В мае 1996 года из Испании в Софию прибыл Симеон II с супругой. После полувекового изгнания последний болгарский царь вновь ступил на родную землю, и тысячи людей встретили его цветами и со слезами на глазах. «Хотим царя! Верните нам царя!» — скандировали не только заядлые монархисты. Повсюду восторженно встречали царскую чету.
В Симеоне — спокойном, уравновешенном аристократе с изысканными манерами — многие болгары действительно видели своего спасителя. (Так ли это на самом деле — другой вопрос. —
Опьяненный всеобщей любовью, Симеон обещал оказывать Отечеству посильную помощь и вернуться в ближайшем будущем. Утром 16 июня он отбыл в Мадрид.
Ванга предвидела появление царя в Болгарии за год до его приезда: «Царь придет и наведет порядок в Болгарии…» Она добавила, что ему не дадут возможности участвовать в политической жизни и в управлении страной, а он побоится остаться, чтобы не разделить участи своего отца. Некоторые историки утверждают, что царь Борис в 1943 году был отравлен. Вероятно, именно это заставляло его сына во время путешествия по Болгарии с особой осторожностью вкушать яства, которыми его потчевали радушные хозяева.
Во время пребывания царя в Болгарии случилось и кое-что интересное. Поздним вечером накануне своего отъезда в Испанию Симеон тайно встретился с Вангой. Об этом рассказал человек из ее окружения, пожелавший остаться неизвестным. Вот что поведала ему пророчица: «Симеон застал Вангу одну и сказал:
— Добрый вечер! Извините за столь поздний приход. Не хочу вам докучать, но, узнав, что моя знаменитая соотечественница больна, я не мог вас не проведать.
Гость поцеловал Ванге руку и дал ей испанских песет на сумму 5 тысяч болгарских левов.
Потом он снова приложился к руке Ванги и сказал:
— Извините, но мне пора. Я еще вернусь.
Пророчица возразила:
—
«Нет, не вернешься…» — эти слова можно истолковать по-разному.
В конкретном контексте это может означать, что Симеон больше не встретится с Вангой, так как та предчувствует свою близкую кончину.
В более широком смысле можно предположить, что Симеон вторично не приедет в Болгарию, но он уже приезжал, и вряд ли Ванга имела в виду это.
Вероятнее всего, что ясновидящая не оставила низложенному болгарскому царю ни малейшего шанса вернуться на престол.
А вот как развивались события в действительности: принимая во внимание всеобщее воодушевление, с которым царь был встречен в Болгарии, и сам Симеон, и социологи предсказывали его возвращение уже в ноябре 1996 года. Этого не случилось.
В сущности, уже через месяц после отъезда Симеона почти все о нем забыли и уже не верили, что он-то и есть долгожданный спаситель страны.
Когда Симеон действительно приехал во второй раз, накануне парламентских выборов 1997 года, его визит прошел почти незамеченным.
Попытка царя сыграть важную роль в политической жизни Болгарии оказалась тщетной.
Что это за человек, Ванга не поясняет. Приметы, которые она сообщает, недостаточны, чтобы попытаться отыскать его среди известных болгарских политических деятелей. По словам Ванги, «спаситель» отечества будет «высоким». Вряд ли она имеет в виду его рост. Скорее это символ — он будет хорошо образованным, уважаемым человеком высоких моральных достоинств.
Вторая примета — что он придет из-за рубежа — немного сужает круг толкований. «Спаситель» может быть болгарином из-за границы или же человеком другой нации или народности.
Теперь о том, что он предпримет для наведения порядка в стране.
Слова «умеющий хорошо кроить и шить» можно воспринять буквально или в переносном смысле, например, что этот пришелец сумеет «скроить» бюджет страны и залатать в нем дыры.
Пророчество Ванги дает благодатную почву для истолкования. Возможно, появление такой личности только ожидается, а может, «высокий человек» уже среди нас. По приметам, указанным прорицательницей, трудно сказать что-либо заранее. Только со временем предстоит узнать, кого она имела в виду.
Язык предсказателей порой нелегко понять. Предвидя грядущие события на десятки и сотни лет вперед, они не могут описать их на языке своего времени.
Не исключено, что иногда они и сами не понимают смысла своих пророчеств. Более того: и Ванга, и Эдгар Кейси признавали, что не помнят ничего из того, что предрекали в состоянии транса. А в таком состоянии они обычно предсказывали события вселенского масштаба.
Ванга неохотно пророчествовала о близких или далеких глобальных событиях. Она избегала этого, вероятно терзаясь из-за влияния ее прорицаний на жизнь общества. «Давая оценки политических событий, она хочет только успокоить и внести стабильность и оптимизм в души людей», — говорит профессор Димитр Филипов.
Она не принимала журналистов, которые пытались узнать ее прогноз об исходе того или иного спортивного состязания или имя победителя на очередных выборах. Она избегала пророчеств о том, что принесет наступающий новый год, не любила говорить о преступлениях.
Сохранилось только несколько более конкретных предсказаний Ванги о событиях общенационального масштаба, охватывающих сравнительно длительный период. Это не официальные прогнозы, скорее мысли и тревоги Ванги о будущем.
Пророчица не рисует конкретный облик зла, которое явно предвидит, но в 1996 году каждый болгарин столкнулся с ним лицом к лицу.
Один за другим лопаются банки, в стране не хватает зерна, день ото дня дорожает хлеб, болгарский лев обесценивается, скачут цены, галопирует инфляция, люди нищают… В их душах поселились неуверенность в завтрашнем дне, отчаяние, ненависть и чувство протеста…
Но Ванга предсказывает наступление мирного года, говорит, что зло (если имеется в виду политическая власть, приведшая страну к кризису) будет побеждено добром, то есть обойдется без насилия.
В конце концов выход, о чем не раз говорила Ванга, можно найти, только укрепляя моральные устои. Люди должны стать добрее, помогать ближним и любить друг друга. Предсказательница снова напоминает, что добро сильнее зла. Она часто упоминает об этом нравственном принципе («На зло отвечай добром!»), считая его очень важным не только для процветания Болгарии, но и для духовной эволюции всего человечества.
«Люди страдают от дурных мыслей, — часто говорит Ванга. — Когда человек думает о плохом, то и поступает плохо».
Только высокие моральные принципы могут стать тем «спасательным кругом», который так
