— Привет, дорогая! Я слышал, ты имела большой успех.
— У кого? У того забавного маленького иностранца, который рисует плохие акварели?
— Нет, у самого маэстро.
Мег охватило странное возбуждение, к которому примешивалась тревога. Неужели Саймон был прав?
— Не говори глупостей. Я ему не понравилась. Я задала несколько бестактных вопросов о его жене и сделала ужасную ошибку. Он понял, что я пришла туда только из любопытства.
— Ты не напомнила ему о времени, когда его жена бегала босиком?
— Его женой оказалась совсем другая женщина, но, как ни странно, он женат действительно на итальянке. Это все довольно загадочно, но я полагаю, что вряд ли когда-нибудь найду разгадку.
— У тебя будут все шансы, моя радость. Он попросил номер твоего телефона.
— Это не Клайв Уилтон!
— Разве ты меня уже не любишь?
— Какое это имеет отношение к разговору?
— Мне послышалось волнение в твоем голосе.
— Удивление, — холодно ответила Мег. — Даже интерес, наверное. Если Клайв Уилтон хочет увидеть меня, то у него есть какой-то скрытый мотив.
— Дорогая, неужели ты никогда не видела себя в зеркале? И разве я не говорил, что ты красивейшая девушка Лондона?
Дерек уже давно не делал ей комплиментов. По крайней мере, хоть что-то хорошее Клайв Уилтон сделал для нее, сам того не желая.
— Быстро ответь мне, Дерек. Я сегодня ничего не делала, кроме участия во всех этих странных разговорах. Чего хочет от меня этот человек?
— Даже не догадываюсь. Может быть, он хочет пригласить тебя на ленч.
— О!
— Ты пойдешь?
— Конечно. Я никогда не отказываюсь вкусно поесть, — дерзко ответила Мег.
— Он также задал кучу вопросов о том, кто ты, где работаешь, какая у тебя квалификация, где живет твоя семья.
— Но зачем, Дерек? — спросила Мег уже серьезно, она была по-настоящему озадачена.
— Я думаю, он хочет сделать тебя своей секретаршей. Или любовницей.
Если Дерек рассчитывал, что Мег рассмеется в ответ на эту шутку, то его ждало разочарование.
— Ты хорошо знаешь Клайва Уилтона? Я имею в виду лично.
— Совсем не знаю. Я встречался с ним только по делу. Он один из тех хитрых молодых людей, которые быстро делают себе громкое имя на торговле произведениями искусства. Я думаю, что он очень тщеславен, и, как ты видела, он заметная фигура в обществе. Но кроме этого я о нем ничего не знаю.
— А его жена когда-нибудь посещала вечеринки? До того, как заболела?
— Этого я тоже не знаю. Думаю, что Клайв не устраивал вечеринок до недавнего времени. Если тебя интересует, поразила ли она Лондон своей красотой, то с уверенностью могу сказать, что нет. Но почему ты не задала эти вопросы самому Клайву Уилтону?
Мег вцепилась в трубку:
— Дерек, когда я увижу тебя?
Она не хотела задавать этот вопрос. Слова сами прорвались сквозь напускное безразличие. Перед глазами стояло его лицо, на котором всякий раз появлялось едва заметное выражение тревоги, когда Мег становилась слишком серьезной.
— Я должен поехать к Брауну на уик-энд. Прости, золотко. Может быть, пообедаем во вторник? Можем пойти в кино.
— Разве ты не против моей встречи с Клайвом Уилтоном, каковы бы ни были его намерения?
— Конечно, против. Мне невыносима сама мысль об этом. Но ты помнишь наш договор? Никаких пут. Мег, птичка моя, я люблю тебя. Счастливо.
Мег медленно положила трубку. Глупо было бы думать, что Дерек бросил ее перед лицом опасности. Она просто капризничала.
Когда Клайв Уилтон позвонил ей на следующее утро, Мег притворилась оживленной и довольной, как будто он мог видеть ее на другом конце провода. Она ответила, что с удовольствием примет приглашение на ленч. Какой сюрприз! Она не думала, что мистер Уилтон вспомнит о ней.
Низкий голос Клайва в трубке звучал неторопливо, в нем чувствовалось что-то волнующее. Как это сказал о нем тот нахальный молодой человек, Саймон Сомерс? Оголенный электрический провод? Сравнение показалось ей удивительно точным.
— Вы недооцениваете себя, мисс Берни. Я долго искал кого-нибудь вроде вас. Хотя, боюсь, что должен сделать всего лишь деловое предложение. Я надеюсь, вы согласитесь. Как насчет «Шато-Блие» в тринадцать ноль-ноль, в следующую среду?
3
В тот день появилась новая сестра, которую Луиза прежде не видела. У нее было приятное лицо и добрый голос. Задумчивая, она говорила медленно, и Луиза понимала все. Другая сестра либо не успевала, либо забывала произносить слова четко, поэтому Луиза никогда не знала, что происходит и что она должна делать.
Она обязательно скажет Клайву, чтобы он не дарил той сестре подарок, когда придет время выходить из больницы.
Когда придет время выходить…
Никто не хотел ответит Луизе, когда она сможет покинуть больничную палату. Доктор Леннокс просто сказал:
— Вы не должны беспокоиться, моя дорогая миссис Уилтон. На все требуется время.
Пожилая сестра ответила с присущим ей безразличием:
— Вы всегда так нетерпеливы, дорогая. Сколько вам лет? Двадцать один год? Господи, если бы мне был двадцать один, я бы заставила мужа подождать немного. Для этого еще достаточно времени.
Последней фразы Луиза не поняла, но она, должно быть, означала что-то смешное, потому что сестра помоложе захихикала и спрятала глаза.
Сам Клайв в свои редкие визиты вообще не брал на себя никакой ответственности.
— Это не в моих силах, дорогая. Ты должна доверять врачу.
— Клайв, я не могу оставаться здесь месяцы и годы…
— Ты и не должна. Глупенький ангелочек. Вспомни, ведь тебе еще повезло, что ты осталась в живых.
Повезло? Все так часто говорили ей об этом. Луиза полагала, что должна верить им. Но откуда они знали? Очутиться на небесах могло быть гораздо лучше, чем лежать на больничной койке неделю за неделей, ждать Клайва или писем от него, вглядываться в его лицо, прислушиваться к изменениям его голоса и доводить себя до изнеможения мыслями о том, насколько она могла ему доверять.
Новая сестра, очевидно желая подбодрить ее, сказала, что доктор Леннокс очень ею доволен.
— Он сказал, когда я смогу вернуться домой? — нетерпеливо спросила Луиза.
— Он сказал, что некоторое время, проведенное дома до следующей операции, могло бы пойти вам на пользу, но это зависит…
— Зависит?
У сестры был немного взволнованный вид. Она как будто испугалась, что сболтнула лишнее.
— Ну, это зависит от ваших домашних обстоятельств, миссис Уилтон.
Довольно спокойно Луиза заметила:
