взъерошивал волосы. Я шёл к остановке, чтобы сесть на автобус, идущий к моему дому, но внезапно остановился. Достал из внутреннего кармана куртки конверт с деньгами, вытащил купюры. Семь тысяч рублей. «Не густо», - с обидой подумал я. Отсчитал две купюры по пятьсот рублей, положил в карман. Остальные убрал обратно в конверт и засунул за пазуху. Мне подумалось, что не стоит торопиться домой, поскольку пропало настроение чем-либо заниматься, и я решил зайти в бар и немного выпить.
Вытащил свой старый телефон из кармана, нашёл номер Влада: он-то меня всяко поддержит, ободрит. Мы с ним были друзьями с глубокого детства. Он был единственным, кто меня ценил как человека. Именно его свадьбу мы справляли вчера. Конечно, не хотелось его тревожить после свадьбы, нагружать личными проблемами, но мне нужна была поддержка.
Пошли гудки. Я направился в другую сторону от остановки, приближаясь к заветному бару, который должен был стать мне причалом на ближайшие несколько часов.
Когда в трубке послышался голос Влада, я ему поведал суть моего звонка и почувствовал отвращение от собственной жалости к себе. Влад же, выслушав меня до конца, коротко и добродушно ответил и торопливо уточнил место встречи. Я выдохнул. Поблагодарил его за понимание, извинился.
Теперь, стоя на ступеньках бара и закуривая очередную сигарету, я понимал, что все проблемы и неприятности в финансовом положении и на личном фронте принимают новый оборот. То ли я до мозга костей неудачник, то ли меня сама судьба без устали пытается сломать.
- Всё что ни делается, всё к лучшему. – произнёс я вслух, вспомнив старое выражение, подчёркивающее очередной провал. - К лучшему…
Утро следующего дня. Я проснулся в холодном поту - так часто у меня бывало, когда выпью лишнего. Да уж, вчера, кажется, было чересчур лишнего. Не помню, одним словом, ничего. Только как мы с Владом налегли на виски, и как к нам подсела милая на вид девушка. Тогда я ещё очень удивился тому, что она во мне нашла? Мы смеялись и стремительно выпивали.
Я никогда не умел пить: то ли не знал своей нормы, то ли организм не мог приспособиться к огненным свойствам крепких напитков. Как жаль, что моя память отказывала мне, от этого всегда было неприятно. Я мог и не помнить многого, но это не значило, что мой друг и вчерашняя спутница разделили мою амнезию. Было противно от стыда за неумение пить, и было… Больно!
«Больно!?» - чуть ли не вслух произнёс я. Отчего?
Всё тело болело, будто по нему прошёлся каток! Кости ломило, рёбра будто рвались наружу сквозь хлипкие ткани. Остальные части тела ныли и горели, у меня перехватило дыхание от волнения за то, что произошло. Или нет? Может, я сплю?! Я попытался повернуть голову. Нет. Я не сплю! Боль прорезалась в ту же секунду, да так, что я невольно застонал. Чёрт подери людей, создавших алкоголь, или меня! Родители, видимо, плохо постарались, когда меня делали. Ошибка родителей? Пожалуй, да. Брак на производстве, что забавно, людей. Я невольно улыбнулся, хотя прекрасно понимал, что тут улыбаться нечему.
Чёрт возьми, надо встать. Я поднял правую руку и перевалился на бок. Приподнял себя на руках, ноги спустил на холодный пол. Боль пронзила всё тело; я так стиснул зубы и оскалился, будто пытался кого-то отпугнуть от себя.
Когда, наконец, боль отступила, и я смог спокойно выдохнуть, наступила жуткая тишина. До сих пор ничего не помня, вглядываясь в полупустую, неубранною, но до боли знакомую комнату. Я почувствовал страх. Неведение произошедшего угнетало. Я не мог понять, что мне делать в первую очередь, с чего начать. Я знал - это не могло меня оставить без последствий. И я решил позвонить Владу, он-то должен знать, в чём дело. Кто же, как не он, меня дотащил до дома, и конечно он в курсе всех событий. Да и сам по себе он был таким человеком, который всегда имел контроль над происходящим. И я решил, не теряя времени, превозмогая боль, отыскать телефон.
Телефон оказался в куртке. Сама она была заляпана грязью, а рукав наполовину оторван. Набрал телефон Влада: сбой сети.
- Странно… - чуть слышно произнёс я.
Попробовал ещё позвонить, на этот раз разным знакомым. Безрезультатно. Да что, чёрт возьми, происходит со связью?! Как обычно бывает, закон подлости: когда сильно надо - не дозвонишься, а когда хочешь покоя - трубка просто разрывается!
Отёкшие мышцы немного размялись, и стало значительно легче. Основательно забеспокоившись, я встал с кровати и, прихрамывая, побрёл по своей съёмной комнате в другую её часть. Там стояла тумбочка, на которой располагалась маленькая плитка и электрический чайник. На плите стояла сковорода с сомнительной на вид жареной картошкой. Я не стал рисковать и перевёл взгляд на холодильник, что стоял рядом с тумбочкой. Острое намерение поесть прочно засело в моей голове.
Я открыл холодильник и в тот же миг сморщил нос от исходящего оттуда запаха. Твою ж мать! Сломался, разморозился и весь потек. Я вляпался в лужу воды на полу, сматерился. Как же так? Одна неприятность за другой! Когда же это закончится? Матерясь вновь, я выхватил со средней полки булочку с повидлом и йогурт. Бросил на кровать свой скромный завтрак и, переступая лужу, сделал шаг к чайнику. Поставил его на подставку и нажал кнопку кипячения. Не сработало. Электричества не было, и, чтобы это проверить, я щёлкнул включатель света. Да, мои предположения оказались верны. Света и вправду не было. «Ладно! – подумал я про себя. – Поедим и так». Намешал себе воды с вареньем и сел на кровать, распечатывая йогурт.
Как-то странно всё складывалось. Я не помнил ничего из вчерашнего вечера, только обрывки ночного кошмара, что выдало мне воспалённое воображение.
Я покончил с йогуртом. В животе приятно заурчало, будто мой желудок вежливо поблагодарил своего хозяина. Взявшись за булочку, я невольно начал анализировать ситуацию, надеясь, что неприятности меня обойдут стороной после вчерашних, как я уже мог судить, больших приключений.
Я точно решил отправляться к Владу, как только умоюсь и найду чистую одежду.
Это не заняло много времени. Как только я доел свой завтрак, я встал и твёрдым шагом пошёл к двери. Щёлкнув дверным замком своей комнаты, я вышел в общий коридор общежития. Моя комната находилась дальше всех от ванны с туалетом и ближе всего к лестнице, ведущей на второй этаж. Всего этажей было три. Раньше это здание было хорошим коттеджем, потом его переделали в элитное общежитие.
Вдоль коридора тянулись двенадцать комнат, таких же, как у меня: маленьких, но уютных. «Надо ещё к консьержке на первый этаж сходить, узнать, что у нас со светом творится», – подумал я и зашагал в сторону общей ванны и туалета. До сих пор не мог привыкнуть к очередям, чтобы сходить помыться или элементарно справить нужду. Но в это утро я ещё не встретил ни одного живого человека. Повезло, в ванну заскочил без очереди и принялся умываться.
Как странно: ни шума телевизора, ни криков детей не было слышно из соседних комнат. А слышимость в таких домах была просто шикарная. Может быть, на улице распогодилось, и все пошли погулять, подышать свежим воздухом. Как ни как, весна, и детям, после долгой суровой сибирской зимы, просто необходимо как можно больше солнечного света. Вот, наверное, и гуляют с утра пораньше.
Умывшись прохладной водой, горячая всё никак не хотела идти, я вытер лицо полотенцем, что взял с собой. Потом, размяв больную спину, это отозвалось резкой и режущей болью , я направился обратно в свою комнату.
Очень странный день! Но он, вроде бы, начал налаживаться, бодрость понемногу начала просыпаться, даря позитив и хорошее настроение.
Но увы, настроение - хрупкая штука. Стоило вспомнить о том, что я стал безработным, что висят неоплаченные кредиты и за комнату скоро платить - настроения как ни бывало...
Я вошёл в своё скромное жилище. Вспомнил о конверте с деньгами, всем сердцем надеясь, что они ещё там, и я не стал его распечатывать вчера. В куртке ничего не было…
Я сел на кровать, взялся руками за голову и пробормотал что-то из литературного мата. Мысли завертелись в голове; я понял, что нужно торопиться к Владу. Снова взял сотовый, набрал. Опять какие-то сбои со связью.
Бросив телефон на кресло, я начал собирать одежду, в которой поеду. Джинсы, водолазка и куртка, в которой я был вчера, уже мало чем напоминали приличную одежду, скорее половые тряпки. От обиды за испорченные вещи покачав головой, я достал старый свой спортивный костюм: чёрный, с полосками вдоль
