6
Дактиль схватил Мальчика за шиворот и выволок на середину камеры. Захар вспрыгнул на лавку и закричал, временами переходя на визг:
— Слушайте меня все! У нас появился новый человек, зовут его Мальчик! Он мой товарищ! Тут некоторые претендуют, но я вам сразу скажу — это бесполезно! И всякие споры на эту тему считаю закрытыми! Ура! И еще раз…
Захара столкнул с лавки Ильич и воззвал:
— Сокамерники! Почему мы слушаем этого дурака Захара, который у нас совсем недолго и который нам уже наврал тут много чего?! Почему мы самого Мальчика не спрашиваем, как и с кем, он видит себя в нашей камере?! Почему я вас спрашиваю?!
Ильича за пятку дернул Биллер, Ильич кувыркнулся под стол. Биллер оперся на заботливо подставленное плечо Дактиля, тяжело запыхтел, но все же взгромоздился на освободившееся место.
— У нас тут что?! — А то! Мы все вместе тут! Так?! Значит и Мальчик должен быть со всеми! Ясно?!
Очень многие из собравшихся закричали, что им все ясно, но в тоже время другие очень многие из собравшихся закричали, что им ничего не ясно. Но Биллер с помощью Дактиля уже сполз с трибуны, Ильич еще не выбрался из-под стола, а Захар, решив погромче крикнуть, сделал слишком глубокий вдох и, вместо того, чтобы озарить сознание несведущих, исступленно закашлялся, поперхнувшись собственной слюной. Мальчик воспользовался образовавшимся затишьем, сел на лавку, поджал ноги, обхватив колени руками, и тихо сказал:
— Вы так мне все нравитесь, и я очень хочу, но, увы, не могу быть товарищем каждому из вас, потому что я товарищ Виссона, а Виссон очень болезненно реагирует, когда претендуют на что— То, принадлежащее ему. Например, Трюфелю из третьей камеры он при мне откусил язык только за то, что тот по ошибке облизал его ложку. И как я понял из разговора надзирателя Афрона с охранником Младшим, Виссона вот-вот вернут в вашу камеру.
— Он нас пугает!
— А вдруг не пугает?
— Виссон мертв! — он повесился!
— Виссон жил, жив и будет жить!
— Откуда он мог слышать разговор Афрона с Младшим?!
— Мальчик находился поблизости от самого Афрона!
— Виссон никогда бы не стал откусывать чужой язык!
— Виссон, когда сердитый, может откусить все, что угодно!
— Да плевали мы на этого Виссона — нас вон сколько!
— Сколько?
— Ну, вон!!! Вон!! Еще вон! И там еще вон. Ну и…
— Вот вам первым он языки и пооткусывает!
Биллер поднял голову и крикнул:
— Да что мы будем лебезить перед каким-то Мальчиком из-за какого-то Виссона?!
— Не будем!
Биллер хотел опять взгромоздиться на лавку, но недоуменно обнаружил, что Дактиля с его заботливым плечом нет рядом. Дактиль незаметно прошел за спину Мальчика, наклонился к нему и зашептал:
— Мальчик, ты извини, что я тебя грубо тянул за рубашку — меня заставили, сам видишь какие тут все, особенно вон тот жирный. Виссон этого Биллера из-под стола не выпускал, а со мной несколько раз играл в крестики-нолики, выигрывал, конечно, и приказывал голым вокруг стола на четвереньках ходить, короче, весело было. Я за тебя, Мальчик.
Мальчик, не оборачиваясь, кивнул головой и сказал:
— Когда Виссон вернется, я непременно попрошу его, чтобы он тебе при следующей игре в крестики-нолики дал фору.
Ильич вдруг снова протиснулся сквозь толпу, наставил на Мальчика короткий указательный палец с обгрызанным ногтем и крикнул:
— Смотрите! Он нас не уважает, он сидит перед нами! Раз он сидит на лавке, так пусть тогда лежит, привязанный к этой же лавке!
Не успел Мальчик опомниться и хоть что-то возразить, как его быстро положили и ловко привязали к лавке.
— Я требую, чтобы Мальчика развязали!
— Надо бросить жребий!
— Надо Ильичу морду набить за подстрекательство!
— Ильич — молодец!
— Пусть про Виссона расскажет!
— А ты иди к своему косому Шплинту!
— Сам ты косой! И у твоего Скока одна нога короче другой!
— Соревнование по борьбе устроим!
— Если Виссон вернется, я ему скажу: Виссон помнишь нашу дружбу?
— А я говорю, что все совсем не так!
— А пошел ты!
— Да я!
— А вот еще был случай…
— Все дело в аксиологической модальности!
— Хрен тебе!
Над Мальчиком свесился Мосол и с удовольствием засмеялся:
— Хе-хе, Рыжий, эти горластые дураки думают, что ты Мальчик, они не знают, хе-хе, что Мальчик еще в восьмой камере растворился в воздухе и поселился в моей голове — мы постоянно с ним разговариваем.
— Мосол, сдвинься немного в бок — с твоей башки летит перхоть прямо мне в глаза.
— Рыжий, хочешь плесени дам попробовать — сразу жить не знай как захочется.
— Спасибо, Мосол, в пятьдесят четвертом карцере Виссон угощал меня грибами, поднимающими настроение, и я до сих пор в отличном расположении духа.
— Грибами?… Вис— Сон?…
Мосол икнул и, раскинув в стороны хлыстообразные руки, упал на Мальчика.
7
Обитатели камеры номер девять орали, ругались, плевались, толкались и никак не реагировали на Мальчика, который уже осипшем голосом кричал, чтобы с него стащили мертвого Мосла.
Глава № 5
