НАЦИОНАЛЬНАЯ ГЕОПОЛИТИКА

привязанности к земле предков и готовности идти за неё на смерть. То теперь этот дух исчезает, и главным образом у новых поколений русской городской молодёжи.

Преодолеть возрастающую слабость России можно единственным путём. Одновременным: революционным переходом к политике выстраивания русских национально–городских общественных отношений, для чего необходима русская Национальная революция, и возвращением к концепции Петра Великого, приводимой в соответствие с новыми условиями существования русского государства в мировой истории. А именно к революционной концепции ускоренного промышленного и социального развития в эпоху становления постиндустриальных производительных сил. То есть объективно грядущую русскую Национальную революцию надо дополнить такой социальной революций, которая соответствует концепции ускоренного постиндустриального развития. Прошлый исторический опыт страны: преобразования Петра Великого, а в XX веке социалистическая революция большевиков — отчётливо показывает, какие предпосылки обязательно необходимы для воплощения в жизнь такой концепции.

Во–первых. Необходим слой русских горожан с бессознательной тягой к социально ответственному поведению, готовый на основе концепции ускоренного промышленного и социального развития разрабатывать подходящую для России политическую идеологию государственной власти и выстраивать саму власть, призванную всемерно ослабить влияние традиции земледельческого народно–патриотического православного мировоззрения на государственные отношения. При Петре Великом таким слоем было наследное московское служилое дворянство. А в начале XX века — русский индустриальный пролетариат.

Во–вторых. Должно появиться городское мировоззрение, отражающее интересы участников самых передовых на данной ступени мировой истории промышленных производственных отношений и приемлемое определённым слоям русских горожан больше, чем православное мировоззрение. Ко времени Петра Великого таким мировоззрением стал европейский христианский протестантизм. Сам царь Пётр Первый увлёкся его наиболее радикальным, наиболее революционным и рациональным течением, а именно голландским и английским кальвинизмом, который привёл Голландию и Англию к становлению конституционных монархий. Однако в условиях крепостнической Московской Руси кальвинизм был неприемлемым даже преданному царю дворянству.

Часть московского служилого и чиновного боярства и дворянства готова была смириться только с лютеранством, примиряющим буржуазию с крепостнической феодально–бюрократической государственной властью, но при том условии, что феодально–бюрократическая государственная власть считается с её интересами, интересами буржуазии. Именно приток лютеран на службу царскому самодержавию помог сделать Преобразования Петра Великого необратимыми, вырвать русское служилое дворянство из православного мировоззрения к рациональному, а затем диалектическому материалистическому мировосприятию. А в начале XX века выходец из среды служилого дворянства В. Ульянов–Ленин, подобно Петру Первому тяготеющий к кальвинизму, создал коммунистическое мировоззрение, как теоретическую научно–методологическую реформацию православного мировоззрения, приемлемую русскому индустриальному пролетариату — первому поколению русских крестьян, вовлечённому в индустриальные производственные отношения.

В–третьих. Нужно, чтобы вызрело ясное представление. Как о новых стратегических пространствах, без достижения господствующего положения в которых нельзя сохранить, а тем более упрочить геополитическую целостность страны, а затем расширять влияние русского государства на окружающий мир. Так и о полной зависимости цели достижения господствующего положения в новых стратегических пространствах от стратегии опережающего промышленного и социального развития.

В конце 90–х годов XX века в России произошло накопление крупного спекулятивно–коммерческого капитала. Такой капитал в обстоятельствах глубокого банковского кризиса и кризиса кредитной задолжности перед мировыми финансовыми институтами смог озадачиться тем, как бы в условиях приватизации бывшей советской государственной собственности наладить выгодную коммерческую эксплуатацию больших производств и человеческих трудовых навыков. Оказалось, данная задача решается просто. Можно приобретать в частную собственность некоторые производства, изготавливающие потребительские товары и обеспечивающие добычу сырья, его транспортировку, и без инвестиционных вложений сразу же получать огромную посредническую прибыль. Но для перехода к широкому налаживанию коммерческой эксплуатации страны понадобился режим чиновно–полицейской диктатуры крупных коммерческих интересов, который через достижение среднесрочной устойчивости власти создавал крупному коммерческому капиталу необходимые условия и обеспечивал его гарантиями получения текущих спекулятивных сверхприбылей.

Режим диктатуры обслуживания крупных коммерческих капиталов запустил в нынешней России рынок труда и становление посреднических сырьевых и обеспеченных дешёвым сырьём металлургических монополий с мировыми интересами, оживил некоторые отрасли производства посредством их спекулятивно–коммерческой эксплуатации, а правительственными и межгосударственными заказами частично возродил Военно–Промышленный Комплекс. Вследствие наращивания коммерческой эксплуатации способного давать прибыль производства в стране возник и увеличивается в численности связанный с капиталистическими производственными интересами средний имущественный слой русских горожан, и у него появляются и укореняются собственные представления о задачах политики, совершенно отличные от представлений коммерческих спекулянтов и чиновно–полицейских партий власти. Данному слою понятна и приемлема концепция ускоренного капиталистического промышленного и социального развития, и в то же время чужда противоречащая такой концепции православная иррациональная догматика, библейская земледельческая мифология. Этот слой раздражают чиновно–полицейский произвол действующего режима власти, неспособность власти даже поставить вопрос о переходе к интенсивному развитию. Ему непонятна растущая опора режима на мировоззренческое православие, на православную церковь, следствием чего становятся требования церкви ввести в школах обязательное изучение законов божьих, земледельческой общинной этики и морали, а по существу требования поощрять средневековое мракобесие и невежество за счёт принижения значения научнометодологического познания. Дикий «обезьяний процесс», который недавно имел место в просвещённом Санкт–Петербурге, сам по себе говорит для этого слоя о степени происходящей деинтеллектуализации страны, губительной для промышленного производства как такового.

Поддерживаемое режимом наступление православной мировоззренческой реакции, проводимое небольшими и самыми отсталыми прослойками русского населения и церкви, неизбежно приближает и обостряет понимание связанными с интересами капиталистического производства средними имущественными слоями горожан того, что в стране углубляется мировоззренческий кризис, кризис отсутствия современного русского мировоззрения. А всё более осознанное понимание разрастания мировоззренческого кризиса, кризисного отсутствия у страны исторического целеполагания, то есть смысла и целей постиндустриального исторического бытия, рождает запрос на новое, философское мировоззрение, отвечающее интересам данных слоёв горожан. В прошлом России концепции ускоренного промышленного и социального развития воплощались на основаниях диалектического материалистического мировосприятия и на философии диалектического материализма. Диалектический материализм мировосприятия русского служилого дворянства стал той основополагающей традицией, которая обеспечивала выстраивание самого деятельного управления при осуществлении мобилизационных и долгосрочных целей русской государственной политики. По этой причине провозглашение концепции ускоренного, самого быстрого в мире постиндустриального развития для спасения и укрепления геополитического положения государства в XXI веке немыслимо без опоры на обновлённую философию диалектического материализма. Для разработки же нового мировоззрения, которое позволит преодолеть русский мировоззренческий кризис, нужна не просто обновлённая философия диалектического материализма, а диалектическая теория познания мира на основе современной методологии естественнонаучного познания. И как раз средние имущественные слои связанных с интересами производства русских горожан способны легко воспринять обновлённую философию диалектического материализма через дающие им профессиональное образование методологии естественнонаучного познания. Они и, вообще?то говоря, только они могут вооружиться ею для преодоления русского мировоззренческого кризиса и воплощения концепции ускоренного