– Хорошо, – согласился он. – Я преждевременно люблю тебя.
– Между нами пропасть, – сказала я, положив голову ему на плечо.
– Да! – весело согласился он.
– И ты живешь в Нью-Йорке.
– Да.
– А я живу здесь.
– Да.
– Так как нам разрешить эту проблему?
– Предлагаю арендовать здесь дом и приезжать сюда на уик-энд.
– А как насчет дома в Кенте?
– Я его больше не арендую.
– Думала, он твоя собственность.
– Нет. У меня нет никакой собственности. За исключением Силы.
– На что же ты тратишь деньги?
– На то, чтобы жить в Манхэттене, вот на что.
– А машина марки «миата» твоя?
– Нет. Я ее арендую.
– Кошмар! А я думала, ты богатый.
– Нет, не богатый. И мои родители тоже. – Он немного подумал. – Если бы я жил в таком месте, как это, меня можно было бы считать обеспеченным. Купил бы дом и машину.
– На свою зарплату ты мог купить пол-Каслфорда.
– Его нельзя назвать процветающим, не так ли?
– Можно, если любишь чизбургеры и кино на открытом воздухе.
– У вас есть кино на открытом воздухе?
– Меньше мили отсюда.
– Шутишь! – воскликнул он, возбуждаясь. – Мы можем туда поехать? Я не посещал кино на открытом воздухе с тех пор, как вырос.
– Конечно, Фильмы начинают показывать после заката Если хочешь, можем поехать.
Он был так восхищен, что я решила: чем черт не шутит возможно, ему понравится жить здесь. Или по крайней мере приезжать сюда. Или, может…
Ну ладно, как говорит мама – время покажет.
Мы вошли в дом, чтобы принять душ и переодеться. Накормив животных, решили, что поедем на его «миате», поскольку там нельзя парковать мой джип. Мы уже сели в машину, опустили верх и решали, как лучше выехать, когда на дороге заклубились облака пыли, а громкие гудки возвестили о приближении «кадиллака».
– Только не это, – сказала я, зная, кого сюда несет. А мне хотелось забыть обо всем хотя бы на пару часов. – Пожалуйста, принеси диктофон, Спенсер. В правом ящике стола есть чистая кассета. Поставь ее, включи диктофон и возвращайся.
Спенсер понесся в дом.
«Кадиллак», гудя и вздымая пыль, ворвался на мою лужайку. Мотор продолжал работать, когда дверца распахнулась и миссис О'Харн обрушила на меня свой гнев:
– Да как ты смеешь такое говорить о нас, Салли Харрингтон! Твой отец переворачивается в гробу!
– Уверена, что да, – ответила я, не выходя из машины.
– Кто эти люди, которые нарушили право частной собственности? – потребовала она ответа. – Они у нас и в офисах, и на стройках, и в доме!
– Полагаю, они ищут мистера О'Харна.
– Мистер О'Харн в служебной командировке!
– Тогда скажите им, где он, – предложила я. – И они оставят вас в покое.
Она выскочила из машины и стала ругаться пуще прежнего:
– Я знаю тебя с рождения, Салли. Как ты смеешь обвинять моего мужа в несчастье, которое постигло вашу семью.
– Стена в гимнастическом зале не сама по себе обрушилась, миссис О'Харн.
– Вода во время наводнения разрушила фундамент! – кричала она.
– Наводнение здесь ни при чем! – крикнула я в ответ. – Стену кто-то подорвал, и она обрушилась на моего отца! – Я тоже выскочила из машины. – А ваш муж послал людей, чтобы уничтожить улики!
– Ты лжешь!
– Нет! – вскричала я, обходя машину. – Тони Мейерз знал об этом и годами шантажировал вашего мужа! Но сейчас Тони мертв. Не понимаю, почему вы не хотите поговорить с «ДБС ньюс» и покончить с этим делом. Забирайте своих детей и внуков и убирайтесь отсюда подобру-поздорову, миссис О'Харн!
Она ударила меня, и я закричала от острой боли в шее.
– Ты не смеешь так со мной говорить! – взвизгнула она.
Рыдая, она ринулась к машине, включила зажигание и резко развернула к выезду на дорогу.
– Ну и ну! – вымолвил наконец Спенсер, когда облака пыли осели. Он выключил диктофон.
Я расплакалась, и он подошел ко мне. Я уткнулась ему в грудь.
– Кому-то придется за это ответить, Спенсер, – сказала я сквозь слезы. – Тому, кто убил моего отца.
В доме зазвонил телефон. Мне совсем не хотелось подходить. Спенсер, старался успокоить меня, и мы вместе вошли в дом, похоронив идею пойти в кино. Я нажала на кнопку автоответчика.
«Где ты, Салли? – спросил меня голос Бадди. – Ты нам нужна здесь, Сэл. Приезжай».
– Я отвезу тебя, – сказал Спенсер открывая переднюю дверь.
– Привет. Ты кто? – спросил Роб Спенсера, когда мы вошли в полицейский участок.
– Я помогаю, – ответил Спенсер. – А вы брат из Колорадо, насколько я понимаю.
– А вы друг из Нью-Йорка? – сказал Роб.
– Совершенно верно.
– Роб Харрингтон, – представился брат, протягивая руку.
– Спенсер Хоз.
– Салли! – позвал меня Бадди. Мы все повернулись на его голос, но он сказал: – Пока только ты, Сэл.
Я пошла к Бадди, оставив Роба и Спенсера. Бадди взял меня под руку и шепнул:
– У меня есть свидетель, который что-то знает. Но мне нужна твоя помощь. Нужно, чтобы ты с ним поговорила.
– Конечно. Что нужно спросить?
– Все, что считаешь нужным. Послушай, Сэл, это Пит Сабатино.
Я почувствовала, что готова вновь разрыдаться.
– О, Бадди…
– Я серьезно, Салли, – сказал он. – Он хочет говорить только с тобой. Говорит, что плохо себя чувствует.
А я чувствовала, что мои силы на исходе.
– Хорошо. Давай покончим с этим.
Бадди ввел меня в комнату для допросов, и Пит, завидев меня, обрадовался, но затем сполз на стуле, повалился вперед и уткнулся лицом в стол, как маленький ребенок.
– Привет, – тихо сказала я, садясь на стул рядом с ним и положив руку ему на плечо. – Пит, это правда? Ты действительно что-то знаешь о папе?
– Я всегда знал, – ответил он.
– Помню, ты пытался рассказать мне что-то.
Он медленно распрямился. Он не мог смотреть на меня.
– Я говорил тебе, что это сделали масоны.
– Помню.
Он отвел взгляд, а когда снова посмотрел на меня, в его глазах стояли слезы.
