ночам, а потом возненавидела весь мир. Я вернулась к старому занятию. Ребёнок рос, а я медленно, но верно отстранялась от него, он стал раздражать меня, стал много есть, много требовать. Когда ему исполнилось 3 года, я впервые сильно ударила его, на мгновение мне показалось, что я убила Лироя, он упал на пол и затих, будто неживой. Я испугалась, сердце едва не выскочило из моей груди. Но он открыл глаза. Лирою было семь, когда я встретила Скотта. Он только вышел из тюрьмы. Высокий, сильный – мечта любой женщины. Он обещал найти работу и жениться на мне. Но всё что он делал – это лежал на диване и нажирался, как свинья каждый вечер. И в припадке пьяного угара избивал меня до полусмерти, так продолжалось больше года. Я снова села на наркотики, и уже мало что в этом мире волновало меня. Но, однажды, вернувшись домой, я увидела Скотта и Лироя. Это потрясло меня до глубины души. Он был всего лишь ребёнком, а этот ублюдок, он… он был гораздо сильнее его. Я закричала, Скотт бросился на меня, словно монстр из жуткой сказки, схватил меня за горло и начал душить, он шипел, что если я ещё раз открою рот, он просто свернёт мне шею. Он хотел убить меня, я чувствовала это желание. Но отпустил. Я отползла к окну, а он расхаживал по комнате с важным видом и рассуждал, про то, что Лирой уже большой и стал непосильным грузом для нас. Что я должна предложить своим клиентам пользоваться им. Это был какой-то кошмар. Ребёнок тихо плакал где-то далеко в углу, а я понимала, что всё умирает во мне, всё то, что когда-то было светлым, оно умерло в тот холодный вечер. Я делала всё, как сказал Скотти, но уже не из страха, я не боялась, мне было всё равно. Я, вдруг, осознала, что Лирой был частью того зла, что отдал мне ублюдок-полицейский. Скоро мальчик свыкся со своей новой ролью, он молчал, мало ел, по ночам досаждал всхлипываниями. Прошёл ещё год, и Скотт ширнулся так, что его труп с вытаращенными глазами нашли в луже рвоты. После того, как его кремировали, я решила завязать с наркотиками, я не хотела, чтобы та же участь постигла и меня. И держать то зло, что жило в моём доме, я тоже больше не могла, поэтому в один дождливый день, я повела Лироя на вокзал и оставила его там. Ему было 10, и он мог самостоятельно найти дорогу домой, поэтому я сказала ему, чтобы он никогда больше не появлялся там, иначе я выколю ему глаза. Он даже не заплакал, и я поняла, что он так же ненавидел меня, как и я его. Я больше никогда не видела его. И, слава Богу, меня не интересует, что с ним стало. Он не должен был появиться на свет, зло, заточённое в его чёрной душонке, умерло бы вместе с ним.
11.
Я мечусь между домов, их каменные трупы отдают холодом, в одном из них я вижу мужчину, собирающегося повеситься, но над ним уже витает чёрное облако падшей души. Скоро он освободит такого же несчастного. Я сажусь на один из карнизов и смотрю вниз, края моего плаща развеваются в холодных потоках воздуха. Хочу ли я убивать кого-то ради себя? Совсем недавно я был уверен, что да. А теперь? Меня мучают сомнения. Когда-то все мы были такими же детьми, как и та девочка с плюшевым зайцем Тирли, когда-то мы умели мечтать. Я готов вернуться в свой жуткий мир, более того, я готов отправиться в ад, чтобы гореть там вечно. Мне не нужны чужие души, я всё равно уже мёртв. Я хочу упасть камнем вниз, чтобы вновь оказаться там, среди скелетов деревьев и ревущего ветра, но чей-то голос останавливает меня, он скользит прямо по карнизу, он зовёт смерть. Я оборачиваюсь и вижу белое лицо девушки, она смотрит в окно, её глаза пусты, словно две погребальные ямы. Я не ощущаю её жизненной энергии, она ест и пьёт, она ходит и разговаривает, но на самом деле уже давно мертва, или же настолько глубоко себя закопала, что уже и не понимает, где заканчивается реальность и начинаются её страшные сны. Неожиданно я оказываюсь в её мире, она тянет меня смертельным магнитом. Мы стоим посреди пожелтевшего сырого леса, туман стелется под ногами, обволакивая молочной пеленой. Я вижу, как она садится в жуткого вида кресло, оно почти сгнило и поросло мхом и лишайниками. Её медные волосы неровными прядями торчат из-под капюшона. Над головой гомонят вороны. Этот лес напоминает мне моё «междумирье», в котором я пребывал последних два месяца. Я знаю её имя, здесь каждый кленовый лист пропитан им. Кристина смотрит куда-то в пустоту, ей хорошо здесь. Это её мир. Мне тоже невероятно уютно среди огромных деревьев. Здесь нет зла, только шум листвы и крики воронов, иногда они замолкают, и тогда наступает звенящая тишина. Я так давно не слушал её. Она умиротворяет. Внезапно, она поворачивает голову и смотрит прямо на меня, такое странное смешанное чувство, её глаза лишены зрачков, два бельма изучают мой образ. Неужели Кристина видит меня?
- Я слышу тебя, - произносит она бесцветным голосом, - Слышу твои мысли, ты совсем рядом. Я ждала тебя, почему ты так долго не приходил?
Я в смятении. Я не знаю, что отвечать, потому что не могу понять, за кого она меня принимает. Неужели в её мире я имею обличие?
- Я пришёл на твой зов, тебе надоело жить, и вот я здесь! – я приближаюсь к ней, и понимаю, что она действительно слепа в своём мире, но каким-то образом чувствует моё присутствие.
- Ты веришь в реинкарнацию?
Я молчу, не знаю, что ответить ей, я мёртв, и совершенно точно могу сказать, что после смерти нет больше шансов вернуться в мир живых.
- Ты веришь, что мы переродимся на земле в телах животных или растений? Я хочу быть ветром, мне не нужно живое тело.
- Почему ты решила умереть?
Она ухмыляется, её лицо похоже на кукольное.
- В жизни нет ничего стоящего, она пуста, лишена всякого смысла и логики. Я не верю, что нас создали для счастья, мы просто оболочки. Душа – выдумка философов. Мы хуже, чем простые насекомые, потому что наши сердца полны ненависти и гнева.
Я поражаюсь её подавленности и рассудительности, я знаю, что она просто ещё не нашла себя в этой жизни, она чувствует себя одинокой и потерянной, отсюда и такой странный мир, в котором она живёт. Кристина не видит себя в какой-то роли, она думает, что для неё нет места на этой планете. Я понимаю, что она просто потерявшийся ребёнок, находящийся на грани безумия. Я не могу подталкивать её к смерти, но она сама зовёт её каждую ночь. И если не я, то кто-то другой воспользуется смятением её души, чтобы уйти в пустоту. Я смотрю на её бледное мраморное лицо, окантованное медными волосами. В слепых глазах нет страха, в них только боль, что может быть ужасней живого мертвеца? Вороны спускаются ниже, и одна птица садится ей на плечо.
- Забери меня, тихо шепчет Кристина, - Забери меня туда, где нет боли, где никогда не восходит солнце.
Я молчу, мне страшно подумать о том, что я могу убить потерявшееся существо. И я решаюсь на невероятный шаг, ещё не зная, что меня ожидает за это, возможно это будет ад, а возможно нечто более кошмарное.
- Я не могу забрать тебя, я обязательно вернусь, если ты позовёшь меня…
12.
Сегодня я проснулся со странным ощущением. Я видел во сне Лироя, он будто живой стоял передо мной, я знаю, что мне пора уже забыть о нём. Но какое-то неприятное чувство преследует меня, мне кажется, что-то случилось, что-то случилось с ним. Может, следует найти его? Нет, это бред. Я счастлив, у меня есть Мелисса… Он упрекал меня во сне, а я… Я не мог ничего ответить, я растерялся, я не смог признать, что до сих пор вспоминаю о нём, даже в каком-то дурацком сне… нет, я счастлив, отец купит мне дом и …Что-то случилось, что-то очень плохое, я чувствую это, я почти знаю…
Сегодня мы с Мелиссой поедем в парк. Я вообще-то не любитель подобных прогулок, но она такая милая, такая правильная. Иногда меня даже тошнит от её идеальности. Боже, что я несу? Мелисса – лучшее, что есть в моей жизни, она пришла в этот мир, чтобы спасти меня от грязи, в которую я погрузился вместе с Найтлом. Пришла, чтобы похоронить мои пороки раз и навсегда. Я обязательно поеду сегодня с
