куда собирался десантироваться Максим. Но этот не опасен, он и стонет-то еле-еле, а до бесхозного, валяющегося рядом небольшого пистолета точно не дотянется. По виду похож на «Багиру» — отличная игрушка, особенно для скрытого ношения. Надо бы прибрать к рукам хорошую вещичку, да времени нет.
Максим успешно приземлился на мягкий газон и, не глядя по сторонам, рванул к облюбованной еще в первый свой визит сюда калитке. Ногу на ручку, подпрыгнул, ухватился за край металлического листа забора, подтянулся, перемахнул преграду и спрыгнул вниз. Все, прощай, нелюбимый город, я устал, я ухожу. А тебе — счастливо оставаться, не поминайте лихом. По освещенным улицам дачного поселка, мимо пустых и обитаемых коттеджей Максим пролетел за несколько минут. Последний барьер — сетчатый забор — остался позади, дальше, без перехода, начинался лес. Максим пробирался между стволами деревьев, шел, ориентируясь на характерный шум, который усиливался, приближался, становился отчетливее. Максим выбежал на край дорожной насыпи, осмотрелся и ринулся вниз, к забитой машинами трассе. Легковушка с прицепом остановилась едва ли не раньше, чем Максим успел поднять руку.
— В Москву? — крикнул Максим через приоткрытую дверь и, услышав утвердительный ответ, уселся рядом с водителем. Тот ехал из Ивановской области, вез товары земляку-ипээшнику, пытавшемуся покорить столицу путем открытия очередного магазинчика. Максим кивал, потом вытащил из рюкзака папку с бумагами, принялся перелистывать страницы. Но толком ничего не понял: куча смет с обведенными карандашом шестизначными цифрами, длинные списки фамилий и должностей чиновников с внушительными суммами напротив каждой, пояснительная записка к отчетности. Из поверхностного обзора он успел понять только одно — это не просто отчетность, а так называемая «управленческая», она же внутренняя. Получается, что правительство области общепринятыми принципами ведения учета не брезговало, и один вела «как положено», а другой исключительно для служебного пользования, для своих. Попались еще на глаза кредитные документы из банка за подписью председателя правления. Того самого, что скончался от открытой черепно-мозговой травмы и упокоился в лесу. В папке было много еще всего, что предстояло не раз и не два прочитать, а потом, сделав выводы, возможно, и использовать. Плюс ноутбук, в его памяти тоже немало интересного, но нужно найти спокойное местечко и время, чтобы основательно покопаться в его железных мозгах.
Водитель включил магнитолу, ловко обошел медлительную дальнобойную фуру и пристроился в потоке за следующей.
— Нерезиновск и есть Нерезиновск, все туда прутся, как проклятые. И я, как дурак, за ними. Задолбало, а делать нечего, своих кормить надо. У нас в городе работы нет, комбинат давно сдох, цены на все бешеные, вот и приходится в эту помойку таскаться. И все равно — ломаешься, как вол, а на выходе копейки. — Водитель выругался и принялся переключать каналы на пыльной панели ресивера.
«А что, помойка и есть, самая настоящая», — Максим оторвался, наконец, от бумаг, запихнул папку в рюкзак и поддержал разговор:
— Ничего удивительного, все правильно. Рынок, бордель и рассадник всякой заразы — все в одном. Рыба гниет с головы, а страна — с Москвы.
— Верно, — откликнулся водитель, и тут же спросил:
— Ты сам-то домой едешь?
— Да. Вернее, нет пока, — ответил Максим, — рано еще мне домой. Семью сначала забрать нужно, а потом и домой двинем. Все вместе.
© Н. Мороз, 2012
© ИК «Крылов», 2012
