вошел в помещение, заглянул в зал с тренажерами. В нем тренировалось несколько коротко стриженных молодых людей. Они поднимали тяжести, работали на тренажерах. Старший лейтенант обратился к одному из них,
— Скажите, кто здесь главный? — спросил он.
Парень молча кивнул головой в сторону угрюмого и загорелого человека, ожесточенно бьющего боксерскую грушу. Казалось, в каждый удар он вкладывал все имевшиеся в нем энергию и злость.
Дукалис подошел поближе.
— Неплохо получается,— сказал он, показав на грушу.
Тренер прервался.
— Люблю я это дело,— объяснил спортсмен,— Хотите потренироваться?
Дукалис кивнул.
— Надо форму восстановить,— объяснил он.
— Условия на стене в коридоре. Почитайте. Если устраивает, то вон раздевалка. Там — душ, сауна.
Сказав это, тренер продолжил отчаянно колотить по груше. Дукалис вышел в коридор и ознакомился с правилами. Самым печальным было то, что предстояло сегодня же внести аванс. Но делать было нечего. Оперативник пошел в раздевалку, вынул из сумки спортивный костюм и переоделся.
Когда-то старший лейтенант серьезно занимался на тренажерах, но потом забросил это из-за нехватки времени и, отчасти, из-за лени. Сегодня у него появилась возможность тряхнуть стариной. Он подошел к свободному снаряду и начал делать упражнения...
В это время в Двенадцатом отделении милиции оперативники Соловец, Ларин и Волков собрались пить чай. Волков залил воду в электрочайник, Соловец достал из портфеля печенье, Ларин приготовил чашки.
Положив печенье в тарелку, Соловец случайно взглянул в окно. Кабинет оперативников находился на первом этаже, поэтому майор хорошо видел то, что происходило на улице. Картина, представшая перед его глазами, заставила майора замолчать и впиться глазами в окно.
— Мужики,— сказал он,— идите сюда. Смотрите, чудеса!
Оперативники подошли к Соловцу. Они увидели в окно бомжа Померанцева, который подъехал к отделению на собственном БМВ и вышел из машины в дорогом костюме. Померанцев был старым знакомым милиционеров. Он часто наведывался в отделение, иногда ночевал в нем, подчас предоставлял с улицы оперативную информацию. Но чаще всего Померанцев приходил в отделение, чтобы выклянчить у милиционеров деньги на выпивку.
Дверь в кабинет отворилась. Померанцев вошел и с улыбкой взглянул на старых знакомых. В руках у него были увесистые пакеты.
— Здорово, мужики! — сказал он.— Принимайте подарки.
С этими словами Померанцев выложил на стол дорогой коньяк, импортное пиво и разнообразную закуску. Стол кабинета превратился в скатерть-самобранку. Оперативники оторопели.
— Ты что, пещеру Али-Бабы нашел? — спросил Ларин.
— Нет,— возразил Соловец.— Ему богатый дядя в Америке наследство оставил.
Померанцев роздал офицерам свои визитки.
— Держите,— сказал он.
— «Померанцев-Инкорпорэйтед»,— вслух прочитал Ларин.— Мобильный, факс, пейджер, в машине... Много у тебя телефонов. Тебе, случайно, охрана не нужна?
Померанцев был серьезен.
— Я надумал организовать фонд помощи ментам,— сказал он.— Мне могут понадобиться сотрудники.
— Как же ты дошел до такой жизни? — спросил Волков.
— Разливай. Сейчас расскажу,— ответил Померанцев.
Он показал пальцем на бутылку импортного коньяка.
— Коллекционный экземпляр,— сказал бывший бомж.— Триста баксов бутылка.
В чашки, из которых менты собирались пить чай, был разлит коллекционный коньяк.
— Ну, мужики, за вас! — сказал Померанцев.— Чтобы вам, также как мне, подфартило.
Офицеры и бомж чокнулись и выпили. Они стали закусывать экзотическими фруктами, которые принес Померанцев.
— Да ты толком расскажи, что случилось,— сказал Соловец.
— Значит, так,— начал Померанцев,— автоматы на «Горьковской» знаете? Бутылки в ларек сдал, купил два жетона.
— Ну, и что?
— Первый проиграл, зато второй — сами видите. Джек-пот! Теперь со старой жизнью покончено. На следующей неделе на Багамы слетаю, вернусь и начну строить дом в Озерках. Участок уже присмотрел.
Ларин усмехнулся.
— Как построишь, на новоселье приглашай.
— Ну, еще по одной,— предложил Померанцев.— И мне пора. Надо на биржу заехать.
Компания опрокинула еще по одной чашке.
— Пока, мужики,— сказал новоявленный «богач»,— желаю успеха на почве борьбы с организованной преступностью.
Померанцев ушел. Оперативники с минуту молча сидели вокруг стола.
— Вот так пашешь, пашешь,— задумчиво сказал Ларин,— а тут приходит бомж и состояние в джек- пот выигрывает.
— Давай еще по одной,— резюмировал Соловец.
6
Пока Соловец, Ларин и Волков в отделении милиции допивали коллекционный коньяк от Померанцева, а потом полировали его импортным пивом от него же, Дукалис что есть силы тренировался в спортивном зале на Софийской улице. Оперативник уже поработал на всех имевшихся в зале тренажерах. Упражняясь на одном из них, Дукалис сделал вид, что у него свело ногу.
— Ох, блин! — вскрикнул оперативник.
Рядом находился тренер Бойко.
— В чем дело, друг? — спросил он.
— Кажется, ногу свело.
— Пошли в мой кабинет,— сказал Бойко,— сделаю тебе массаж.
Тренер направился в кабинет, Дукалис заковылял следом. Во время массажа старший лейтенант огляделся вокруг и заметил в помещении много медицинских приборов и препаратов. На стене висела хирургическая схема скелета с латинскими названиями.
— У вас тут целая больница,— сказал Дукалис.
Тренер улыбнулся.
— Я же бывший врач,— сказал он.— Защищал диссертацию по хирургии.
Дукалис повернул голову в сторону экс-хирурга.
— А почему решили профессию поменять? — спросил он.
Тренер вздохнул.
— Так сложились обстоятельства...
Он закончил делать массаж.
— Ну что, полегчало? — спросил спортсмен.
— Да, отпустило.
Дукалис и вправду почувствовал облегчение после массажа.
