естественно, что Алехандро хотел познакомить Альфи с его семьей, с его богатой родословной, показать замок?» — рассуждала она, стараясь не делать поспешных выводов.
— Что ты имел в виду, говоря, что хочешь забрать его в Испанию? — услышала Джемайма свой голос.
Алехандро, сняв тяжелое кашемировое пальто, повесил его на спинку стула возле стола, Заполняющего собой пространство эркера. Его четкий профиль ничего не выражал, но, когда он повернулся, в его глазах сверкнул вызов.
— Я не могу разрешить тебе заниматься воспитанием моего ребенка, — сказал он. — Я не верю, что ты можешь дать ему все, что нужно для его развития. Не думай, что мне хочется судиться с тобой за право его воспитания, но я не знаю, что еще могу сделать, не нарушив по отношению к сыну своих обязанностей.
— Да как ты смеешь?! — Ее сердце стучало, словно она пробежала кросс. — Я родила твоего сына! Причем одна, оставшись без поддержки. А потом одна два года его воспитывала! Альфи очень развитой, счастливый ребенок, и ты ничего не знаешь о нем. Тем не менее ты уже решил, что я не достойна воспитывать его?!
— Знает ли он хотя бы, что у него есть отец в Испании? Учит ли он испанский язык? Сможешь ли ты дать ему ощущение стабильности? Ты не ответственный человек…
— Что дает тебе право так говорить обо мне? — перебила его Джемайма, чувствуя, как ее пальцы сжимаются в кулаки.
Его сухое смуглое лицо стало похоже на инквизиторскую маску.
— Посмотри, что ты сделала с нашим браком! Вспомни свои долги! Вспомни о своем романе с Марко!
— Последний раз повторяю: у меня не было романа с Марко!
— Ты не хочешь решать проблемы, ты убегаешь от них, — продолжал Алехандро, будто и не слушая ее. — Как ты можешь правильно воспитывать сына и научить его тому, что он должен знать?
— Я больше не собираюсь выслушивать твою критику… — Ее голос срывался. — Все. Мы разошлись. И я хочу, чтобы ты ушел!
Алехандро сгреб со стула свое пальто.
— С тобой невозможно разговаривать! — выдохнул он с раздражением.
— Ты являешься сюда без предупреждения, угрожаешь отобрать у меня ребенка, и это ты называешь разговором?! — воскликнула Джемайма.
— То, что обязательно должно случиться, называется не угроза, — холодно заметил Алехандро. — Скорее всего, мне удастся выиграть у тебя дело.
Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
— Как мне заставить тебя поверить, что я могу быть хорошей матерью?
Алехандро пожал плечами, словно она просила о невозможном.
Мысли Джемаймы уже успели двинуться вперед, чтобы прийти к некоторым заключениям. Если дело дойдет до суда, у Алехандро хватит денег, чтобы нанять самых лучших адвокатов. То, что она два года молчала о существовании Альфи, тоже будет свидетельствовать не в ее пользу. К тому же неизвестно, насколько значимым судья сочтет тот факт, что Альфи в один прекрасный день станет влиятельным членом испанского аристократического общества, владельцем огромного поместья и успешного международного семейного бизнеса. Наверняка способность графа Оливареса подготовить сына к такому замечательному будущему жизни не останется без внимания.
— Ты не поступишь со мной так, — предприняла она последнюю попытку. — Я люблю Альфи, я нужна ему!
— Возможно, теперь настала моя очередь побыть родителем, — сухо заметил Алехандро, потянув на себя входную дверь. — Когда дело доходит до того, чтобы поделить одного маленького мальчика, развод оставляет очень мало вариантов. Нам обоим придется чем-то пожертвовать.
Джемайма в отчаянии шагнула вперед, загородив собой дверь. Потемневшие синие глаза казались огромными на ее побледневшем лице.
— Нам нужно обсудить это. Сейчас!
Алехандро усмехнулся:
— Ты меняешь мнение каждую минуту. Только что хотела, чтобы я ушел…
Джемайма стиснула зубы:
— Возможно, я поторопилась. Я не ожидала, что у тебя уже готов план для Альфи. К тому же ты разозлил меня. Зачем… зачем ты меня поцеловал?
Алехандро сделал полшага вперед, поймав ее в ловушку.
— Потому что мне так захотелось,
У нее перехватило дыхание. Предвкушение обожгло ее, как горячая лава, пробежав по всему телу. Она больше не могла бороться с терзающим ее голодом. Глядя на его губы, вспоминая их вкус, она медленно откинула назад голову и встретила его взгляд.
— Попроси меня остаться на ночь, — хрипло проговорил Алехандро, прижимая ее к двери и давая почувствовать всю твердость его эрекции.
— Ты хочешь остаться? — прошептала Джемайма, уже представляя, как ее пальцы вцепляются в лацканы пиджака, чтобы притянуть его ближе. Представляя его вкус и его страсть, что манили ее, словно костер в зимний день.
Длинный палец мягко скользнул по ее горлу, задержавшись там, где бился пульс.
— Ты тоже этого хочешь.
— Нет! — выдохнула Джемайма, чувствуя, как все в ней завибрировало под напором желания.
— Ложь, — возразил Алехандро, уверенный во власти своих чар.
Ее тело дрожало от предвкушения, но она нашла в себе силы оторваться от Алехандро и сделать шаг назад. Это было чертовски трудно. Она не могла думать, она могла только бороться с этой опасной слабостью.
— Уходи, — сказала она.
— Позвони мне, когда придешь в себя, — хрипло бросил Алехандро, роняя на пол свою визитку.
Джемайма осталась в неразберихе своих мыслей и чувств. Она злилась, потому что так ничего и не смогла решить. Секс только бы усилил напряжение между ними. Ей нужно было подняться над соблазном и сфокусироваться на судьбе сына и на угрозе Алехандро…
«Он хотел остаться со мной на ночь! Хотел снова разделить со мной постель. — Кровь быстрее побежала по ее венам. — На какой-то момент он был так же беззащитен перед этим властным притяжением. — Она тут же отбросила эту мысль. — Нет, Алехандро не был беззащитен!»
Если бы она позволила, он бы остался, но это все равно ни к чему бы их не привело. Он вбил себе в голову, что она спала с Марко, и теперь ненавидел ее. Она подняла его визитку и бросила на стол. Алехандро опять взялся за свои любимые игры…
Тем не менее три года назад ей нравилось, как он уверенно брал все на себя, окружая ее заботой, выполняя любую ее прихоть. Теперь, глядя назад, оставалось только удивляться, как легко ему удавалось играть ее чувствами! Но ведь, когда они встретились, ей было всего восемнадцать! Она тогда идеализировала Алехандро, убедив себя, что между ними существует какая-то особенная связь. Она даже не подозревала о его похождениях, пока одна из подружек не подсунула ей под нос газету и, ткнув туда пальцем, не спросила:
— А не тот ли это испанец, с которым ты встречаешься?
Фотография Алехандро в паре с какой-то блондинкой была сделана на одном шикарном лондонском вечере. В прилагаемой к снимку статье говорилось, что графу Оливаресу нравилась его репутация донжуана, и, по его мнению, совсем не обязательно, чтобы у мужчины в одно время была одна женщина. Но Джемайма до последнего не хотела верить очевидному, хотя Алехандро и доказал, что мог быть кем угодно, только не преданным воздыхателем! Он часто отменял их встречи, а то вовсе не звонил. А когда Джемайма прямо спросила его, он оказался восхитительно откровенен.
— Я не ищу серьезных отношений, — заявил он без всяких извинений. — Не хочу ничем себя
