простое в обращении. Оно не боится ни влаги, ни песка, ни прочей грязи. Поэтому оно и пользуется спросом не только у разного характера боевиков и террористов, но и наркоторговцев. Однако главное было не в этом. А в том, что при необходимости, боекомплект всегда можно пополнить за счет противника.
Небольшой зал аэродромного домика с трудом вместил все семнадцать человек. На стене был экран, перед ним, чуть в стороне, стоял стол, за которым новички увидели уже знакомого им капитана Санчеса. На этот раз он был, как и все, в камуфлированной униформе. На правом боку под курткой, топорщилась кобура с пистолетом. Прежними, пожалуй, были, только стянутые на затылке черные волосы.
Он поздоровался, и сразу приступил к инструктажу. Подробно рассказал, с кем предстоит встретиться, не забыв предупредить, что у латинос есть и профессионалы из разных стран, в том числе и США.
По его сигналу засветился экран, на котором появилось схематичное изображение местности, где группе предстояло действовать. Далее, слайды показали склады, в которых, как пояснил капитан Санчес, находятся сырье и готовая продукция, здание, в котором размещалась лаборатория, где сырье коки превращалось в первосортный кокаин. Красными кружками были обведены сторожевые вышки, посты, жилые бараки.
Затем группа была разбита на подгруппы по три человека, с каждой из которых, капитан Санчес, проводил инструктаж индивидуально. Особое внимание он уделил группе диверсантов-подрывников, которые до начала операции должны провести закладку радиоуправляемых взрывных устройств под все выделенные для этого объекты.
Погрузка в десантный вертолет много времени не заняла. 19.00 он уже был в воздухе. Полетного времени до пункта десантирования, который находился в соседней Колумбии, было около сорока минут. Там, на месте вырубки джутовых деревьев и будет их ожидать проводник.
Десантирование прошло быстро и без проблем. Сразу появился проводник. Санчес дал команду старшим групп проверить устойчивость связи и приказал выступать.
Проводник вел отряд через густые заросли джунглей, осторожно раздвигая перед собою висящие клубки лиан. Тишину нарушал лишь стрекот цикад, да испуганные вскрики каких-то птиц.
Незаметно лес стал реже. Между расступившихся густых крон джутов, замерцали звезды, да пыталась выглянуть ущербная луна.
Санчес посмотрел на светящийся циферблат часов. Стрелки показывали 3.00. Горизонт медленно светлел. Где-то впереди послышались человеческие голоса, какие-то неясные звуки, потом снова тишина.
Тонким, еле уловимым свистом, Санчес остановил группу. Достал сигнальный фонарь, посмотрел в сторону зарослей, и два раза мигнул. Тонкий зеленый лучик, дважды прыгнув вверх, сразу исчез. И почти одновременно с этим, пять темных фигур мелькнули во мгле и исчезли. За ними, с интервалом две-три минуты скрывались в темноте «тройки».
Витас был в «тройке» Мигеля. Третьим был американец, то ли польского, то ли украинского происхождения Джек Камински.
Рассветало с неимоверной быстротой. Из туманной дымки все четче и четче прорисовывались строения, сторожевые вышки. А вот и ограждение из колючей проволоки, которое они быстро преодолели и нырнув в низкорослый кустарник, замерли в ожидании «сигнала» минеров.
Где-то в стороне, похоже, в индейской деревушке, лениво пролаяли собаки, звонко прокричали разбуженные ими петухи, и снова все стихло.
Только Витас успел вытянуть затекшую от неудобного лежания на земле, ногу, и осторожно повернуться, как впереди к небу взметнулись яркие вспышки огня, и почти сразу раскатился, мощный грохот. Сполохи огня, клубы черного дыма, казалось, заполнили собою все окружающее пространство. Это и был тот сигнал, которого с нетерпением ждали все группы захвата. И почти сразу рев автоматов и пулеметов влился в эту гудящую канонаду взрывов. И уже неслышно было ни бреха собак, ни крика петухов.
Прислонившись к стволу дерева Витас бил короткими очередями по мечущимся в отблесках пламени темным фигурам. Вдруг из-за пылающего здания вырвался открытый «джип», и устремился прямо на него. Следом, стреляя на ходу из автоматов, бежали боевики.
Находившийся в кузове «джипа» полуголый боевик, раскрыв в страшном крике рот, стрелял по делавшим перебежки рейнджерам, из установленного на треноге пулемета.
Витас выхватил гранату, рванул зубами кольцо и бросил ее под колеса «джипа». «Джип», как в замедленной съемке, приподняло и бросило на бок. Сразу последовал грохот взрыва. Охватившее «джип» пламя, осветило всю близлежащую местность.
Часть боевиков, все же прорвалась в сторону деревни. Получив команду на их уничтожение, рейнджеры устремились за ними.
На окраине деревушки, которая представляла собой пяток полуразрушенных хижин, Витас остановился, чтобы заменить опустевший магазин. Хлопнул рукой по нагруднику, но тот был пуст. Он даже не заметил, как расстрелял все имеющиеся при нем магазины. Оставался пистолет с запасной обоймой, да пара гранат. Но против автоматического оружия, могли противостоять, разве что, гранаты. А их было мало…. Он поискал глазами кого-нибудь из рейнджеров, чтобы попросить патроны, и вдруг явственно услышал стон. Вскинув автомат, из которого уже нельзя было произвести и выстрела, он раздвинул кустарник, и замер. Там лежал облаченный в камуфлированные брюки и разорванную майку, бородатый человек. Руками он прикрывал развороченную автоматной очередью окровавленную грудь.
С трудом, шевельнув рукой, он провел ею по пузырившемуся кровью своему рту. Смотревшие на Витаса глаза были уже подернуты печатью смерти. С трудом, подбирая слова, он едва слышно проговорил: «Что, сволочь, добивать пришел? Ну, давай…»
И тут только до Витаса дошло, что лежащий перед ним боевик, сказал все это по-русски.
Он встал на колени и, нагнувшись над боевиком, прокричал: «Ты что, русский!?»
— Ага, — с трудом пробормотал тот и прикрыл веки.
— Как здесь оказался?
— Долгая история, земляк…. В Афгане попал в плен. Тогда мне было девятнадцать…. И вот уже семнадцать лет мотаюсь по всему… — боевик закашлялся и застонал, — и вот уже семнадцать лет, мотаюсь по всему миру…. Все, мы браток, уже тени прошлого…. Передай…. Васька… — Витас увидел, как тело раненного неожиданно дернулось и замерло. Из открывшихся глаз медленно скатились две слезинки.
Витас провел рукой по лицу, закрывая глаза усопшего, поднялся на ноги, потрясенно посмотрел на того, кто волею своей судьбы, оказался, и нашел свой конец на чужбине. Он бросил на него последний взгляд, и медленно пошел на раздавшиеся впереди автоматные очереди.
…База по производству кокаина была уничтожена. И уже через два часа десантный вертолет медленно полз над раскинувшимися внизу непроходимыми джунглями, неся в своей утробе уставших от боя «солдат удачи».
По возвращению на базу всей группе, которая к счастью не понесла потерь, за исключением двух легко раненных, дали два дня выходных. Через два дня, когда все привели себя в порядок, им объявили, что все заслужили двухнедельный отпуск.
В Эверглейсе, прибрежном городке в штате Флорида, на берегу Мексиканского залива, у Мигеля проживала родная тетя. Излагая капитану Салливану просьбу провести у нее свой отпуск, он попросил разрешения взять с собой рядового Тони Петерса. Возражений со стороны капитана не последовало.
На следующее утро, переодетые в цивильную одежду, и с документами на имя коммивояжеров компании «Аляска», они уже были в аэропорту Ричмонда…
Через две недели он и Мигель вернулись в учебный центр. А еще через месяц, Боинг-737 доставил их в столицу Таиланда, Банког. Предстояла очередная операция против наркомафии.
Он ничего не знал о своем бывшем руководителе Лустенко, который получил назначение в представительство Интерпола в одну из латиноамериканских стран.
Город, в котором он когда-то был с Лустенко, продолжал жить своей жизнью. Автопредприятие, вокруг которого, когда-то бушевали страсти, также продолжало жить своей жизнью. Ничего не знал он и о том, что «останки» его, и Мухина доставлены в этот город, где и были кремированы. Не знал он и о том, что настоящий Мухин находится в психиатрической больнице, где в специальном боксе с ним продолжают
