головы.
— Мой герой! — рассмеялась Джемайма, неловко поднялась на ноги, держась за поясницу, и со стоном потянулась.
— Больно?
— Ужасно. Я думала, что я посильней. А вы как?
Сэм хмыкнул.
— О-о, я ощущаю даже те мышцы, о существовании которых и не подозревал. — Он протянул ей кружку. — Как руки?
— Гораздо лучше. — Она смущенно улыбнулась. — Я так и не поблагодарила вас как следует… заснула, пока вы втирали крем.
— Я знаю волшебные слова, — пошутил он и добавил: — Вообще-то вы заснули раньше.
— Интересно, почему? — Джемайма уткнулась носом в кружку, отпила большой глоток, вздохнула. — Ой, как хорошо, до смерти хотелось чаю. Думала, вот подою коров и пойду поставлю чайник, но с ними никакого сладу нет. Молоко сегодня просто не идет. Боюсь, вода недостаточно теплая, в том и беда.
Сэм допил свой чай.
— Сейчас принесу. Чайник еще горячий.
— Вы просто прелесть. Напомните мне поблагодарить Мэри за то, что одолжила вас.
Сэм прислонился к стене, сложил на груди руки.
— Так, из чистого любопытства, — медленно произнес он, — скажите, где находится их ферма?
Джемайма слегка покраснела.
— Вон за тем холмом.
— Ярдах в трехстах-четырехстах?
— Около того.
— Значит, я вполне мог добраться туда вчера вечером.
К ее чести, она не отвела глаз.
— Возможно.
Он медленно улыбнулся.
— Подумать только, — пошутил он, — чего я мог бы лишиться!
В ее глазах мелькнули печаль и почти отчаяние.
— Да, действительно. Могли бы еще спать в теплой постели. — Она протянула ему кружку. — Ладно, идите.
Он зашагал назад, вернулся в кухню, налил в ведро горячей воды и наполнил кружку Джемаймы чаем. Первую она выпила залпом, наверняка ей хочется еще. Почему она погрустнела, когда он заговорил о своих родственниках? Подумала, что он собирается уехать? И оставит ее одну со всей этой работой?
Плохо она его знает, думал он. Он отнес ведро и кружку с чаем в коровник, потом натаскал воды в дом, в кухню и в ванную комнату и затем снова вернулся в коровник.
— Наполнить желоб? — предложил он. Она удивленно взглянула на него.
— Разве вы не уезжаете?
— Без машины? Вы шутите, — рассмеялся он, но она кивнула с серьезным видом.
— В таком случае…
В ее янтарных глазах вспыхнула надежда, и, если он еще питал иллюзии относительно возможности сбежать отсюда, в эту секунду они рассеялись как утренний туман. Не может он ее бросить… если бросит, бабушка отправит его обратно пинком под зад, прежде ем он успеет переступить порог!
— Я наполню желоб, — пообещал он. Интересно, поему мысль о необходимости перетаскать сто пятьдесят ведер воды нисколько его не пугает? Он вышел во двор, насвистывая веселую песенку.
Глава третья
Рассвет, когда он наконец наступил, был великолепен. Ветер утих, солнце сверкало на снегу, и, не будь Джемайма такой усталой, она непременно пришла бы в восторг.
Сэм, несмотря на тяжкую повинность, казалось, был полон энергии. Она слушала, как он беззаботно насвистывает, таская воду из ручья — семьдесят пять раз туда и обратно! — а после этого расчищает снег перед коровником и прокладывает лопатой дорожки от дома к курятнику и к ручью.
Хотя чему тут удивляться? В детстве он и минуты не мог усидеть на месте.
— Где-то есть немного песка. Можно посыпать дорожки, — предложила она, высунувшись из курятника.
Сэм оглядел двор, заваленный снегом. Увидев выражение его лица, Джемайма спрятала усмешку.
— Будут ценные указания, где искать?
Она сдалась и улыбнулась.
— Можно выгрести пепел из камина, — предложила она.
Его лицо прояснилось.
— Отличная мысль. Металлическое ведро есть?
— У черного входа… в нем зола. Если пойдете в дом, захватите вот это. — Она протянула ему корзину с яйцами.
Сэм глянул на них и склонил голову набок с вопросительной улыбкой.
— Интересно, что у нас на завтрак? — пробормотал он. Джемайма рассмеялась.
— Поставьте заодно чайник. Через пару минут мы расчистим дорожки вместе.
Она скрылась в курятнике, собрала оставшиеся яйца, проверила, есть ли у кур вода, потом закрыла дверь и направилась в дом.
Когда Сэм ее вспомнит — если вообще вспомнит? Она решила не торопить ход событий и еще немного подождать, прежде чем заводить разговор. Так даже интереснее, думала она, скидывая сапоги.
Тепло дома окутало ее, словно одеяло, когда она оказалась внутри, уселась в кресло у камина и положила ноги на решетку.
— О-о, какое блаженство, — простонала она, закрывая глаза.
Твердое мужское бедро отодвинуло ее скрещенные лодыжки.
— Эй, не мешайте, я пытаюсь приготовить завтрак.
Она приоткрыла один глаз.
— Завтрак? — недоверчиво переспросила она.
— Ага. Натрите руки кремом и не путайтесь под ногами. Масло есть?
Джемайма встала, нашла масло, молоко, порезала хлеб, сунула ломтики в тостер.
— И когда вы собираетесь позавтракать? — с иронией спросил он.
Джемайма хлопнула себя по лбу, вынула хлеб из безжизненного тостера и снова плюхнулась в кресло.
— Обойдемся без тостов, — махнула она рукой, и он рассмеялся, глянув на нее своими темно-синими глазами, отчего сердце у нее подпрыгнуло. Если он захочет, мелькнула мысль, он может быть просто неотразимым…
— Какую яичницу вы предпочитаете?
— Слегка недожаренную.
— Понял. Готово, вставайте.
Джемайма вдруг поняла, что сильно проголодалась. Яичница с золотистой корочкой была приготовлена превосходно. Она вонзила в нее вилку, забыв о Сэме и его потрясающих глазах.
Сэм смотрел, как она уплетает яичницу за обе щеки, и на его губах заиграла улыбка мужчины, довольного собой. Его охватило неожиданное желание защитить ее, и улыбка исчезла. Защитить? Что, черт возьми, с ним происходит?
Он набросился на свою порцию, но яичница оказалась, по его мнению, недожаренной, пришлось
