Ужасъ до такой степени овлад?лъ вс?ми, что посл? вечерней молитвы никто не р?шался выыти изъ дома, да и дома не считали себя вполн? безопасными отъ разбойниковъ.
Но кто-же они были и откуда пришли? Какъ звали ихъ таинственнаго атамана? Это было загадкой, которую вс?мъ хот?лось разр?шить и которая такъ и осталась неразгаданной, хотя съ этого времени вс? зам?тили, что вооруженіе убитаго барона исчезло съ своего м?ста, а впосл?дствіи многіе поселяне утверждали, что предводитель чудовищной шайки шелъ впереди вс?хъ, покрытый вооруженіемъ, которое если и было не то самое, то, во всякомъ случа?, походило на него какъ дв? капли воды.
Вс? эти разсказы, если отд?лить отъ нихъ то, ч?мъ страхъ неминуемо од?ваетъ и украшаетъ произведенія своей фантазіи, не заключали въ себ? ничего необыкновеннаго и сверхъестественнаго.
Что можетъ быть обыкновенн?е вс?хъ этихъ жестокостей въ разбойникахъ? что можетъ быть естественн?е того, что ихъ атаманъ присвоилъ себ? вооруженіе убитаго барона?
Однако, н?которыя разоблаченія, сд?ланныя передъ смертью однимъ изъ разбойниковъ, взятыхъ въ пл?нъ въ посл?днихъ стычкахъ, превзошли всякую м?ру и заставили призадуматься самыхъ нев?рующихъ. Испов?дь его заключалась, приблизительно, въ сл?дующемъ:
— Я, — сказалъ онъ, — принадлежу къ знатному семейству. Заблужденія моей молодости, моя безумная расточительность, а подъ конецъ и мои преступленія навлекли на меня гн?въ моихъ родственниковъ и проклятіе отца, который, умирая, лишилъ меня насл?дства. Очутившись совершенно покинутымъ и безъ всякихъ средствъ, я послушался чертовскаго наущенія и р?шилъ собрать н?сколько молодцовъ, находившихся въ такомъ же положеніи, какъ и я, которые безъ колебаній согласились исполнить вс? мои предначертанія, соблазнившись об?щанной имъ привольной, веселой и беззаботной жизнью.
Мои же нам?ренія заключались въ томъ, чтобы набрать шайку молодыхъ и веселыхъ людей, безпечныхъ и не роб?ющихъ передъ опасностью и жить да поживать съ ними хорошенько насчетъ страны, употребляя въ д?ло свою храбрость, до т?хъ поръ, пока Богу угодно будетъ распорядиться каждымъ изъ насъ по своему усмотр?нію, что и случилось теперь со мной.
Им?я это въ виду, мы назначили зд?шнюю м?стность театромъ нашихъ будущихъ экспедицій и выбрали для своихъ сборищъ развалины сегрскаго замка, считая его самымъ подходящимъ и в?рнымъ пунктомъ не только по его выгодному и укр?пленному положенію, но еще и потому, что суев?рный страхъ оберегалъ его отъ народа.
Однажды ночью, когда мы собрались подъ разрушенными сводами замка вокругъ пылающаго костра, который осв?щалъ красноватымъ св?томъ пустынныя галлереи, у насъ завязался горячій и гн?вный споръ о томъ, кому быть выбраннымъ въ атаманы.
Всякій ссылался на свои заслуги: я предъявилъ свои права; одни начали роптать, обм?ниваясь угрожающими взглядами, другіе разражались ругательствами, возвысивъ охрипшіе отъ вина голоса, и хватались за рукоять кинжала, желая разр?шить имъ вопросъ. Какъ вдругъ мы услыхали странный звонъ оружія и всл?дъ зат?мъ раздались глухіе, тяжелые шаги, которые все приближались. Мы вс? тревожно оглянулись, вскочили и обнажили мечи, р?шившись постоять за себя, но вс? замерли неподвижно на своихъ м?стахъ, когда увидали, что къ намъ приближался ровной и м?рной поступью челов?къ высокаго роста, вооруженный съ ногъ до головы, и съ забраломъ опущеннымъ на лицо.
Онъ обнажилъ мечъ, который едва могли бы поднять два обыкновенныхъ челов?ка, положилъ его на одинъ изъ обломковъ упавшаго свода и воскликнулъ глухимъ и могучимъ голосомъ, подобнымъ шуму подземнаго водопада:
— Если кто нибудь изъ васъ отважится первенствовать, пока я обитаю въ сегрскомъ заык?у пусть онъ возьметъ этотъ мечъ, символъ власти.
Мы вс? молчали, но когда прошли первыя минуты изумленія, мы съ громкими криками провозгласили его нашимъ атаманомъ и предложили ему кубокъ вина, отъ котораго онъ отказался знаками, можетъ быть, оттого, что не хот?лъ открывать свое лицо, которое мы тщетно старались разсмотр?ть сквозь жел?зную р?шетку. Несмотря на это, мы въ туже ночь произнесли самую ужсную клятву, а на сл?дующую начались наши ночныя похожденія.
Нашъ таинственный атаманъ всегда находится впереди вс?хъ. Огонь его не беретъ, опасности его не устрашаютъ, и слезы его не трогаютъ. Онъ никогда не говоритъ ни слова; только когда кровь дымится на нашихъ рукахъ, когда рушатся храмы, пожираемые пламенемъ, когда обезум?вшія женщины б?гутъ среди развалинъ, а д?ти испускаютъ отчаянные крики, когда старшія гибнутъ подъ нашими ударами, — только тогда отв?чаетъ онъ злов?щимъ и страшнымъ см?хомъ на стоны, проклятія и жалобы. Никогда, даже посл? поб?ды, онъ не снимаетъ своего оружія и не подымаетъ забрала своего шлема, не принимаетъ участія въ нашихъ пиршествахъ, и не предается сну. Мечи, направленные противъ него, вонзаются въ его латы и не только не ранятъ его, но даже не окрашиваются его кровью. Когда огонь накаляетъ до красна его наплечники и кольчугу, онъ безстрашно идетъ среди пламени, разыскивая новыя жертвы. Онъ презираетъ золото, ненавидитъ красоту и не заботится о честолюбіи.
Н?которые изъ насъ считаютъ его сумасбродомъ, другіе думаютъ, что это какой нибудь разорившійся вельможа, скрывающій свое лицо изъ чувства н?котораго стыда, а есть и такіе, которые уб?ждены, что это самъ чортъ.
Разсказчикъ умеръ съ насм?шливой улыбкой на устахъ, не раскаявшись въ своихъ гр?хахъ. Многіе изъ его товарищей посл?довали за нимъ на плаху въ разное время; но страшный атаманъ, къ которому присоединялись все новые и новые разбойники, продолжалъ свои разрушительные подвиги…
Несчастные жители все бол?е и бол?е отчаявались и не знали, на что имъ р?шиться, чтобы разомъ прекратить такой порядокъ вещей, который съ каждымъ днемъ становился все невыносим?е и прискорбн?е. Какъ разъ около селенія, въ глубин? густого л?са, жилъ въ это время святой мужъ; онъ поселился въ маленькой обители, посвященной св. Вар?оломею, и отличался благочестивой и доброд?тельной жизнью. Народъ считалъ его святымъ, благодаря его спасительнымъ сов?тамъ и предсказаніямъ.
Полагаясь на осторожность и на прославлевную мудрость этого почтеннаго отшельника, жители Бельвера предложили ему на разр?шеніе свою трудную задачу. Испросивши милосердія у своего святого патрона, который, какъ вамъ изв?стно, знаетъ чорта очень близко и не разъ его порядочно прижималъ, — старецъ посов?тывалъ имъ спрятаться ночью въ засаду у подножья каменистой тропинки, вьющейся по утесу, на вершин? котораго стоялъ замокъ, и въ тоже время наказалъ имъ, чтобы они не употребляли въ д?ло никакого оружія, кром? одной чудотворной молитвы, которую онъ заставилъ ихъ выучить наизусть. По преданію, съ помощью этоы самой молитвы св. Вар?оломей завлад?лъ чортомъ.
Все это было въ точности исполнено, и результатъ превзошелъ всеобщія ожиданія: не усп?ло солнце сл?дующаго дня озолотить высокую бельверскую башвю, какъ жители уже собрались на главной площади т?сными кучками и разсказывали другъ другу съ таинственнымъ видомъ, какъ въ прошедшую ночь привезли въ городъ знаменитаго атамана сегрскихъ разбойниковъ, кр?пко связаннаго по рукамъ и по ногамъ.
Едва эта новость усп?ла перейти изъ устъ въ уста и разнестись по домамъ, народъ бросился на улицы съ громкимъ ликованіемъ и поса?шилъ собраться у воротъ тюрьмы. Приходскій колоколъ зазвонилъ, созывая жителей на сов?щаніе, городскіе стар?йшины собрались на сов?тъ, и вс? стали съ нетерп?ніемъ ожидать той минуты, когда преступникъ предстанетъ предъ лицомъ своихъ импровизованныхъ судей.
Судьи, которыхъ графы Ургельскіе уполномочили совершить быструю и строгую расправу съ разбойниками, посл? минутнаго сов?щанія, приказали привесть злод?я, чтобы сообщить ему приговоръ.
Какъ я уже сказалъ, на главной площади, такъ же какъ и на вс?хъ улицахъ, черезъ которыя долженъ былъ сл?довать узникъ, нетерп?ливый народъ киш?лъ и волновался, какъ густой пчелиный рой. Особенно у воротъ тюрьмы народная толпа все прибывала, пылкіе возгласы, глухой ропотъ и громкія угрозы уже заставили стражу стать въ оборонительное положеніе, когда, наконецъ, дано было приказаніе вести преступника на судъ.
Когда онъ показался подъ массивнымъ сводомъ тюремныхъ воротъ, вооруженный съ ногъ до головы и съ опущеннымъ забраломъ, глухой и продолжительный ропотъ удивленія поднялся въ т?сной толп? народа, который съ трудомъ разступился, чтобы дать ему дорогу. Вс? сейчасъ же узнали вооруженіе убитаго барона, то самое вооруженіе, про которое сложилось столько мрачныхъ легендъ, пока оно вис?ло въ разрушенныхъ ст?нахъ проклятаго замка.
Вс? вид?ли, какъ разв?вались черныя перья его шлема въ то время, какъ вели войну съ своимъ
