Легенды всегда врут

сейчас. Находится на полуострове, где-то на далеком-далеком севере, за гоблинскими Пустошами. Проще говоря, остатки великанов вымирают на краю света, потому для людей неопасны, и в «Бестиарии» больше о них ничего нет.

– «Бестиарий» – справочник правильный, но слишком уж практичный, – улыбается Коннери. – Правда, в общих чертах все верно. Полуостров Штарберген, гора Рантагенет. Действительно, можно язык сломать. А угадай, юноша, что является главной достопримечательностью плато горы Рантагенет?

Не дожидаясь вашего ответа, Адир показывает старинную гравюру гномьей работы. На ней изображена насупленная морда какого-то ящероподобного монстра. Сия композиция довольно-таки грубо вырублена в огромной скале. Самый что ни на есть первобытный примитивизм. Рядом оттиснута коренастая человеческая фигурка. Видимо, для масштаба.

– Впечатляет, – признаете вы. – Неслабый барельефчик, человек вон размером с ноздрю этого дракона. Только к чему это все? У него пасть закрыта наглухо, это не может быть искомый храм.

– Это Обелиск Дракона, что-то вроде памятного мемориала, – отвечает Коннери. – Воздвигнут в память о каком-то короле великанов, убившем дракона голыми руками. Довольно известный памятник в узких кругах историков. Кстати, это не человек рядом стоит, а великан.

Вы мысленно увеличиваете размер каменной морды в два раза. Эпичное сооружение, должно быть.

– Но вернемся к Френкевичу. Согласно его дневнику, проникнуть на плато было неимоверно трудно, великаны признают лишь один вид дипломатии – просто убивают чужаков. Как гномам удается иногда с ними торговать, и как им вообще дали зарисовать Обелиск Дракона – уму непостижимо. Возможно, когда-то великаны были дружелюбнее к гостям.

Но Френкевича вела жажда наживы. Он был убежден, что знаменитые черные изумруды гномы добывают не сами, а выкупают их у великанов. Сейчас мы знаем, что это не так, но век назад у людей такой информации не было. Читая его дневник, убеждаешься, что алчность – великая сила. Он проник на плато, обошел все заставы и опасности, и дошел до Обелиска Драконов. И пасть дракона была открыта.

Френкевич не знал , что ей положено быть закрытой. Он проник внутрь, и пробыл там довольно долго. Согласно его запискам, это какой-то смертоносный лабиринт: переворачивающиеся под ногами плиты, вылетающие из стен дротики, шорох шагов неведомых монстров. С ним шел проводник – гоблинский шаман, которому наш баронет заплатил, по его словам, просто непомерную сумму. Но, подозреваю, именно благодаря чутью шамана они сумели забраться так глубоко. Как бы там ни было, Френкевич утверждает, что некоторые ловушки возможно было пройти только вдвоем, помогая друг другу.

Но после нескольких часов пути они попали в тупик. Френкевич упоминает какую-то Песчаную комнату, из которой они не нашли прохода дальше. Шаман забеспокоился, его уже и так не радовала эта затянувшаяся авантюра. Он стал нервничать и утверждать, что необходимо возвращаться. Френкевича это не устраивало, но другого выбора не было – он не знал, как пройти Песчаную Комнату. Причина беспокойства шамана стала ясна позже. Когда они выбрались обратно, долина перед обелиском кишела великанами. Шаман погиб в стычке, а вот пронырливому баронскому сынку удалось бежать. И, пока он таился в какой-то расщелине, произошло самое интересное. Он видел, как в полночь пасть медленно, со скрежетом, стала закрываться. Жрецы великанов при этом исступленно выли, били в гигантские медные гонги, поливали себя жертвенной кровью и смотрели на звезды. Небо залилось багрянцем, и Френкевичу казалось, что небеса набухли кровью.

С плато он выбирался с большим трудом, весь обморозился, позднее ему ампутировали два пальца на левой руке. И лишь много времени спустя он узнал, что багровые небеса видели практически все. Это была Багряная Звезда, хотя современные астрологи именуют ее кометой Допплера. Просто на плоскогорье воздух куда более разреженный, и оттого зрелище получилось столь впечатляющим.

– И тут нам кое-что стало ясно, – вмешивается Адир. – Хотя, конечно, это только предположение, но под ним есть достаточно веские основания. Обелиск Дракона – на самом деле замаскированный храм, сокровищница угасающего народа великанов. Заметь, к какой бы расе Шар не попадал, он всегда хранился в самом известном и почетном святилище. У великанов же подобного места как бы и нет, что удивительно для расы, которая на заре истории фактически правила миром. Их магия примитивна, груба и первобытна по своей природе – и потому нет ничего удивительного, что открытие храма происходит одновременно с приближением столь ужасной кометы. А случается это, как утверждает полуэльфийский астроном Допплер, раз в 50 лет.

– Дайте-ка я посчитаю, – вмешиваетесь вы. – Раз этот ваш Френкевич был на плато сто лет назад, значит, следующее прохождение кометы должно состояться…

– У нас осталось четыре дня, юноша, – улыбается Коннери.

– А на кой ляд вы мне все это тогда рассказывали? Никто не успеет попасть на Рантагенет за это время, если только у него нет ковра-самолета. Туда, наверное, не меньше полугода пути.

– Успеем, – уверенно говорит легендарный ведьмак. – Как – это моя забота. Мы прочли записки Френкевича только позавчера, вчера почти весь день спорили, но я уже принял решение. Сегодня я договорился обо всем, но в последний момент Адир напомнил мне о ловушках. Если уж мы решили довериться дневнику авантюриста, то нет никакого резона игнорировать его слова о том, что через храм не пройти в одиночку. Именно поэтому ты здесь. Независимо от результата похода, я заплачу тебе 400 золотых, когда мы вернемся. Это очень хорошие деньги. Но и маршрут предстоит не из легких.

Мне больше не к кому обратиться. Адир уже слишком стар, Ледейл считает, что наши выводы – бред чистой воды. По его мнению, мне стоит остаться в Академии и войти в Совет наставников вместо Рамареса. Но я уже твердо решил, что отправлюсь на плато горных великанов, а вот в одиночку я это сделаю или нет – зависит от тебя.

Вы глядите на живую легенду среди ведьмаков и размышляете, что в жизни не сталкивались с более глупой авантюрой. Но, какого черта, что вам терять? Абсолютно нечего. Вы и так собирались уходить. А приключение обещается незаурядное.

– Все пучком, – говорите вы, – я в игре. Ты только не отставай на поворотах, старикан.

***

Выступать придется рано утром, потому вы с Коннери расходитесь, чтобы хоть немного поспать. Ворочаясь на койке, вы прокручиваете в голове сегодняшнюю беседу. Может вы, конечно, и мало еще пожили на этом свете, но уж точно не идиот.

Коннери ломится в самоубийственный поход на плато, словно раненый буйвол. Вряд ли даже самый дорогой меч Ойкумены стоит того. А вот баллады про прекрасных дам, которых воскрешают благородные рыцари, вы прекрасно помните. Думается, как и ваш напарник, последняя возлюбленная которого изволила (какое совпадение!) трагически погибнуть. «Одно ясно – скучно не будет», – последняя мысль, пролетающая в вашей голове перед сном.

ГЛОССАРИЙ

Адир – ведьмак первого круга, член Совета наставников Академии ведьмаков.

Аксион – легендарный чернокнижник, побежденный 4 века назад магами Белого Братства.

Аристолет – философ, живший более двух веков тому назад. В своем труде 'Логика сказок', используя системно-аналитический подход к фольклору различных рас, обосновал реальность существования десятка мифических артефактов, в том числе и Белого Шара.

Белый Шар – мифический артефакт, якобы способный исполнить самое сокровенное желание просящего.

'Бестиарий'– настольная книга молодых ведьмаков, в которой перечислены практически все известные виды, подвиды и классы нежити, монстров и вообще любой агрессивной по отношению к человеку флоры и фауны.

Деррик – один из верховных друидов, владеющий забытым искусством открывать Тропы.

Коннери из Таннендока – ведьмак второго круга, ваш напарник.