Игорь был приглашен. Ната со Славой передавали еще раз ему огромную благодарность за акушера, которого Игорь посоветовал.
Он опять кивнул с улыбкой, Ната и ему звонила, а Слава даже заезжал вчера, чтобы лично повторить это раз в десятый, наверное.
Игорь только отмахивался. Он был искренне рад, что у друзей все прошло благополучно. За эти три года Игорь привык в какой-то мере заботиться обо всех подругах Лены. И они давно стали теми людьми, которых Игорь считал самыми близкими.
Лена без слов поняла, что на уме у ее названного отца и тоже тепло улыбнулась. А Игорь не удержался, поддался неясному желанию и странной потребности, обернулся, пытаясь краем глаза увидеть Дарину. И ощутил непонятную нужду что-то спросить, выяснить, да только мысленно одернул себя.
Зачем ему это? Ведь все давно сказано и выяснено…
Дарины не было у окна, где она разговаривала с Богданом лишь пару минут назад, когда Игорь в последний раз проверял.
Это открытие вызвало в нем… раздражение.
Но Игорь сказал себе не заниматься глупостями.
— Ой, мама…! — Леша едва не оглушил Игоря своим криком у самого уха. — Мы же самое главное для крестного забыли!! — мальчик явно расстроился.
— Точно, — Лена закусила губу. — Мы же в Кофейне были, с Надей болтали, она хочет завтра сообщить о-о-чень важную новость Тарасу, — Лена подмигнула Игорю, и тот прекрасно понял, на что дочь намекает.
Против воли улыбнулся сильнее. Как бы там ни было у него самого, но счастье девочек, за которых он считал себя ответственным, всегда согревало душу Игоря.
— Я смотрю, у нас в городе намечается явное улучшение демографической ситуации, — добро пошутил Игорь. — Пусть приходят, мы их обследуем, — все с той же широкой улыбкой кивнул он Лене. — Но, что вы забыли-то? — не понял он продолжающегося огорчения крестника.
— Да, мы кофе тебе привезли, забыли в машине, — Лена кивнула головой в сторону улицы. — Пройдешься с нами?
— Конечно, солнышко, — Игорь улыбнулся ей теплее. — Но только если ты дашь мне слово в понедельник явиться на обследование? — он многозначительно приподнял бровь. — Или мне сразу звонить Алексею, — применил Игорь тяжелую артиллерию, видя, как она уже готовится придумать какую-то отговорку.
Лена рассмеялась, так и не успев сказать ни слова.
— Хорошо, папочка, — скривив забавную гримасу, смиренно согласилась она. — Я приеду.
— Вот и договорились, да, Лешка? — Игорь подмигнул крестнику. — Ну, что? Пойдемте, я провожу вас? — спросил он, и направился вместе с Леной к выходу из отделения, продолжая держать Лешу на руках.
Почему-то, именно сейчас, наверное, из-за времени года, он с новой силой ощутил то чувство нехватки и потери, которое всегда толклось в душе за спиной одиночества.
Лена продолжала что-то рассказывать о своей работе, о новом проекте Алексея, своего мужа, и Дениса, брата Наташи, с которым тот часто работал вместе.
Но Игорь слушал ее краем уха. И не потому, что было неинтересно. Нет.
Просто другие мысли, не нужные и тяжелые самовольно лезли в голову, не позволяя думать ни о чем ином.
Стоило ему увидеть вчера в кабинете у Калина Дарину — и перегородка, которой он отграничил те годы своей жизни в памяти — дала трещину. Сложно смотреть на женщину, которую когда-то так сильно любил, через память о которой так и не смог переступить, и осознавать, что ты значил для нее во стократ меньше. Ни он сам, со всей своей любовью и готовностью дать ей что угодно, ни их ребенок — оказались не нужны Даре. Менее ценным и существенным, чем ее вероятное будущее.
Игорь крепче прижал к себе маленькое тельце Лешки, и внимательно смотрел на ступени, по которым они с Леной неторопливо спускались к первому этажу.
За эти семь лет он так и не смог найти другую, к которой ощущал бы хоть толику тех чувств, которые вспыхивали в груди даже сейчас при одном взгляде на его Дарю. Так и не сумел построить ни с кем нормальных отношений, все время вспоминая о прошлом и потерянном.
Наверное потому, так поддерживал Лену когда-то, прекрасно понимая, что значит утратить самого любимого и дорого человека из-за их собственных решений и поступков.
Сейчас Игорь знал, что был тогда неправ.
Ему стоило переоценить свои принципы и взгляды на жизнь.
Ведь в чем-то Дарина была права. К моменту начала их отношений он уже многого достиг в профессии. И хоть не имел никаких карьерных замашек, Игорь знал, что рано или поздно будет управлять отделением. Даже тот заведующий, который исполнял эти обязанности в то время — готовил его, как своего протеже перед начальством.
Не то, чтобы Игорь жаждал занять руководящую должность, его вполне устраивала и должность обычного врача. Он любил свою работу и был начисто лишен тщеславия и амбиций.
Тогда как Дарина только начинала свой путь в медицине. И ей так много хотелось. А он не поддержал ее в этом устремлении, насаживал свое мнение, что семья и отношения важнее. Что она должна думать в первую очередь об этом, а не мечтать о диссертации.
Быть может, поддержи он ее тогда в решении написать кандидатскую — и они до сих пор были бы вместе. И дети у них были бы, если бы он ее не торопил.
Отчего-то в этот момент перед глазами встала картинка, как она доставала вчера свой халат в ординаторской. До сих пор Дарина складывала его так, как ее Игорь когда-то научил, чтобы выглаженная на выходных одежда не мялась и не приходилось искать утюг в сестринской утром понедельника.
По неясной причине это так глубоко затронуло его. Может и не осознанно, но она помнила о нем, сохранила какую-то частичку Игоря…
Он кивнул в положенном месте рассказа Лены, продолжая по тысячному разу вспоминать и взвешивать давние слова и решения. Пусть и понимал, насколько глупым и бессмысленным теперь было это занятие.
Игорь не сумел стать счастливым без нее. Никто не смог заменить Дарину в его сердце и жизни. Разве что Лена с Лешиком немного ослабили то глухое одиночество, в котором Игорь жил первые четыре года после разрыва с любимой.
Но, по крайней мере, он очень надеялся, что сама Дарина был счастлива добившись от жизни всего, чего хотела.
Он внимательно следил за ее карьерой. Выписывал все журналы и альманахи, в которых печатались исследования по гематологии и читал каждую статью, написанную Дариной, изучал каждую ее работу. Он дословно знал текст ее диссертации, экземпляр которой по его просьбе привез один из сотрудников кафедры, посещавший защиту. И искренне восхищался тем, что она сделала.
Дарина заслуживала того признания, которое получила. Заслужила каждую толику этого успеха. И наверное, не в его праве было стоять у нее на пути.
Иногда, когда любишь, стоит просто отступить в сторону, не мешая самому дорогому человеку идти дальше, не обращая внимания на то, как тебе больно внутри.
Нельзя сказать, что семь лет назад Игорь руководствовался именно этими причинами, когда отпускал Дарину.
Да и не отпускал он ее. До сих пор не отпустил.
Тогда внутри у него бушевала обида и злость, гнев из-за того, что она сделала, принеся его мечты и надежды в жертву своим устремлениям.
Сейчас обиды не было. Только горечь и сожаление, пустота и боль, немного притупившаяся давностью лет.
А еще — понимание, что пути назад нет, и не было никогда.
Они оба изменились, стали совершенно не теми, что были когда-то. Разве ее поведение в первые минуты в кабинете главврача наглядно не демонстрировали, что все былое — там, в прошлом и
