у коней быстры ноги, —нам открыта дорога,все четыре дороги…Слышен голос второго,молодого Максима:— Всё равно нам хреново:пуля,петля,осина…Я за то, что Подкова,лучше нету такого.Тройка, вся вороная,гонит, пену роняя.Пристяжные — как крылья,кровью грудь налитая,свищет ярость кобылья,из ноздрей вылетая.Коренник запыленный.Рвется тройка хрипящих, —убегает Зеленый,держит денежный ящик.Где-то ходит в туманебезголовая банда…Только при атаманедва его адъютанта.Тихо шепчет ПодковаМаксиму Удоду:— Что же в этом такого?Кокнем тихо — и ходу.Мы проделаем чистооперацию эту —на две равные частимы поделим монету.А в Париже закутим,дом из мрамора купим,дым идет из кармана,порешим атамана.И догнала смешнаясмерть атамана —на затылке сплошнаяалая рана.Рухнул, землю царапая,темной дергая бровью.Куртка синяя, драповаягрязной крашена кровью.Умер смертью поганою —вот погибель плохая!Пляшут мухи над раною,веселясьи порхая.На губах его черныхсохнет белая пенка.И рабочих из Киевав бой повел Травиенко.Вот и кончена песня, —нет дороги обману, —и тепло,и не тесно,и конец атаману.