Картошка был такой дурак, что потрусил прямо к «линкольну». Чип, разыгрывая безразличие, сел, свесив язык. Потом он побежал к потрепанному «понтиаку» и помочился на колесо.
— Наверное, я чего-то недопонял, — сказал Джесси продавцу, — ведь у пса отличный нюх. — Он посмотрел на «понтиак». — У этой штуки есть мотор?
Мы проговорили добрый час. Джесси отказывался даже смотреть в сторону «линка». Он всерьез обсуждал «ла салль», даже вывел ее прокатиться пару кварталов. Она была просто душка. У нее имелись форсунки с керамическим покрытием для защиты от жара и ржавчины. У нее был восьмицилиндровый двигатель с таким длинным ходом поршня, что шины плющило уже на второй передаче. Мой «де сото» был хорош, но до той «ла салль» я даже не подозревал, что моя машина, если и зверь, то беззубый. Когда мы уходили со стоянки, вид у продавца был несчастный. Он опоздал к ужину.
— Держись того, что имеешь, — сказал мне Джесси, когда мы забирались в мою «де сото». — Время «ла салль» вышло. Пусть отправляется к коллекционеру. Терпеть не могу, когда хорошая машина сдыхает от отсутствия запчастей.
Мне подумалось, не вспомнил ли он Мисс Молли.
— Потому что, — продолжал Джесси, пиная шину дурацкого «фольксвагена», — великие машины умирают. Я виню в этом немцев.
На следующий день мы сговорились с продавцом на тысячу долларов.
Мы взяли «линк» прокатиться, но сперва и Джесси, и я залезли под днище. На левом заднем крыле скопился свинец, но перед держался надежно. Никто не забил опилками дифференциал. Мы не нашли ни масла в воде, ни воды в масле. Продавец стоял рядом, любуясь блеском своих ботинок. Он был одним из тех людишек с Востока, которые не могут не говорить снисходительно, особенно когда хотят казаться любезными. Клянусь, на нем был белый галстук с красными утятами. Под солнцем Миннесоты его рыжие волосы казались блондинистыми, а на лице высыпали веснушки.
Джесси вел медленно-медленно, пока не нашел интересный отрезок шоссе. Продавец сидел рядом на переднем. Мы с Картошкой и Чипсом устроились на заднем. Чипса как будто подташнивало, но Картошка глядел счастливо.
— Боюсь, — с сожалением сказал Джесси, — мотор чертовски будет реветь. С годами, знаете ли, тишины хочется.
Брату Джесси было чуть больше тридцати, но он дергал себя за нос и за уши, как дряхлый старик.
— Очень-очень надеюсь, — сказал он совсем горестно, — что никто не запихнул в покрышку ботинок.
И тут он дал газу.
Визг вышел на редкость удовлетворительный. «Линк» рванул как ужаленный, голова продавца дернулась назад, его плечи вдавило в спинку сиденья. Картошка издал счастливый-пресчастливый «гав» и высунул морду в открытое окно. Мне хотелось заорать: «Осанна!», но у меня хватило ума держать рот на замке. «Линк» растолкал несколько машин, пролетел мимо грузовика с сеном. Когда за окнами заревел воздух, веснушки на лице продавца выступили бородавками. Старик Картошка так и сидел, высунув нос наружу, и от ветра нос пересыхал. Картошка был так туп, что пытался его облизать, — язык ему тут же сдуло на сторону.
— Да тут одна скорость, — пожаловался Джесси. — Только поглядите.
Он дернул руль, что на скорости девяносто миль чувствовалось основательно. Галстук продавца улетел тому за плечо. Красные утята стали точь-в-точь цвета веснушек.
— И-и-су-се, — выдавил он. — Восемьсот — и сбросьте скорость. И для верности уперся руками в бардачок.
Перескочив за сотню, «линк» начал задирать нос. Полагаю, все мы подумали про резину.
Сразу было видно, что Джесси ликовал: под педалью газа еще оставалось место.
— Старею, — заорал он, перекрикивая ветер. — Такая машина не для старика.
— Семьсот, — сказал продавец. — И, матерь божья, притормозите.
— Пятьсот пятьдесят, — отозвался Джесси и вдавил еще чуток.
— Идет, — взвыл продавец.
Лицо у него сморщилось, казалось, он вот-вот заплачет. Тут Картошка расчувствовался и в благодарность стал лизать ему сзади шею.
Поэтому Джесси сбросил скорость и купил «линк». Он повел себя дипломатично, прикинувшись, будто ему жаль, что назвал такую цифру. Добрый он человек. В конце концов, тип-то был лишь торговцем подержанными машинами.
Мы еще ночь провели в мотеле. «Линк» и «де сото» остались в круглосуточной ремонтной: смазка, замена масла, мойка — все по высшему разряду. У Джесси осталась еще куча денег. Утром мы обзавелись новыми джинсами и рубахами, чтобы ехать, как джентльмены.
— Назад двинем через Южную Дакоту, — заявил Джесси. — Есть там одно местечко.
— Что мы ищем?
— Посмотрим, как там Пес, — сказал Джесси, но в чем дело, уточнять отказался.
Мы покатили на запад к Боумену, городку у самой границы с Северной Дакотой. Джесси шел быстро, но не гнал, наслаждаясь поездкой. Я следовал, насколько позволял «де сото». Картошка ехал вместе с Джесси, Чипс сидел у меня на переднем сиденье. Ему как будто стало спокойнее.
Придорожное кафе пряталось среди высоких деревьев. У него даже вывески неоновой не было. Старомоднее некуда.
— Всю мою жизнь про это место слышу, — сказал, вылезая из «линка», Джесси. — Единственный на свете сортир с книгой записи посетителей.
Он направился к задам кафе.
Я потащился следом, и, разумеется, Джесси был прав. Там оказался просто дворец среди клозетов, построенный как коттедж. На мужской половине — три кабинки, хватило места даже для конторки. На конторке лежал старомодный гроссбух, какие когда-то встречались в банках.
— Говорят, в кафе таких целый склад, — сказал про гроссбух Джесси, листая страницы. — С самого основания заведения.
Фолиант, похоже, облагораживал всех, кто бы к нему ни прикасался. На страницах его не встретилось ни одного ругательства. Я прочел несколько записей:
Брат Джесси перелистнул страницы.
— Мне даже говорили, — сказал он, — что тут Тедди Рузвельт опорожнялся. Отличное место и со своей историей. — Листая, он напевал под нос. — Ага, Пес и здесь отметился. — Он указал на страницу:
Джесси только усмехнулся:
— Взвинчивает ставки, а? Как по-твоему, дело принимает крутой оборот?
Джесси вел себя так, будто знал, о чем говорит, но за себя я бы не поручился.
Направляясь домой, мы не знали, что кладбищенский бизнес Джесси вот-вот расцветет. Впрочем, Брата Джесси это не слишком изменит. У него и без того всегда водилась сотка в кармане, и человеком он
