Бартлета 'лживым вонючим хорьком'. Что стало бы крупной тактической ошибкой. И вовсе не потому, что мои слова не соответствовали действительности. Бартлет был самым настоящим вонючим хорьком. Уж поверьте мне.

Однако, несмотря на истинность моих слов, через несколько дней в газете появилась бы другая заметка о том, что местный адвокат Эдвард Бартлет опять подает в суд на риэлтора Скайлер Риджвей. На сей раз за клевету.

Думаю, из «Курьера» не позвонили именно по этой причине — не захотели увязнуть в мелочной теме. Даже газетчики понимали, сколь скучное это чтение. Рядом было набрано сообщение о другой городской новости под заголовком 'Перенос телеграфного столба'. Так вот, телеграфный столб удостоился куда более крупного шрифта, чем иск Бартлета.

Я откашлялась:

— Послушай, Джарвис, ну кого интересует…

Босс не дал мне договорить. Он вообще не любит слушать других. Ростом не более 165 см — и то если на нем ботинки с толстыми подошвами, — бедняга Джарвис всю жизнь мучается СК — синдромом коротышки. У этого недуга много симптомов. Один из них выражается в том, что страдалец постоянно норовит заткнуть рот собеседнику, пребывая в печальном заблуждении, будто знает все лучше всех. И стремится обнаружить свою мудрость при каждом удобном и неудобном случае.

Сейчас у коротышки явно был период обострения.

— Ведь это может влететь в копеечку! В КОПЕЕЧКУ!

И на эту провокацию я не поддалась. Босс орал так, словно опасался за свой карман. Между тем ему было отлично известно, что все агенты в 'Кв. футах' имеют страховку. Она называется 'страховка ОиН', где О обозначает «ошибки», а Н — «недочеты», и предназначена на покрытие расходов, если какому-нибудь клиенту вдруг взбредет в голову — как Бартлету сейчас — потащить нас в суд за ошибку или недочет, случившиеся, по его мнению, при продаже недвижимости.

Страховка ОиН отнюдь не дешева, в этом смысле она очень походит на страховку от ошибок во врачебной практике.

— Джарвис, — терпеливо напомнила я, — наша страховка…

Он снова перебил меня. Я к этому уже привыкла.

— Даже если никто из нас не потратит и пенса, эта статейка — худшая разновидность рекламы!

Босс не только не вышел ростом, но и с головой у него не все в порядке. Я имею в виду волосяной покров, от которого у Джарвиса остался лишь каштановый пушок за ушами и на затылке. Однако следует отдать должное нашему коротышке: он по крайней мере не подражает иным лысым парням и не отращивает три волосины с одной стороны, чтобы зачесать их на другую. У Джарвиса свой пунктик — постоянно проводить рукой по голове, словно отбрасывая назад пышную шевелюру. Вот и теперь он убрал со лба несуществующие космы и выкрикнул что было мочи:

— ЭТО ХУДШАЯ РАЗНОВИДНОСТЬ РЕКЛАМЫ!!!

— Да ладно, некоторые считают, что любая реклама хороша, лишь бы твою фамилию не переврали… — попробовала я утешить босса, но, похоже, избрала не совсем верную тактику. Глаза и вены Джарвиса вдруг затеяли соревнование — кто первым лопнет.

— Что ж, Скайлер, твоя правда, мою фамилию не переврали! — И Джарвис опять замахал 'Курьером'.

Коротышка намекал на самое последнее предложение, в котором было упомянуто название нашей фирмы. Но поскольку заметка навевала зевоту, оставалась надежда, что мало кому удастся дочитать ее до конца. Впрочем, я понимала, отчего бесится Джарвис. Осилившие статейку целиком (пусть даже таких наберется не много) догадаются, что на суде будет два ответчика — миссис Риджвей и мистер Андорфер.

Я же об этом не догадывалась, а знала наверняка и честно намеревалась сообщить боссу. Еще вчера утром, когда посыльный от шерифа принес в агентство повестку в суд.

Если бы Джарвис присутствовал на рабочем месте, ему бы тоже вручили повестку. Но так уж случилось, что в ту пору я оказалась в конторе в полном одиночестве.

Я действительно собиралась преподнести этот сюрприз Джарвису, но выжидала подходящий момент. Например, такой, когда буду в настроении схватиться с диким зверем. Конечно, если бы я знала, что «Курьер» напишет об иске Бартлета, то озверела бы много раньше.

Голос Джарвиса достиг максимальной громкости:

— О ДА, СКАЙЛЕР, МОЮ ФАМИЛИЮ НАПЕЧАТАЛИ ПРАВИЛЬНО, ОГРОМНОЕ СПАСИБО!..

Я вздохнула:

— Послушай, мне очень жаль, правда…

Но коротышка вновь пригладил мифическую шевелюру и вновь перебил меня. Привычка — вторая натура.

— Ах, тебе жаль?! Знала бы ты, как мне жаль, что ты не последовала моему совету! — И Джарвис опять замахал газетой. — НАДО БЫЛО РАЗОБРАТЬСЯ С НИМ ДО СУДА!

Не хотелось признавать, но кое в чем коротышка был прав. Вчера вечером, читая эту жуткую заметочку в моей уютной гостиной, я подумала, что, возможно, полюбовная договоренность была бы не самым плохим выходом из ситуации.

Собственно, я бы так и поступила, если бы не одно обстоятельство.

— Джарвис, сколько раз повторять: полюбовная договоренность — именно то, чего от нас добивается Бартлет! Это ему на руку!

Пригрозив судом, Эдвард Бартлет долго оттягивал подачу иска. Месяцами этот побитый молью хорек названивал мне, напоминая, что у него есть свидетельница, готовая заявить в суде, будто слыхала от меня про сырой подвал в его новом доме, про неисправную сантехнику в ванной и дымящий камин в гостиной. Бартлет утверждал, что я откровенничала со свидетельницей еще до того, как был подписан контракт.

Хорек долго не хотел называть имя моей предполагаемой собеседницы. Наконец сознался: Глория Турман, его сожительница.

Я едва не расхохоталась в ответ.

Ну конечно, подружка Бартлета ни в коем случае не станет врать в суде в пользу своего дружка. Да ни за что на свете!

Выяснив, кто у хорька в свидетелях, я сообразила, что суд вряд ли уважит претензии истца. Зачем, спрашивается, мне понадобилось признаваться сожительнице адвоката в затеянном мною же надувательстве? Мы что, делились друг с другом своими женскими победами?

Не говоря уж о том, что было бы затруднительно поделиться чем-либо с Глорией Турман, потому что я никогда в глаза ее не видела.

— Джарвис, — гнула я свое, — Бартлет хочет поживиться за наш счет, и лично я не собираюсь идти у него на поводу.

На самом деле адвокатишка вызвал у меня недоверие с первого взгляда, стоило ему переступить порог 'Кв. футов'. Я сразу отметила дешевый полиэстеровый костюмчик, два огромных вычурных перстня и то обстоятельство, что маленькие карие глазки посетителя упорно избегали встречаться с моими. Скользкий тип, подумала я. Честное слово, это было первое, что пришло мне в голову.

К сожалению, моей второй мыслью было: ну и что? Скользким типам не запрещено время от времени продавать и покупать дома.

Следовало быть умнее. Следовало помнить, что всякого рода скользких тварей рекомендуется обходить стороной.

Пока я работала с Бартлетом, он все время ворчал по поводу семи процентов комиссионных, которые должен был заплатить за продажу своего бывшего дома. И постоянно ныл: 'Такие дикие бабки только за то, чтобы показать человеку его новое жилье'. Наверное, он полагал, что за мои семь процентов я должна была оказать ему куда больше услуг.

И теперь я почти не сомневалась, что этот хорек поволок меня в суд в надежде возместить комиссионные, которые уплатил. А заодно и отремонтировать дом задарма, — если, конечно, ремонт вообще необходим, а в этом у меня, напротив, были большие сомнения.

— Джарвис, если бы я договорилась с ним полюбовно, то тем самым признала бы, что с продажей

Вы читаете Из уст в уста
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату