заболела дочь? Поболит и оздоровеет. Ведь не все заболевающие умирают. С какой же стати вы провожаете на тот свет дочь, когда она только что заболела? Что ей стало хуже — обычный порядок болезней.
Было хуже, а когда до вас доехал нарочный, ей уж лучше стало. А когда приедете туда, увидите, что она ходит по комнате.
Конечно, все мы в руках Божиих, — и смерть каждого может застать в каждую минуту.
У больного та особенность, что смерть, если ей суждено придти, придет не внезапно. В этом отношении выгода у заболевшей от болезни. Она может подумать о себе и приготовиться к исходу по- христиански. Вот об этом и надобно позаботиться теперь паче, нежели убивать себя гореванием.
Положим — самое большое — что умрет. Какая беда, что умрет? Разве она одна только подвергается сему? Ведь и мы все умрем. Она — ныне, мы — завтра. Какая разница? Умрет ведь не она… Тело умрет, а душа жить будет. И ей без тела лучше будет, чем с телом.
Вышедши из тела, к вам прилетит и будет ласкать вас. Она будет говорить душе вашей: «Ах! Мама, как мне хорошо! Бросай скорей землю и переходи ко мне». Она не будет в состоянии понять вашу скорбь, когда ей лучше, а вы скорбите.
Так вот видите, что не только по причине болезни, но даже и по причине смерти, если бы она случилась, не следует убиваться. И извольте сейчас же встать, одушевиться и быть покойной… и всех тем утешить.
Премного жалею о горе вашем и молю Господа устранить причину оного — болезненные припадки юной дочери вашей.
Но молитва молитвою, а доктора докторами. И докторов Бог дал, и к ним обращаться Божия есть воля. Господь с Своею помощию приходит, когда естественных средств, Им же нам устроенных, оказывается недостаточно. Потому молиться — будем молиться, а естественных средств все же пренебрегать не следует. Ищите и обрящете!
Пришло мне на мысль — достаточно ли у ней прогулок на свежем воздухе и дома телесных трудов, требующих тоже движения и напряжения. Не идут ли к этому ванны, души? Катайтесь с нею каждый день, а то поезжайте кататься — путешествовать. В Киев проехали бы… и еще по чугункам. В Киеве тоже доктора знаменитые…
Но, конечно, и доктора по Божию благоволению помогают. Поэтому будем молиться. От всей души желаю, чтобы эта немощь прошла и следа не оставила…
Вполне разделяю горесть вашу о Н. Господь да пошлет вам всякое утешение. Молитесь Господу — а между тем и сами ройтесь в тех источниках, где чаете обрести утешение.
Вы уже знаете их — и роетесь. Продолжайте с терпением… и обретете, — ибо всякий ищущий с терпением и верою, обретает… если не всегда то, чего делает, то всегда то, что благоволит Бог во благо ему.
В горестях благо скрыто под скорбию сердца — оттого не ощущается и не видится, хотя есть не думательно, а действительно. И у вас теперь оно есть и действует, как в Н., так и вас. Благодушествуйте же, смиренно веруя, что так есть и для вас, хоть и не видно.
Вы чего желали бы Н. — временного благополучия или вечного спасения? Трудно вам выбирать? Скорее остановитесь на: — «того и другого». Но если первого нельзя совместить с последним, то, конечно, не задумавшись, изберете сие последнее, отказавшись от первого. Так вот и положите в уме своем и в сердце своем, что для Н., по теченью событий жизни вашей и ее, которых вы не видите и не знаете, необходимо было пресечь вкушение благ видимых — на время или навсегда. И Господь так устроил. Устроив, или попустив ей тяжкую болезнь, Он прикрыл ее тем от всего, что могло нехорошо действовать на ее настроение. Пройдут опасности — здравие возвратится. Не пройдут — так останется. (По милости Божией и за молитвы святителя Н. выздоровела.) Всяко опасаться за ее вечное спасение вы не имеете резонов. Судя по указанным вами ее занятиям, ее настроение душевное было хорошее. Теперь она в состоянии болезненном. След., перейдет ко Господу или теперь стоит пред Господом такая, какою застала ее болезнь. Такова и участь ее вечная. Умножится она вашими благодушными терпением и верою и вашим преданием ее в десницу Божию. Я же, сверх того, держусь той мысли, что, тогда как душа расстраивается по причине расстройства ее органа — тела, — дух остается цел, и он зреет там — глубже сознания — все более и более в том направлении, в каком застало его расстройство то.
Так вызовите благую веру в благодетельное о том промышление Божие — и ею отревайте всякие припадки скорби, возмущающие ум и сердце.
В своих письмах святитель Феофан нередко касался значения так называемых «нарядных» молитв за болящих. В большинстве случаев, у нас эти молитвы совершаются так: родственники болящего, или сами, или чрез записку, просят священника помолиться о больном, причем тут же прилагают и плату за молитвенный труд. Этой материальной стороной дела, большею частию, и ограничивается вся забота родственников о болящем, так что они сами лично почти не считают нужным присоединять своих молитв о болящем к молитвам священнослужителей, особенно если сделанный им наряд имеет продолжаться несколько дней. Такое отношение к делу со стороны родственников болящего признается святителем далеко не похвальным.
«Вы добре устроили молитвование о своей дочери (болящей), — говорит он в одном письме. — Два молебна в неделе, да на проскомидии помин. Кажется, довольно бы. Но кто же тут болезненно молится? Бог внимает молитве, когда молятся болящею о чем-либо душой. Если никто не воздохнет от души, то нарядный молебен, хоть и будет исполнен, а молитвы о болящей не будет. Только и есть тут ваша вера и надежда — знамением которых служат ваши заказы. Но сами вы бываете ли на молебнах? Если нет, то и ваша вера безмолвна… Вы заказали, но, дав деньги, чтобы другие молились, сами сбросили с плеч все заботы… Болящего (болеющего) о больной никого и нет. Служащим где за всех наболеться?! Другое дело, когда вы сами на молебне или в церкви на литургии. Тогда ваше болезнование берется молитвою Церкви и быстрее возносится к престолу Божию… и самую молитву Церкви делает болезнующею, хоть служащие и не болят… Так видите, в чем сила!.. Бывайте на молебнах сами и болите душой о болящей… И дело будет. В церкви, на литургии, болите во время проскомидии… А особенно, когда после
СИЛА РОДИТЕЛЬСКОЙ МОЛИТВЫ
Если мы чувствуем слабость и невнимательность нашей молитвы, то, по учению св. Отцов, качество нашей молитвы мы должны восполнять количеством ее. Так советовал преп. Серафим. Он рекомендовал родителям не ограничиваться в своей молитве обычными правилами, но, подражая инокам, вставать на молитву и в полунощный час.
Примеры усиленной молитвы за своих детей мы видим еще у праведников Ветхого Завета.
Так, Иов, «вставая рано утром, возносил всесожжения по числу всех детей своих, говоря: „Может быть, сыновья мои согрешили“, и так делал Иов во все дни» (Иов. 1, 5).
В своей молитве за детей Иов был близок духу Христову — духу посредничества между Богом и
