри — думает, — усмехнулся Стретч. — Я даже слышу, как у него мозги заскрипели.
…Несколько заинтересованных лиц были созваны в дом Герарда, чтобы лицезреть останки Дасти Пурди и выразить свое сожаление, или просто полюбопытствовать — кто на что горазд. Клара тоже оказалась среди приглашенных. Печально посмотрев на тело, лежащее на хирургическом столе, она прошла в гостиную. Кивнув стоящим возле дверей доктору и его жене, Клара пробормотала:
— Жаль старика Дасти. Мы были с ним друзьями. Он часто приходил в мою хижину и мы разговаривали.
— Замечательный был старик, — нахмурился банкир Hoax Файрфакс.
— Мы не должны очень печалиться о случившемся, — сказал доктор Эммит Герард. — Дасти был уже очень стар. Он умер счастливым. Да, вы не ослышались. Перед смертью он улыбался — а все потому, что на его глазах в уличной Драке верх одержали трое техасцев.
Глава вторая. БОЛЬШИЕ НОВОСТИ ДЛЯ КЛАРЫ
Доктору и его жене было около сорока лет. Выходцы из Небраски, они получили хорошее образование. Никто не мог обвинить Герарда в том, что он неопытный доктор, каких много в этих местах. Человек культурный и вежливый, он даже внешне выделялся.
Hoax Файрфакс, управляющий местным отделением Центрального банка Небраски, был высоким, склонным к полноте человеком пятидесяти лет.
Еще один посетитель — Тобиас Койн, редактор популярной газеты «Торранс Обсервер», примерно тех же лет, что и Герард, мрачный господин с резкими чертами лица.
— Смерть, наступившая от сердечного приступа, — пробормотал он так, будто составлял заметку в газету. — Некролог. Больной умер счастливым. Неплохо. Я отведу Дасти абзац.
— Он заслужил больше, чем абзац, Тоби, — возразил банкир. — Случилось так, что…
— Я лучше пойду, — перебила Клара. — Прошу прощения, что затоптала вам пол сапогами, мисс Герард. Я хотела лишь попрощаться со стариком Дасти.
Она повернулась, чтобы уйти, когда Фаирфакс сказал:
— Задержитесь еще на несколько минут, мисс Холли. Вас заинтересует то, что я хочу сказать.
— Вы что-нибудь еще знаете о Дасти? — спросил Койн.
— И немало.
— Это что, секрет? — встрепенулся Койн.
— Был секрет, — сказал Файрфакс, — пока не умер Дасти. Персонал банка сдержал обещание, данное Хогарту Пурди, больше известному всем нам как старик Дасти, когда тот появился в городе и открыл у нас счет. Пока он был жив, он не хотел, чтобы кто-нибудь знал о его состоянии. Но теперь…
— Вы сказали: о его состоянии? — прищурился Герард.
— На его счету, — объявил Файрфакс, — сто тысяч долларов.
— Боже милостивый! — выдохнул Койн. — Продолжайте, Hoax.
— Сказать осталось совсем немного, — сказал Файрфакс. — Только то, что Дасти просил огласить его завещание сразу после похорон.
— У него нет родственников, — объявил Койн.
— Это только наши домыслы, Тоби, — возразил Файрфакс. — Завещание может показать, что мы ошибались.
— Вы не знаете, что написано в завещании? — не унимался Койн.
— Оно находится в сейфе. Конверт может вскрыть лишь адвокат старика.
— И кто его адвокат?
— Киф Милтон, — сказал Файрфакс. — И не теряй времени на расспросы, Тоби. Киф все равно не огласит завещание до похорон. Вы будете присутствовать, мисс Холли?
— Я многим обязана Дасти, — кивнула она. — Он так ко мне относился…
— Завтра, в полдень, — предложил Герард. — С гробовщиком договорится Реверенд Бирч.
— Я буду там, — заверила их Клара.
— А потом вы присоединитесь к нам в приемной мистера Милтона? — вежливо спросил Файрфакс.
— Зачем?
— Не уверен, что знаю ответ на ваш вопрос, — нахмурился банкир. — Могу сказать только, что Дасти хотел, чтобы вы присутствовали при оглашении. Перед смертью он сам просил передать вам его просьбу.
— Хорошо, я сделаю так, как хотел Дасти, — решила Клара. — Только надеюсь, что он не оставил мне ни цента. Он мне ничего не должен за несколько тарелок мяса и несколько чашек кофе. Я всегда была рада его появлению в моей хижине, ведь он так хорошо относился ко мне.
Она повернулась к газетчику.
— Дасти никогда не смеялся надо мной, как это делали другие, в том числе и некоторые из присутствующих.
— Клара, — усмехнулся Койн, — если бы тебя не было, журналисту пришлось бы тебя выдумать. Ты стала удивительной местной достопримечательностью.
Смерив его взглядом, Клара вышла.
Жена доктора вздохнула:
— Несчастное дитя. Что с ней будет?
— Боюсь, что слово «дитя» к ней не подходит, — нахмурился Герард. — Клара Холли — уже вполне сформировавшаяся женщина.
— Вполне сформировавшаяся… — мечтательно произнес Койн. — Звучит слишком мягко.
— Мистер Койн! — возмутилась жена доктора. — На самом деле!..
— Извините, мэм, — пожал плечами Койн.
— Сто тысяч долларов, — недоверчиво покачал головой Герард. — Только подумайте. Жил в скромной хижине на Торранс Роуд…
— Но всегда платил свои долги, — напомнил ему Файрфакс.
— Да, хороший был старик, — согласился Койн. — Хотя и довольно скрытный. Скажи, Hoax, откуда же у него столько денег? Или это тоже секрет?
— Никакого секрета, — пожал плечами Файрфакс. Дасти был золотоискателем. Разбогател он три года назад, в западном Колорадо. Его прииск оказался золотоносным, но Дасти был слишком стар, чтобы разрабатывать его. Поэтому, когда большой синдикат предложил Дасти продать участок, тот согласился. В поисках тихого городка, где можно провести остаток жизни, Дасти приехал в Торранс. Так что все очень просто.
— Придется поработать, — нахмурился Койн. — За ночь я подготовлю специальный выпуск. У меня есть предчувствие, друзья, что завещание Дасти поставит на уши всю округу.
— Тебе всюду мерещатся сенсации, Тоби, — улыбнулся Файрфакс. — Но, возможно, на этот раз ты окажешься прав.
Предложение судьи Инграма достойно проводить старика город принял должным образом. Похороны собрали впечатляющую процессию. Так как старик Дасти был техасцем, Ларри и Стретч тоже явились на похороны, но держались чуть в стороне от толпы, окружавшей могилу. Клара Холли сдержала свое обещание и присутствовала на кладбище — все в той же мужской одежде. Но, как требовала того ситуация, придала ей траурный вид. Рыжие локоны Клара заправила под черную шляпу. Под черным жакетом почти до колен — белая блузка. Когда мужчины сняли шляпы, она машинально сделала то же самое, что заставило техасцев поморщиться.
