— Вот, гад, прямо «Очевидное — невероятное» получается. Хорошая была телепередача. Академик Капица вел, — зачем?то пояснил он.
— Ага, ты еще «В гостях у сказки» вспомни. Это, блин, скорее, из серии «Пока не все дома…», — развил телевизионную тему Бобрусев. — Слушайте, а может это кто?то из «Скрытой камерой» прикалывается? — завертел он головой в поисках замаскированного объектива.
— Ну, ладно, допустим, вы из космоса, — решил рассуждать от противного мудрый Иваныч, — Где же вы тогда русскому языку так выучились? Вы же лучше нас с Бобрусевым на нем говорите.
— А, это… — усмехнулся Толлегеттерриан. — Это телепатия, — просто пояснил он. — Я слышу ваши мысли и передаю вам свои. Открывать при этом рот и шевелить губами совершенно не обязательно. Мне просто кажется, что для вас так привычнее…
Последние фразы приятели. услышали столь же четко, хотя лицо эксперта оставалось абсолютно неподвижным.
— Ни хрена себе… — ошеломленно прошептал Бобрусев, сверяясь с реакцией Иваныча на этот фокус. Тот только крякнул.
— Убедились? — спросил Толлегеттерриан. — Это, что касается передачи моих мыслей. Слышу ли я ваши — пожалуйста. Минуту назад, вы, Иваныч, подумали: «Этот малый действительно «ушелец»… Интересно, из какого дурдома он ушел?…» А ты, Бобрусев, решил, что «Толян конкретно улетает. А чего удивляться — водяра да плюс эти его розовые колеса… И не жрет ничего, только огурец смолотил…» Ничего я не перепутал?
— Ё — ё-ё… — выдохнул Бобрусев.
Иваныч молча выпил и, не глядя на телепата, сказал: — Так, Саня, давай бегом до лодки, там у меня в
брезенте пол — литра «Русского размера» припрятана. Тащи ее сюда, а то мозги сейчас закипят!..
Бобрусев обернулся быстро. Еще на ходу он начал открывать поперечнополосатую бутылку питерской водки.
— Наливай, — коротко сказал Иваныч.
Бобрусев налил старшему, но едва он потянулся к
стакану гостя, как тот отвел горлышко бутылки своим длинным пальцем. — «Иваныч, Толяну больше не наливаем…» — процитировал Толлегеттерриан.
— Ну ладно тебе, Толян, я ж не в обиду, просто прикалывался. Ну, давай стакан.
— Нет, мне действительно хватит, — мотнул тот головой. — Больше двух таблеток в день использовать нельзя, а алкоголя может оказаться больше, чем они способны нейтрализовать. Я не хочу отравиться.
Иваныч забрал бутылку у Бобрусева, решительно взял у эксперта стакан, поставил на клеенку и налил до половины. — Вы, Анатолий, вот что… Это вы там у себя эксперты — мексперты, ушельцы — пришельцы, члены всяких комиссий и ООНов. А здесь вы наш гость, тем более наш бывший земляк! Так что будьте любезны подчиняться нашим обычаям. За столом у нас порядки строгие. Не мы их устанавливали, не нам их и отменять. А будете нарушать, мы вам быстро штрафную организуем.
— Штрафную? — переспросил Толлегеттерриан.
— Ну, это… — Иваныч мысленно представил граненый стакан до краев наполненный водкой.
— О, нет!.. Только не это!.. Это смертельно…
— А ты думал! Поэтому и называется контрольный тост в голову, — пояснил Бобрусев.
— Вы этого не сделаете, я не хочу!..
— Конечно не сделаем, — успокоил эксперта Иваныч. — Для этого просто надо выпить как налито. Здесь всего?то граммов пятьдесят — шестьдесят. Тем более, что сейчас ваш тост.
Толлегеттерриан обреченно потянулся к стакану. Выпить он предложил за взаимопонимание, за то, чтобы Земля скорее стала полноправным членом ООН нашей галлактики и за грядущее плодотворное сотрудничество.
— Да… — подумал он вслух, возвращая на место пустой стакан, — скажи мне кто еще вчера, что я смогу выпить столько этилового спирта, я бы просто посмеялся над ним. — Глаза его заблестели, на лбу выступила испарина. — В следующий раз я захвачу сюда своего доктора и новую печень для пересадки, — пошутил он.
— Тогда бери сразу две печени, — посоветовал Бобрусев.
— Зачем две? — удивился Толлегеттерриан.
— А доктору тоже потребуется, — заверил землянин.
Шутка удалась. Все трое долго смеялись. Тем не менее Толлегеттерриан как в воду глядел насчет ограниченных возможностей своих таблеток. Последние пятьдесят грамм все?таки догнали его.
Даже если бы он знал, что является далеко не первой и не последней жертвой местного хлебосольства, вряд ли от этого ему стало легче. Оборотная сторона нашего гостеприимства — это неписанные законы нашего же застолья, дающие радость осознания своего превосходства, пусть даже мимолетного, над непосвященными в их тонкости гостями…
Бедный эксперт. Сначала Иваныч с Бобрусевым перестали слышать его мысли, потом он громко засопел, закатил глаза и стал заваливаться на спину. Иваныч успел подхватить его и бережно опустил на землю.
— Готов. Саня, давай телогрейку, под голову ему подоткну. Не дай Бог и вправду бы не отравился, бедолага.
— Да с чего, Иваныч, водка?то не паленая. — На всякий случай Бобрусев склонил голову и прислушался к дыханию Толлегеттерриана. — Живой, — уверенно объявил он. — А здоровый сон на свежем воздухе пойдет ему только на пользу.
— Ну, тогда давай по пятьдесят грамм за его здоровье, — предложил Иваныч, — да пока спит, надо бы все же глянуть, что там за машина и что с ней не так.
Выпито было уже прилично, и шли они к запретной машине эксперта галлактической ООН слегка пошатываясь.
— Так — с, ну что у нас здесь за космическая пирога? — рвался в бой Бобрусев.
Низкая, высотой по пояс коренастому Иванычу, машина плотно лежала брюхом на грунте. Ни колес, ни кабины как таковой у нее не было и, если бы не открытый капот — ни дать, ни взять — перевернутая вверх дном мыльница травянистого, с проблеском металлика, цвета.
— Чудная игрушка, — прокомментировал Иваныч. — Как в ней ездить?то, лежа, что ли?
— Да уж иначе и не приспособишься… Мне б такую двухспальную, — мечтательно произнес Бобрусев.
Обогнув машину с двух сторон, приятели остановились возле открытого капота.
— Мать честная!.. — определил ситуацию Иваныч.
— Ну, ни хрена себе… — эхом отозвался Бобрусев.
Двигателя под капотом не было! Были там какие?то разноцветные коробочки, соединенные короткими шлангами, черный прямоугольный блок размером с автомобильную аптечку и провода, идущие от него.
— Спокойно, — подбодрил приятеля Иваныч. — Будем думать по частям: раз машина серьезная, то должно быть что? Правильно — компьютер. И, сдается мне, вот эта черная хреновина он и есть. Идем дальше. Раз есть компьютер, то дело скорее всего не в нем. Очень хорошо. Раз есть провода и шланги, то что это значит? А значит это, Саня, что причину поломки надо искать в них…
И правда, даже беглый осмотр дал несколько нарушенных контактов и дырку в одном из шлангов. Из нее по капле стекала зеленая маслянистая жидкость. Капала она медленно, но, наверное, уже давно, о чем свидетельствовало большое темно — зеленое пятно под шлангом.
— А ну?ка, Саня, сбегай до берега. Там у меня в лодке, вроде, какая?то шланга валялась. Да изоленту прихвати, она там в носу, в почтовом ящике лежит. И проволоки, проволоки кусок!..
— Ладно, — согласился Бобрусев, — только отолью сначала. Накопилось.
— Это ты правильно, самое время давление понизить, — ответил Иваныч и составил ему компанию.
Когда Бобрусев принес все, что требовалось, работы оказалось всего ничего: шланг заменить,
