смотреть фильмы. Но сейчас мало кто говорит о кино, сейчас все говорят о фильмах, которые они видели, а видели они по большей части говно. Мне не удается поддержать эти беседы.
Сейчас выпускается слишком много фильмов. Альфред Хичкок как-то сказал, что «снимать фильмы может каждый. Не снимать – дело избранных». Наверно избранных почти не осталось. Разве что Годар.
Современное кино какое-то некинематографичное. На него даже не хочется идти в кинотеатр. Да и кинотеатры больше похожи на развлекательные центры-аттракционы. Я несовременен. Я люблю ходить в кинотеатр на старые фильмы, хотя кинотеатров, где показывают старые фильмы, почти не осталось. Аура кино для меня гораздо важнее самого фильма. Я получаю удовольствие не от конкретных фильмов, не от сюжета, не от идеи, а от самой ауры кино.
Мне кажется, чтобы понять, что такое кино, нужно просто посмотреть пару фильмов начала ХХ века, и все. Больше ничего не надо. Вся остальная история кино – это история индустрии кинематографа. Сейчас кино стало технически более совершенным, более зрелищным, более драйвовым, более захватывающим, но оно совершенно потеряло свою ауру. У него, конечно, есть какая-то аура (аура есть всегда), но, скорее всего, это аура массмедиа, а не кино. Кому-то это нравится. Мне нет.
Мне нравятся фильмы Энди Уорхола, потому что он внимательно относился к движению в кадре. В его фильмах каждое движение – это событие, каждое изменение кадра – это чудо. В современном кино движение стало обыденностью. До такой степени обыденностью, что ты его даже не замечаешь. Я ненавижу обыденность, поэтому не смотрю современное кино. Когда я смотрю на сайте www.earthcam.com то, что сейчас происходит на улице Нью-Йорка возле TGI Friday’s, то в этом меньше обыденности, чем в большинстве современных фильмов.
Из всех современных фильмов мне больше всего нравятся порнофильмы. Мне кажется, что порнографические фильмы в гораздо большей степени относятся к искусству кинематографа, чем фильмы Стивена Спилберга. Порнофильм – это чистое движение человеческих тел, почти без сюжета и без всякой мысли – чистая антропология, если смотреть непредвзято.
Zentropa как-то собиралась делать порнофильмы, где режиссерами и продюсерами были бы женщины. Но что-то там не получилось. Мне кажется, это было бы интересно. Это добавило бы порнографии нового смысла, если бы только эти женщины не были феминистками. Хотя в Америки, по-моему, есть несколько женщин продюсеров и режиссеров порно. Но порно, сделанное в Скандинавии, и порно, сделанно в USA, – это далеко не одно и то же.
Когда-нибудь я надеюсь прочитать книгу Жиля Делеза о кино. Быть может, тогда я смогу сказать что-то более внятное о кинематографе. Я надеюсь когда-нибудь в будущем вообще говорить более внятно, чем говорю сейчас. Но самое правильное – это конечно же молчать. Этому я, наверно, не научусь никогда.
То, что вы здесь увидели, не было путем от живописи к кинематографу, от статики к движению, от Andy Warhol’а к Zentrop’е, это была подборка пустот на произвольную тему от A до Z.
Soundtrack. Frank Sinatra,
Bonus. Черно-белая картинка. Мы видим классическую кинокамеру на штативе, направленную на нас, за камерой стоит оператор и крутит ручку камеры. Все вокруг черное, а кинокамера и оператор – белые, а никак не наоборот. Мы слышим, как играет тапер и трещит киноаппарат. Но тут музыка медленно замолкает, оператор перестает снимать. Пауза. Крик за кадром: «Продолжай! Давай дальше!» Оператор ничего не отвечает, а просто берет камеру и увозит ее за пределы кадра. Мы видим на черном фоне белую надпись Zentropa, которую все это время заслонял оператор.
Слоган: «The End».
Примечания
1
Без страха (
2
Я бы перевел как “Эдди Меркс в интерьере за чашечкой кофе”, хотя это неправильно, я знаю.
