Джек Лондон
Ошибка мироздания
— Хо! — прикрикнул Смок на собак, налегая всем телом на шест, чтобы остановить сани.
— Ну, что случилось? — пробурчал Малыш. — Вода подо льдом, что ли?
— Вода не вода, а ты взгляни на тропу направо, — ответил Смок. — Я-то думал, что в этой местности никто не зимует.
Остановившись, собаки легли в снег и начали выгрызать кусочки льда, застрявшие у них между пальцами. Пять минут назад лед этот был водой. Животные провалились сквозь пленку запорошенного снегом льда, затянувшего весеннюю воду, которая просочилась с берега и выступила на поверхность трехфутовой ледяной коры, сковывавшей Нордбеску.
— Первый раз слышу, что в верховьях Нордбески есть люди, — сказал Малыш, уставившись на еле видимый под двухфутовой снеговой пеленой след, который пересекал русло Нордбески и терялся в устье небольшого ручья, впадавшего в реку с левой стороны. — Может, тут проходили охотники со своей добычей?
Смок, не снимая рукавиц, разбросал руками легкий снег, остановился, подумал, посмотрел, снова принялся за очистку следа и снова остановился.
— Нет, — решительно произнес он. — Тут ходили вверх и вниз по ручью, но последний раз определенно вверх. Эти люди, кто бы они ни были, и сейчас еще находятся здесь, вблизи, но по тропе уже несколько недель никто не проходил. Но что их тут держит? Вот что я хотел бы знать.
— А я бы хотел знать, где мы сегодня будем ночевать, — сказал Малыш, с тоской глядя на юго-запад, где постепенно начинали сгущаться вечерние сумерки.
— Давай поднимемся вверх по ручью, по этому следу, — предложил Смок. — Там много хвороста. Мы можем разбить там лагерь.
— Лагерь, конечно, разбить можно, но если мы не хотим умереть с голоду, то должны спешить, насколько хватит сил, и не сбиваться в сторону.
— Мы найдем что-нибудь на этом ручье, — настаивал Смок.
— Но посмотри на наши запасы! Посмотри на собак! — воскликнул Малыш. — Посмотри на… Ну, да ладно, к черту! Все равно ты сделаешь по-своему.
— Мы и дня на этом не потеряем, — сказал Смок. — Пройдем лишнюю милю, не больше.
— Люди погибали и из-за лишней мили, — возразил Малыш, с мрачным и покорным видом качая головой. — Ну что ж, поедем искать себе беду. Вставайте вы, бедняги колченогие, ну, вставайте! Хо! Брайт! Хо!
Вожак повиновался, и вся запряжка лениво поплелась по рыхлому снегу.
— Хо! — крикнул Малыш. — Надо утоптать дорогу.
Смок достал из саней лыжи, подвязал их к своим мокасинам и вышел вперед, чтобы расчистить и утоптать собакам путь.
Работа была не из легких. И люди и собаки уже много дней шли на голодном пайке, а потому запас сил у них был невелик. Шли они руслом реки, но русло было так круто, что они с величайшим трудом преодолевали подъем, точно карабкались на высокую гору.
Скоро высокие прибрежные скалы сдвинулись до такой степени, что путники оказались как бы на дне узкой котловины, в которой благодаря высоким отвесным утесам царил полумрак.
— Настоящая ловушка, — сказал Малыш. — Все вместе очень гнусно. Тут что-то неладно. Наверняка наживем беду.
Смок ничего не ответил, и в течение получаса они прокладывали себе путь в полном молчании. Наконец Малыш не вытерпел:
— Ну и дела! Сплошная мерзость! И если ты хочешь выслушать меня, я скажу тебе, что из всего этого получится.
— Говори, — сказал Смок.
— Так вот, мое предчувствие говорит мне, что мы не выберемся из этой дыры много-много дней: мы наживем себе беду и надолго здесь застрянем.
— Ну а что говорит твое предчувствие насчет еды? — мрачно спросил Смок. — Ведь продовольствия- то у нас припасено значительно меньше, чем на «много-много дней».
— Насчет продовольствия не знаю. Думаю, что обойдемся. Но одно я скажу тебе, Смок, прямо и открыто: я съем любую собаку из нашей упряжки, кроме Брайта. На Брайте я остановлюсь.
— Не вешай носа, — ухмыльнулся Смок. — Мне везет, и мое счастье работает и сверхурочно. Собак есть не придется, я в этом уверен. Будут ли это олени, или лоси, или жареные перепела, — но только мы все разжиреем.
Малыш фыркнул с невыразимым презрением. И еще на четверть часа водворилось молчание.
— Ну вот, кажется, начинаются неприятности, — заметил Смок, останавливаясь и пристально вглядываясь в какой-то предмет, лежащий в стороне от заметенного снегом следа.
Малыш оставил шест, присоединился к Смоку, и через минуту оба с недоумением смотрели на человеческое тело, лежащее около тропинки.
— Упитанный, — промолвил Смок.
— Посмотри на его губы, — заметил Малыш.
— Тверд, как кочерга, — сказал Смок. Он поднял руку трупа — та не согнулась и потащила за собой все тело.
— Если потрясти его, он рассыплется на кусочки, — заметил Малыш.
Окоченелый труп лежал на боку. Так как он не был заметен снегом, то можно было заключить, что лежал он тут очень недолго.
— Три дня тому назад шел сильный снег, — прибавил Малыш. Смок кивнул, склонился над трупом и, перевернув его лицом кверху, указал на огнестрельную рану в виске. Потом посмотрел по сторонам и мотнул головой на валявшийся в снегу револьвер.
Пройдя сто ярдов, они наткнулись на второй труп, лежащий ничком на дороге.
— Две вещи ясны для меня, — сказал Смок. — Оба покойника — толстые. Значит, голода не было. И в то же время им сильно не повезло, иначе они бы не покончили с собой.
— Если только они покончили с собой, — заметил Малыш.
— В этом я не сомневаюсь. Тут нет ничьих следов, кроме их собственных, и притом оба обожжены порохом. — Смок оттащил труп в сторону и носком мокасина вырыл револьвер, вдавленный в снег тяжестью тела. — Вот чье это дело! Говорил я тебе, что мы найдем что-нибудь!
— Пока что мы еще не много узнали. И с чего это два таких жирных молодца покончили с собой?
— Знай мы это, для нас было бы ясно и все остальное, — ответил Смок. — Едем дальше, смеркается.
Было уже совершенно темно, когда Смок задел лыжами еще один труп и тотчас же упал поперек саней, на которых лежал второй. Вытряхнув снег из-за ворота, он зажег спичку, и они увидели третий труп, завернутый в одеяло и лежавший на краю наполовину вырытой могилы. Прежде чем спичка погасла, они увидели еще с полдюжины могил.
— Бррр! — содрогнулся Малыш. — Лагерь самоубийц. И каких упитанных! По-моему, тут все до одного перемерли.
— Нет, взгляни-ка вон туда. — Смок показал на мерцающий вдали огонек. — А вон еще один и еще. Идем! Да поскорее!
Больше трупов не было, и через несколько минут они добрались по хорошо утоптанной дороге до лагеря.
— Да это прямо поселок, — прошептал Малыш. — Тут не меньше двадцати хижин и ни одной собаки. Странно!
— В этом-то и разгадка, — возбужденным шепотом ответил Смок. — Это экспедиция Лоры Сибли.
