собираешься терзать души мертвых? Не пристойнее ли великому магу прославлять свое имя великими поступками? Дай свободу мертвым! Или ты не можешь этого сделать?
— Ты убедился, что не справишься со мной силой, — усмехнулся маг. — И пытаешься поймать в словесную ловушку?
— Если ты великий маг, то должен отличать игру словами от истинной правды! Или призрак могущества уже ослепил тебя? Взгляни сам — что хочешь сделать ты, и чего прошу я. И скажи сам себе правду — что достойнее?!
— Дожили, — хмыкнул Ормунд немного смущенно. — Варвар, живущий мечом и убийством, будет учить достоинству мага…
— Ты уходишь от ответа! Мне не надо лишних слов — я и так в твоей власти. Но скажи правду себе самому.
— Правду? — великий маг надолго задумался, потом продолжил: — Изволь. Ариантус делал поразительные вещи, и его достижения в области некромантии весьма велики. Я следил за его опытами с большим интересом и скрытым восхищением. Теперь я держу в руках результаты его исследований и могу их использовать. Но я вижу, варвар, что ты говоришь от чистого сердца и тоже в чем-то прав. И правота твоя даже более глубока, чем ты можешь понять. Некромантия действительно слишком опасна, чтобы выпускать ее в мир. Под контролем великого мага она еще может давать интересные результаты, но ведь никакие знания невозможно утаить. Ученики и помощники рассеют крупицы тайного знания, и из них вырастут поистине страшные всходы. Я стар и не раз думал о своей близкой смерти. Мне не хотелось бы продлевать свою жизнь пожиранием чужих душ, я слишком ценю свою личность. Очень к ней привязан. И не хотел бы превратиться в нечто нечеловеческое. И не хотелось бы, чтобы мою душу тревожили после смерти… Маг встал и открыл пенал.
— Не думай, что мне легко было принять такое решение! — Голос Ормунда звучал мощно и чисто. — Всем молчать!
Он простер над столом руки, и фигуру его стал медленно окружать ореол светло-желтого света. Не сотрясали воздух слова могущественных заклинаний, не клубились облака дыма от тайных снадобий, не загорался магический огонь в стоящих на столе тиглях, но из открытого пенала на столе стали один за другим подниматься тонкие лучики света, медленно тающие в полумраке, помещения.
Когда все кончилось, Ормунд взял в руки пенал и вытряхнул из него горсть пыли, оставшейся от магических камней.
— Вот и все, — потерянно произнес хозяин башни, глядя на пыль с каким-то недоверием.
— Ты поистине великий маг! — произнес Конан.
— Да? Ну, спасибо, варвар. Не думаю, однако, что мне захочется похвастаться этим деянием перед кем-то из моих собратьев по магическому искусству. — Колдун сгорбился и нахмурился. — Пожалуй, я оказался плохим чародеем, потому что уничтожил то, ради чего другие маги готовы платить любую цену. Впрочем, ты тоже плохой искатель удачи, Конан из Киммерии. Я не знаю, кто еще в этом мире отказался бы от денег в твоей ситуации. Проводи гостя, Орт, — обратился он к одному из слуг.
Орт и Конан спустились вниз, вышли из башни мага и не торопясь двинулись в ночную тьму. Мысленно переживая произошедшие события, киммериец с усмешкой размышлял о том, что никогда бы раньше не подумал договариваться с магами, а добившись своего, — ухолить прочь по-хорошему, не оставив за собой изрубленных трупов и дымящихся развалин.
