— Наверное, нам следовало взять знамена, — сказала Пруденс, когда они остановились напоить лошадей.
— С надписью «Смерть демонам»? — отозвался Кейт. — Жаль, я об этом не подумал.
Он поцеловал Пруденс у всех на виду.
Когда они подъезжали к Дарлингтону, за ними следовало уже человек двадцать, некоторые верхом, но главным образом пешком. По обеим сторонам дороги выстроились люди всех возрастов посмотреть на необычное зрелище. Многие присоединялись к процессии.
Кто-то узнал Диану, и в толпе быстро разнеслось:
— Леди Аррадейл! Леди Аррадейл!
Диана с улыбкой кланялась.
Когда они въехали в Дарлингтон, кто-то узнал Кейта.
— Это тот, который расквасил нос Дрейдейлу.
В толпе мрачно зашелестело «Дрейдейл, Дрейдейл…». Да, подлости Генри Дрейдейла известны многим.
Они въехали на рыночную площадь — сердце города — и расположились там. Вытащив бумагу, слуга громогласно объявил:
— Его сиятельство граф Малзард, виконт Роуклифф, барон Молсонби и Прил, прибыл сюда обвинить Генри Дрейдейла в преступлениях и жестокости. На свинцовой шахте в Бригглби Дрейдейл угрожал многим и приказал жестоко расправиться с одним, чтобы они не набавляли цену на шахту, а потом купил ее за несправедливую цену. Дрейдейл послал своих приспешников запугать владельцев долевой собственности, чтобы те не возражали против дороги, проложенной через их общинные земли. Дрейдейл подкупил свидетеля на суде Сэмюела Гринока…
Лист все разворачивался, а это было лишь то, что люди Кейта обнаружили на поверхности.
Пруденс увидела, как позади толпы появился Толлбридж, рядом с ним Сьюзен и Эрон. Толлбридж тоже замешан в преступлениях? Она молилась, чтобы это было не так.
Наконец глашатай перешел к недавним событиям:
— …Дрейдейл велел повредить карету в надежде на серьезные раны или смерть путешественников. Приказал поджечь дом во «Дворе белой розы» в Нордаллертоне, не заботясь о живущих там людях. Дрейдейл подстроил, чтобы жителя того города, Уильяма Ларна, обвинили в воровстве и арестовали, Дрейдейл ударил в гневе женщину, женщину, которая дорога графу Малзарду и которая теперь является графиней, вот она перед вами.
Глашатай перевел дух и объявил:
— За все эти и многие другие преступления Генри Дрейдейл вызывается сюда, чтобы он понес ответственность и отдал себя в руки правосудия.
Воцарилась тишина, все ждали, появится ли Дрейдейл. Пруденс знала, что в соответствии с планом процессия двинется к его дому и все обвинения повторят у его порога.
Как и ожидалось, Дрейдейл не появился.
Глашатай объявил о намерении двинуться к его дому, но тут кто-то крикнул из толпы:
— Дрейдейл удирает! Он мчится в карете, запряженной шестеркой лошадей!
Часть народу бросилась в погоню, от криков у Пруденс пробежал по спине холодок. Несмотря на все случившееся, она надеялась, что Дрейдейла не поймают.
Потом звучно заговорил Кейт:
— Пусть о его преступлениях известят в Дарлингтоне, Нордаллертоне, Гисборо, Стоктоне и других городах, где он творил свои злодеяния. Всякий, кто окажет ему помощь, станет соучастником, и ему будут предъявлены те же обвинения. Если известны подробности о преступлениях Дрейдейла или кого-то другого, посылайте их мне.
Тронув поводья, Диана выехала вперед.
— Я Диана, графиня Аррадейл. Это не моя земля, но вы знаете меня и знаете, что я ратую за процветание людей на севере. — Диана подражает доброй королеве Бесс, подумала Пруденс. — Я объявляю Генри Дрейдейла вне закона на севере.
Все это сильно отдавало театром и, вероятно, не имело никакой юридической силы, но в этих местах Генри Дрейдейлу конец. Слухи об этом разойдутся, как и полагается слухам, и Дрейдейл будет опозорен на всю округу.
— Куда он поехал? — спросила Пруденс, когда люди, возбужденно переговариваясь, начали расходиться.
— Далеко не уедет. Я его найду.
— Будь осторожен, Кейт. Месть отравляет душу.
— Я просто хочу отдать его в руки правосудия за совершенные преступления. И я это сделаю. А карать его предоставлю другим. Больше он не стоит моего внимания.
— У меня такое же чувство.
— Тогда давай вернемся домой.
— Я бы хотела поговорить с Эроном и Толлбриджем.
— Конечно.
Кейт повернул лошадь по направлению к ним, потом помог Пруденс слезть.
— Хорошо, — сказала Сьюзен, впервые не находя слов.
— Да, все очень хорошо, спасибо.
Пруденс легко обняла ее и повернулась к Эрону, который, казалось, разрывался между благоговейным трепетом и досадой.
— Рад видеть, что ты хорошо устроена, Пруденс.
— По твоему тону не похоже.
— Просто я беспокоюсь о тебе, — нахмурился брат.
Пруденс, покачав головой, рассмеялась и оставила эту тему.
Эрон всегда поворачивал любое дело так, как ему удобно.
— Я должен еще раз извиниться за то, что ваша карета пострадала, сэр, — сказал Толлбриджу Кейт. — Но, как вы слышали, это произошло не по моей вине.
— Чепуха, милорд, — поклонился Толлбридж. — Мы рады видеть вас целыми и невредимыми. Позвольте оказать вам гостеприимство в моем доме.
Он был крайне любезен, но Пруденс заметила, как он взглянул на Диану, которая все еще сидела на лошади и походила на конную статую. Пруденс не сомневалась: графиня сделала это умышленно, так как была уверена, что Толлбридж жаждет заполучить такую гостью в свой дом.
— Увы, сэр, — ответил Кейт, — мы должны возвращаться в Кейнингз. Но надеемся в другой раз воспользоваться вашим гостеприимством. И конечно, вам, вашей дочери и брату Пруденс в Кейнингзе будут рады в любое время.
Толлбридж поклонился, явно довольный и меньшими знаками внимания.
Они отправились в Кейнингз в отличном настроении и через пару миль остановились накормить и напоить лошадей. Потом Диана и Перри отделились от группы и устроили импровизированные скачки.
— Тебе тоже хочется это сделать? — догадалась Пруденс.
— Да. Ты будешь возражать?
— Конечно, нет.
Кейт поменялся лошадьми с одним из конюхов и, прихватив у него еще и шляпу с пером, помчался догонять Диану и Перри. Его смех несся по ветру.
Ничего не поделаешь. Ей тоже придется научиться ездить верхом.
Глава 37
Кейнингз выглядел чудесно, и Пруденс сообразила, что он уже стал для нее домом. Еще не совершенным домом, но местом, где она чувствовала себя дома.
