— Это я устроился на службу, — сказал Оруженосец. — Вчера получил первое жалование.
— Интересно, — позавидовал Король. — И чем же вы занимаетесь?
— По специальности, — сказал Оруженосец. — Населению разрешили носить оружие, а как его носить — никто не знает. Вот я и открыл курсы по обучению.
— Прелестно, — заметила Принцесса.
— Надо, надо заниматься делом, — с запалом сказал Оруженосец. — Все бывшие придворные уже в большие люди выбились. Нельзя отставать от времени…
Стук в дверь прервал его речь. На этот раз стучали обыкновенным образом — сильно и грубо. Все замерли и притаились; Оруженосец изменился в лице и стал шарить взглядом по темным углам.
Щеколда не выдержала, отскочила, и дверь распахнулась. Огромный мужик с розовым лицом шагнул через порожек и спросил:
— Ну, кто тут искал работу?
3
Рабочие поднатужились и взвалили на королевские плечи большущий мешок с цементом. Король сгорбился, крепко стиснул зубы.
— Вот так, — сказал первый рабочий. — До троих считать умеешь, молодёжь? Вон на третьем этаже в уголок и сбросишь.
Легонько подтолкнув Короля, он помог ему подняться на первую ступеньку. Король, пошатываясь, стал карабкаться наверх. Рабочие же отошли за мешки; первый достал из кармана бутылку вина и какой-то корнеплод с ботвой, второй поднял старый газетный лист и расстелил его на подоконнике.
— Эй тама, молодёжь! — громко крикнул первый, пока второй зубами откупоривал бутылку. — Пять секунд полёт нормальный?
Сверху донёсся грохот, треск, и облако белой пыли окатило лестницу вместе с рабочими.
— Тьфу, — сказал второй, закашлявшись. — Безрукий!
Король встал, отряхнулся, подцепил мешок и волоком втащил его в дверь на третьем этаже. Остановился и осмотрелся… Большая белая зала поразила его размахом, изяществом и грядущей роскошью, которая угадывалась в ещё недостроенном помещении. Мраморный пол, купидоны под потолком, оконные рамы чёрного дерева…
— Размахнулись… — вслух подумал Король.
Оставалось два последних мешка. Второй рабочий с торчащей изо рта ботвой устало сидел под подоконником. Первый, плохо удерживаясь на ногах, пробовал помогать Королю взваливать мешки на спину, но тем только мешал.
— Вон, — говорил он, — навострился! В армии-то был?
— Был, — сухо отвечал Король.
— Молоток. Кем? — спросил рабочий.
— Главнокомандующим, — ответил Король.
Рабочий захохотал и похлопал его по плечу, потом сунул что-то в королевский карман и сказал:
— Вон, слетай-ка за добавочкой, главком. Третьим возьмём.
Король молча вернул деньги, самостоятельно взвалил на спину мешок, оттолкнув им рабочего, и ровным величественным шагом пошёл наверх.
— Шутник, — сказал первый рабочий второму. — Ничего, пообломаем.
Второй тупо смотрел в газетный лист и пытался что-то сказать.
— Вот… он… какой… — наконец сказал Второй.
— Кто? — спросил первый.
— Он, — едва смог выговорить второй.
Первый посмотрел, куда указывал его собутыльник. На пожелтевшей полосе «Королевской Правды» темнел парадный снимок королевской семьи: Королева с Принцессой в пышных кружевных платьях стояли по обе руки от Короля, одетого в полувоенный мундир с эполетами. Все трое задумчиво улыбались.
4
Королевы в подвале не было. Принцесса и Оруженосец сидели друг против друга на ящиках; Принцесса, по обыкновению, краснела, Оруженосец прятал глаза, но разговор кое-как поддерживался.
— … И ничего у него не получается, — говорила Принцесса. — Уже с пятого места выгоняют. Вернее, получается, но…
— Но? — вторил Оруженосец.
— Папа ведь ничего не умеет, кроме как королевством править. Но он очень быстро всему учится. Поначалу у него всё из рук валится, над ним все смеются, а потом…
Потом — очень скоро — он начинает всё делать так ловко, будто всю жизнь только этим и занимался — мешки грузил или потолки красил. И вот тогда он сильно преображается, и все узнают в нём Короля. И увольняют от греха подальше.
Вошла Королева и сходу заговорила:
— Да вы же сами знаете, дорогуша, — он на нормальных-то королей не похож. Он слишком хороший король был.
— Поэтому и БЫЛ, что хороший, — уточнила Принцесса.
— Да, да, — сказал Оруженосец, — я заметил: у него всё было наоборот. У него даже шут дурак был.
В дверь постучали.
— Он, — сказала Королева и отперла.
Король был зол и раздражённо хмурил брови. Кинув в угол полупустой вещмешок, он исподлобья оглядел присутствующих. Оруженосец встал, Королева и Принцесса покосились в сторону вещмешка. Король, не поздоровавшись с гостем, повернулся к жене, вдохнул воздух и произнёс сквозь зубы:
— Опять курила! — и скрылся за занавеской из ветоши.
Последовала пауза. Оруженосец заторопился.
— Ну, мне, вроде бы, пора, — предположил он.
— Погодите, — выглянул Король из-за занавески. — Есть разговор. Прошу!
И он зашагал к двери.
Во дворе ужасно воняло. Оруженосец прикрывал нос чистым носовым платком и морщился.
— И из лифтёров меня выгнали, — сказал Король. — Да и правильно сделали. Каждый должен заниматься своим делом. Верно?
— Абсолютно, — согласился Оруженосец.
— Я вот что решил, — продолжал Король, — пойду-ка я по свету, буду работу искать. Не может быть, чтобы никому не нужен был король. Только я один пойду — с семьёй какой из меня ходок! А вы уж — не в службу, а в дружбу — присмотрите здесь за женщинами, не дайте им с голоду умереть… Вы же, как я полагаю, любите Принцессу?
Оруженосец смутился, но ответил:
— Чрезвычайно, Ваше Величество.
— Вот и хорошо, — сказал Король. — Если — даст Бог — всё сложится благополучно, женитесь на ней,
