балконом.
— Ты спала так мирно… Совершенно одна в этой большой кровати. Мне и в голову не пришло будить тебя. Кроме того, тебе требовалось отдохнуть.
Она взглянула на него, осторожно избегая вида голых ног. Он не только пах хорошо, он и выглядел восхитительно грешно. Следы усталости исчезли. Улыбка стала дразнящей. Глаза горели, когда взгляд лениво скользил по ее фигуре, едва прикрытой тонкой хлопчатобумажной тканью. Она вздрогнула. Чувства подавали сигнал тревоги.
— Ты спал здесь всю ночь? — Она показала взглядом на деревянную скамью.
— Как бревно. А сейчас я проголодался. Что скажешь насчет завтрака в постели?
— Завтрак в постели? Что люди подумают?
— Что захотят, то и подумают.
— Джек, этим летом мы только работаем вместе.
— Как и все, что ты говоришь, — кивнул он.
Что-то уж слишком быстро он согласился… Наверняка задумал очередной «сюрприз», с подозрением подумала она.
— Тогда спустимся вниз. Потом мне надо сделать кое-какие покупки. Тебе тоже. Надеюсь, ты не собираешься весь день носить полотенце. — Святые небеса! Даже когда у него будет настоящая одежда, она не сможет забыть, какие у него широкие плечи, как скульптурно выглядят его мышцы, как загорела кожа… Ей безумно хочется пробежаться пальцами по натянутому, точно барабан, животу…
Они явно опаздывали. В патио собралось несколько постояльцев. Они все подняли голову и смотрели на Оливию и Джека, махали руками, улыбались. Их коллеги. Оливия почувствовала, как кровь прилила к щекам.
Она поспешила укрыться в номере. Джек последовал за ней.
— Это ты сделал! — Она гневно трясла головой.
— Что я сделал? Только пропел тебе серенаду. Прости, — с улыбкой проговорил он.
— Послушай, за нами тянется целая история. Формально мы все еще женаты. И похоже, каждый в экспедиции в курсе.
— Ну и что ж? Оставь это им. Пусть себе думают, что хотят, — с улыбкой сказал он.
— Мы не можем этого допустить! — Она поджала губы. — По одной причине. Это не честно! Я не позволю людям думать, будто мы живем вместе, когда это не так. Кстати, — она снова взглянула на полотенце, рискованно закрученное на его бедрах, — в ванной висят махровые халаты.
— Правда? — удивился он. — Я и не заметил.
— Неужели? — Он заметил. Вот только хотел довести ее до безумия. Но этим летом она твердо решила не поддаваться искушению.
В патио подавали великолепный завтрак. Горячие рогалики, йогурт с грецкими орехами, темный мед и обжигающий черный кофе в крохотных чашечках. Джек проглотил свой кофе, поставил чашку на железный стол для грязной посуды и встал.
— Чего мы ждем? Пора на раскопки.
У Оливии проснулся аппетит, она взяла второй рогалик, намазала его тонким слоем тающего масла, сверху янтарным медом и впилась зубами в получившееся лакомство.
— Не знаю, как тебе, а мне нужна одежда, — проворчала она. — Я не собираюсь копать в полотняном платье от дизайнера или в рубашке, которую носила последние три дня. Сначала надо зайти в магазин. Одежда нужна обоим. Да и ты будешь удобнее себя чувствовать в брюках и рубашке своего размера. — Оливия поморщилась, вспомнив чью-то безразмерную старую футболку и жуткую куртку-штормовку, в которой он появился в отеле вчера. — Кроме того, я уверена, что в любую минуту может появиться рыбак и потребовать у тебя назад свою одежду.
Джек оглядел себя так, будто забыл, что вчера потерял все. И в этом весь Джек! Он никогда не оглядывается, всегда смотрит только вперед.
— Ты права, — заговорил он. — Почему бы тебе не подобрать нужные вещи и для меня? Ну что там нужно? Джинсы, пару рубашек, мокасины, шляпу с широкими полями и крем от солнца. А я тем временем поговорю с Роббинсом, проверю наше оборудование и возьму напрокат машину. Я знаю, ты беспокоишься, как я справлюсь, правильно? Но ты же знаешь, это наш последний шанс.
Не дожидаясь ответа, он вручил ей кредитную карточку и, прежде чем завернуть за угол, помахал рукой. Он направлялся к коттеджам, где поселился Роббинс. Она не успела даже запротестовать.
Будь он проклят! Он уверен, что она помнит его размер? Его предпочтения в белье? А он помнит ее размер? Джек никогда не покупал для нее белье. Не помнил день ее рождения.
Оливия вздохнула. К несчастью, она помнила о нем все, включая его день рождения. Она помнила, как он выглядит в клетчатых боксерских трусах. Как он любит тесные джинсы, обтягивающие его словно вторая кожа. Она помнила, как роскошно Джек выглядел на их свадьбе. И как быстро сбросил смокинг, едва они оказались в номере отеля…
Еще она помнила, что, едва они приехали в университет Санта-Клариты, она оказалась на задней скамейке за спиной мужа. Он руководитель кафедры археологии, эксперт во всем, что касается античности. Не то чтобы он не заслуживал академического почтения. Он заслуживал. Но она чувствовала себя ничтожной, находящейся в тени его славы.
Оливии вдруг расхотелось есть. Она повесила на плечо сумку, которую вчера умудрилась не потерять, так как не выпускала из рук, и направилась в отель.
— Когда я приезжала сюда последний раз, стольких лавочек здесь не было! — Оливия заметила Мэрилин, которая расспрашивала гостиничного портье, как пройти в город.
— За последние несколько лет Эрмуполис стал раем для туристов, — рассказывал портье. — Конечно, мы не Корфу, но наш остров тоже очень модное место. Все, в чем вы нуждаетесь, леди, в наши дни вы найдете в городе.
— Кстати, — обратилась Оливия к клерку, — могу я купить махровые халаты, которые висят в ванной в нашем номере?
— Конечно, я заверну их для вас.
— Хотите, возьмем вместе такси? — предложила Мэрилин, выходя на улицу.
На каменном заборе сидел мальчик в шортах и футболке. Темные волосы падали на лоб и почти закрывали глаза. Увидев их, он спрыгнул с забора.
— Повести вас к достопримечательностям? К руинам? Говорю по-английски. Очень дешево.
— Мы собираемся за покупками, — покачала головой Оливия.
— Могу помочь, — с жаром продолжал мальчик. — Покажу английским леди, где лучше всего делать покупки.
— Нет, спасибо. Кстати, мы американки, — с улыбкой добавила Оливия.
Мальчишка выглядел разочарованным. И тогда она достала из кошелька доллар и дала ему. Он ласково и застенчиво улыбнулся. Оливия вспомнила, что надо бы поменять валюту, чтобы иметь местные деньги.
— Миссис Окли? — мрачно обратилась к ней служащая отеля, стоявшая на ступеньках крыльца.
— Да?
— Пожалуйста, не поощряйте мальчика, — сказала она. — Он не должен здесь быть.
— А где он должен быть? — спросила Оливия.
— Дома, — пожала плечами женщина. — А он болтается здесь и старается подработать или ловит с пирса рыбу для местных ресторанов. По-моему, там он и должен быть, ловить рыбу. Мы не хотим, чтобы он приставал к нашим гостям.
— Он не приставал ко мне, — возразила Оливия. Она оглянулась — мальчишка исчез.
— А где он научился говорить по-английски? — спросила Оливия.
— Просил деньги у туристов, так и научился, — неодобрительно пояснила женщина. — Вы сами его поощряете.
