— Да нет, присядьте, — мотнул головой Лукас. — Проведите рукой вот здесь.
Кэтрин ничего не оставалось, как опуститься на корточки рядом с ним. Довольно глупо! А тут еще слабый аромат его одеколона!
— Потрогайте.
Лукас взял ее за руку и заставил провести пальцами по линолеуму, но Кэтрин не ощутила ничего особенного. Вернее, она ощутила только тепло его руки и близость его тела, пробудившую в ней чувства, которые она надеялась позабыть навсегда.
— Конечно, когда мы его снимем, все окончательно станет ясно, — заметил Лукас, постукивая костяшками пальцев по линолеуму.
— У меня нет совершенно никакого желания снимать его.
Лукас так же стремительно поднялся и в удивлении воззрился на Кэтрин.
— Но если вы хотите переделать кухню…
— На самом деле я хотела бы переделать заднюю часть кухни, — наконец нашлась она.
Лукас повернулся к самой дальней двери, потом запустил пальцы под воротник рубашки и принялся растирать мышцы шеи. Кэтрин снова прокляла свои глаза, которые смотрели куда угодно, но только не на предмет разговора.
— Еще хорошо бы что-то сделать с летней кухней и террасой у заднего крыльца, — продолжала она.
Собрав все остатки уверенности, Кэтрин прошла мимо Лукаса, жестом велев следовать за ней.
С тех пор как она купила этот старый дом, ее занимала проблема, как бы использовать его огромную пустующую площадь. И вот, словно в ответ на ее молитвы, решение пришло. Его воплощением стала ее бабушка.
Кэтрин остановилась на полпути между огромным крыльцом и не менее обширной летней кухней, еще раз отметив, что оба помещения нуждаются в капитальном ремонте.
— Я уже подумывала о том, чтобы снести стены и добавить лишнюю площадь к рабочему кабинету, но…
— Прошу вас, не надо.
Кэтрин даже качнуло от силы и горячности, с которыми Лукас произнес свои слова.
— Почему нет? — возразила она. — Мой дом, и я буду делать с ним все, что захочу.
Лукас мгновение молчал, словно осознав, что опять переступил границу дозволенного, а потом объяснил более мягким и ровным тоном.
— Было бы жаль нарушать изначальный замысел. Атмосферу дома, его очарование.
— Я хотела бы, чтобы два помещения, крыльцо и кухня превратились в жилые комнаты для моей бабушки.
Улыбка Лукаса померкла.
— Бабушки? Она больна?
Неожиданная забота Лукаса удивила Кэтрин.
— Нет, она не больна, но стареет, и с тех пор, как умер мой дед, она осталась совсем одна. Может, она найдет себе подходящую компанию, да и я могла бы…
Она стремительно захлопнула рот. С какой стати она чуть не проговорилась малознакомому человеку, что ей иногда становится так одиноко?
— Так что вы думаете о моем предложении?
— Полагаю, что нам понадобится спланировать, — он сделал полный оборот, разглядывая окружающую площадь, — спальню, ванную и гостиную для бабушки, так? — Он снова прощупал комнаты цепким взглядом. — Очень мило с вашей стороны привезти ее сюда, — прокомментировал он с самым невинным выражением на лице, хотя в глазах его мерцали искорки смеха. — Но подозреваю, что после того, как бабушка здесь освоится, от гостей у вас отбоя не будет.
Черт, он все-таки заметил ее заминку! Раздражение снова поднялось в Кэтрин, и она не нашла ничего лучшего, как спросить:
— А у вас есть лицензия?
Глубокие морщины прочертили лоб Лукаса.
— Вы имеете в виду квалификационное удостоверение? — Он полез в карман. — Конечно. — Секунду он смотрел на Кэтрин, потом, качнув головой, произнес: — Я все понял. Займусь перепланировкой.
— Спасибо, — выдохнула Кэтрин.
Лукас еще раз в задумчивости обошел все комнаты, потом взял папку и принялся делать какие-то записи.
— Летняя кухня прекрасно подойдет под спальню, и еще останется достаточно места для ванной вот тут. — И широким жестом он указал, где именно. Потом отцепил от пояса огромную рулетку и скомандовал Кэтрин: — Беритесь за конец.
Потрясенная его повелительным тоном, Кэтрин, сделала шаг назад: кто, в конце концов, хозяин в доме? Но, в который раз уже справившись с раздражением, она взялась-таки за рулетку, и Лукас принялся производить нужные измерения.
Закончив, он отпустил ленту, и она исчезла в металлической коробке, как стремительный язычок ящерицы. Одним широким шагом дойдя до стены, он ткнул ручкой в старые обои.
— Я так понимаю, водопровод на кухню проходит здесь.
Кэтрин кивнула, одновременно решив, что у этого необычного плотника очень живое воображение. Сама она, как ни старалась, никак не могла представить на месте теперешнего мрачного помещения уютную спальню и ванную.
Весь, воплощенная деловитость, Лукас прошел мимо Кэтрин, печатая шаги на расшатанных досках. Остановившись посреди комнаты, он топнул ногой.
— Отличная сосна. Кстати, мне надо осмотреть фундамент.
Кэтрин вздохнула, все больше уверяясь, что ее план был ошибкой. Пусть она справится с перепланировкой, но как потом уговорить бабушку Брайтон переехать сюда?
— Хотя по тому, что я уже видел, ваш фундамент меня вполне устраивает, — добавил Лукас, устремив взгляд на ноги Кэтрин.
Она проигнорировала намек Лукаса.
— Фундамент обследовали, когда я купила дом.
— Нам нужно получить разрешение на строительство.
— Но я не собираюсь ничего строить. Я хочу только перестроить, — напомнила Кэтрин.
Лукас запустил руку в свои песочного цвета волосы, а потом покачал головой.
— Для перепланировки тоже требуется разрешение, поверьте мне.
Кэтрин попыталась справиться с растущей тревогой. Она слышала много историй, как одиноких женщин облапошивали подрядчики-мошенники.
— Что-то не так? — заметил Лукас.
— Нет, я обдумываю весь план еще раз.
Он пожал плечами и засунул ручку в карман рубашки.
— Простите, — выговорила Кэтрин и тут же удивилась: а почему это она извиняется перед ним? — Так что же вы предлагаете?
Лукас не ответил на вопрос прямо, он снова вытащил ручку и принялся чертить набросок плана.
— В этих комнатах придется сделать нишу. Я снесу старые стены, но мне хотелось бы сохранить дверь и крепежи пола.
Он что-то бормотал себе под нос, обходя комнату, обмеряя пролеты и окна и записывая цифры, а Кэтрин, пока Лукас был занят, проскользнула на кухню и налила воды в кофеварку. Ей захотелось взбодриться, чтобы вернуть себе решимость и привести в порядок растрепанные чувства.
Обдумав еще раз всю ситуацию, Кэтрин ощутила, как в ней снова поднимается раздражение. С какой стати она взяла на себя ответственность за свою бабушку? Конечно, у сестры Кэтрин трое детей, и она «ну никак» не может ею заняться, а их родители переехали во Флориду, оставив заботы о бабушке Брайтон ей.
