самостоятельно, но рана была тяжелой.
Когда они добрались до оживленной улицы, где по-прежнему царил хаос, Эцио остановил прохожего, спешившего куда-то.
– Мне нужен доктор, – поспешно выдохнул он. – Где я могу его найти?
– Всем нужен доктор! – Отозвался прохожий.
Эцио встряхнул его.
– Мой друг тяжело ранен. Где мне найти доктора? Быстро!
– Отпусти! Попытайся постучаться к доктору Акоста. Его кабинет чуть дальше по улице. Снаружи есть знак.
Эцио подхватил Макиавелли, почти потерявшего сознание, и поддержал его. Оторвав лоскут от своей рубашки, он, как мог, перевязан рану. Никколо потерял слишком много крови.
Акоста усадил Макиавелли и осмотрел рану. Потом взял бутылку чего-то алкогольного, промыл рану и осторожно перевязал.
– Пуля прошла точно через плечо, – сообщил он на ломаном итальянском. – Я не нашел её в теле. Рана чистая. Ключицу я вправил. Но советую в ближайшее время воздержаться от поездок.
Эцио и Макиавелли обменялись взглядами.
– Я снова сглупил, – проговорил Макиавелли, вымученно улыбаясь.
– Да заткнись ты, Никколо.
– Иди. Иди за ним. Я справлюсь.
– Он может остаться у меня. У меня в доме есть пристрой, где иногда лежат пациенты, – сообщил Акоста. – Когда он поправится, то отправится за вами.
– Когда?
– Недели через две, может, больше.
– Встретимся в Риме, – решил Макиавелли.
– Хорошо, – отозвался Эцио. – Береги себя, друг мой.
– Убей его за меня, – попросил Макиавелли. – Хоть он и избавил нас от Микелетто.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Вот, воцаряется век последний из песни Сивиллы;
Наново нам сочтена череда несравненных столетий.
Время пришествию Девы, возврату царства Сатурна;
Перворожденное ныне с небес нисходит к нам поколенье.
Вергилий, Эклога IV
ГЛАВА 63
И снова Эцио в одиночестве ехал по Испании. Это была долгая дорога, ведущая почти прямо на север, к Виане. Он прибыл туда в марте. Город, который он увидел в миле или чуть дальше, выглядел точно так же, как в видении, показанном ему Яблоком. В центре города возвышалась хорошо укрепленная и окруженная крепкими стенами цитадель. Но кое-что отличалось от видения.
Ещё до пересечения границы с Наваррой намётанный глаз Эцио уловил признаки того, что город находится под осадой. Когда Эцио приехал в деревню, местные жители лишь головами качали в ответ на его вопросы. Лишь когда он разыскал священника, говорящего на латинском, то понял, что произошло.
– Возможно, вы знаете, что король и королева имеют на Наварру виды. Это очень богатые земли, и они хотят включить их в состав Испании.
– Значит, они хотят взять Виану?
– Они уже её взяли! По их поручению это сделал граф Лерин.
– А осаждающие?
– Наваррцы. Думаю, они победят.
– Почему?
– Ими командует опытный генерал, шурин короля Наварры.
Сердце Эцио забилось сильнее, но он хотел убедиться.
– Как его зовут?
– Наверное, он очень известен. Это герцог Валенсии, Чезаре Борджиа. Говорят, он когда-то командовал папской армией. Но испанские войска храбры. Они не побоялись сцепиться с врагом, и в полях за городом шли кровавые бои. Я не ходил туда, сын мой; там лишь разруха и кровь.
Эцио поблагодарил его и пришпорил коня.
Когда он прибыл на место, то увидел, что справа от него идет сражение, но поле битву окутал туман. В центре возвышался Чезаре Борджиа, разрубающий мечом всех противников, которые осмеливались приблизиться к нему. На Эцио набросился всадник – наваррец, с гербом – перекрещивающиеся желтые цепи на красном поле. Они сражались до тех пор, пока Эцио не удалось ударить противника с такой силой, что меч вошел в правое плечо и разрубил врага до груди. Он умер, не вскрикнув, добитый испанскими пехотинцами.
Чезаре был на ногах, и Эцио решил, что будет легче подобраться к нему пешком, поэтому спрыгнул с лошади и кинулся к Чезаре.
И вот, наконец, он лицом к лицу столкнулся с заклятым врагом. Лицо Чезаре, испещренное кровью и пылью, было суровым от напряжения, но когда он увидел Эцио, на лице его появилась решимость.
– Ассасин! Как ты нашел меня?
– Жажда мести за Марио Аудиторе привела меня к тебе.
Они бились на мечах, пока Эцио не удалось выбить у Чезаре меч. Тогда он отбросил в сторону свой и кинулся на Борджиа, стиснув руками его горло. Но Чезаре знал от Микелетто об искусстве удушения и сумел освободиться от захвата Эцио. Ассасин выхватил скрытый клинок, но Чезаре опять сумел справиться с противником.
Вокруг них бушевала битва. Трубы испанцев дали команду к отступлению. Торжествующий Чезаре крикнул ближайшим наваррским солдатам:
– Убить его! Убить ассасина! Порежьте этого ублюдка на куски!
Туман стал гуще, и Чезаре растворился в нем. Наваррцы окружили Эцио. Он отбивался от них долго, и битва была тяжелой. Потом они оставили его умирать.
Когда Эцио очнулся, то обнаружил, что лежит на спине, на поле боя. Прежде чем сесть, ему пришлось спихнуть с себя труп.
Облака над полем боя были кроваво-красными. Вдали гневно горело солнце. В воздухе над широкой насыпью, усеянной мертвецами, висела пыль.
Эцио заметил ворона, усевшегося на лицо мертвого и клюющего его глаза. Мимо пронеслась лошадь без всадника, обезумевшая от запаха крови. Порванные знамена хлопали на ветру.
Эцио со стоном встал и, по началу морщась от боли, пошел по полю. Он понял, что потерял меч и кинжал, но скрытый клинок и защитный браслет мародеры не нашли.
Сперва нужно было найти себе оружие. Недалеко от себя Эцио заметил крестьянина-мародера, обыскивающего трупы. Крестьянин посмотрел на него.
– Ищи сам, – сказал он. – Здесь хватит на всех.
Эцио разыскал офицеров и рыцарей, которые должны были быть лучше вооружены, но кто-то обчистил их раньше. Наконец, ему удалось найти мертвого капитана с тонким мечом и кинжалом, похожими на его
