Дарья Орлова
Все пиарщики делают это!
«Что значит – „у меня есть для тебя небольшая работа“?» – спросил Геракл.
...Мне снилась какая-то сила, подозреваю, недобрая, которая вращала меня за пятку в центре комнаты, залитой синюшным предутренним светом – стены несколько раз поменялись местами, ощутимо тошнило, и с этим гадким чувством я проснулась.
Так. Худо. Раздвинутые рамы балкона прямо у кончика носа. Постель в этой проекции – с пола – похожа на перевернутую пирамиду. Ага, я в отеле. Таиланд! Море, господи ты боже мой, море... Белый песок, шелковые волны, вплавленные в этот жемчужный рай...
Так почему же все-таки тошнит?
Стоп. Вчера была дискотека. Потом шоу трансвеститов, еще несколько коктейлей. Потом я танцевала... стриптиз, что ли... кажется, с каким-то корейцем, лица не помню. Потом упала на танцпол. Надеюсь, всего один раз.
Потом – вязкая тьма, как после первых школьных пьянок...
Дарья, тебе – шепотом скажу – двадцать пять лет. У тебя есть печень, поджелудочная железа, не говоря о кое-какой морали. Все это нынешней ночью ты грубо попрала.
Интересно, а как я попала в собственный номер?
Стоп. А кто это у нас тут спит?! Мужик! На моей кровати, в окружении каких-то давленых фруктов и пятен неясного происхождения.
Трахалась я с ним или нет? И какой он хотя бы национальности?.. Хорошо бы разобраться, как к нему обращаться, а потом выставить из номера и принять душеспасительное омовение.
– Хелло! – с враждебной улыбкой громко закричала я.
Мужик шевельнул пяткой, потом заросшим подбородком, открыл один глаз, почесал голую задницу и... выдал длинную фразу на каком-то тарабарском языке, приглашающе похлопывая по матрасу. Упс...
– Привет! То есть ауфидерзейн... бонжур... – пробормотала я упавшим голосом.
Мужик встряхнулся, посмотрел на меня, надо сказать, тоже с недоумением и ответил еще одной непереводимой фразой.
С третьего повтора моя фраза: «Гoy хоум, господин хороший, финита ля комедия!» возымела успех, и мужик двинулся к выходу с лицом опечаленной немецкой овчарки.
Животик у него слегка обвисал, ноги были коротковаты, попа похожа на раздавленную дыньку, и размерами члена я бы на его месте тоже не хвасталась.
Интересно все-таки, переспала я с ним или нет?
Да-а... Уж близится закат молодой жизни, а волшебный принц все материализуется в виде коротконогих мужичков.
Ладно, все это мелочи. Потому что там, под балконом, море и пальмы, пушистые, как павлиний хвост, и бабочки величиной с голубей, и райские водопады отеля. Короче, ожившая картинка рекламного проспекта «Добро пожаловать в рай! Ваш Бог».
Неделю я по утрам выбегала на балкон и чувствовала себя принцессой. Не напейся вчера до скотского состояния, просто умерла бы от счастья.
Я молода и свободна. У меня роскошный загар, зеленые глаза, безумная работа, и мне принадлежит мир!..
И тут запел телефон. Запел он «Время, вперед!» Свиридова, и это означало, что звонит САМ БОСС.
Гарик – один из лучших политконсультантов России, циник и умница. Прирожденный главнокомандующий и любимец женщин. Человек, который носит с собой одновременно пять мобильных телефонов (все работают!) и знает по несколько слов на каждом языке мира. Автор трех книг по политическому консультированию, в которых главное нужно читать между строк.
Мой первый и главный учитель.
И он никогда не звонит просто так.
– Дарья, ты где?!
– На Пхукете...
– Не матерись! Кто же в августе летает в Таиланд, чукча? Там же дикая жара!.. Бросай на хер свои буржуйские штучки и лети работать. Ты нужна миллионам сограждан!..
Это неправда. Я точно знаю, что он врет, но слышать приятно.
– Возвращаюсь через три дня...
– Три дня?! Да у нас каждая секунда на счету!.. Кандидаты ждут, исторический момент настал, а из-за Дарьи, которая греет жопу на песочке, мир должен замереть на три дня?! В общем, – заканчивает он спокойным тоном, – три дня – это слишком много. Максимум послезавтра ты должна вылететь.
– Куда?
– Не по телефону.
– Зачем?
– Не по телефону...
Гарик обожает секреты.
– В общем, мы тебя ждем. Как только будешь в России, позвони. Счастливо долететь! Все, побежал, целую!..
Для начала я залезла в ванну. Заискивающе улыбнулась своему отражению в огромном, во всю стену, зеркале. Опустилась по уши в душистую пену и сделала дыхательную гимнастику. Меня научили ей сибирские шаманы, когда... долгая история.
И задумалась постфактум.
Политика – моя работа. «Предвыборные кампании и все, чего хочет клиент», – слоган, который мы могли бы написать на гербе, будь у нас герб. Мы знаем все этапы предвыборной кампании наизусть, и у нас есть ключи ко всем нужным дверцам. Мы умеем собирать подписи и чертить диаграммы социальных исследований, писать кандидату речи и подбирать костюмы, снимать рекламные ролики и рисовать плакаты, организовывать парад пенсионеров в поддержку собственного кандидата и парад «голубых» – чтобы дискредитировать конкурента.
Мы знаем также, что выборы не исчерпываются дешевой суетой с подкупом избирателей и выпуском агиток. Центральная проблема выборов – это Любовь. Что еще может заставить вас пойти и совершить, в сущности, бессмысленное действие – поставить крестик или галочку на бумажке?
Подобные глупости электорат радостно делает только ради Любви.
А значит, вопрос стоит так: сможем ли мы заставить вас полюбить? Околдовать, заворожить, пленить?
В политике я – специалист по словам. Слово – чудовищная сила, и один нелепый плакат, одна неловкая фраза может погубить политика вернее, чем отталкивающая внешность, зоофилия или еще какое-то сомнительное увлечение.
Заметьте, я ничего не говорю об алкоголизме или уголовном прошлом – в России такая мелочовка никому не может испортить репутацию.
Наверняка вы сейчас вспомните какую-нибудь дурацкую листовку. Так знайте, это не моя листовка. Я же сказала: я – мастер слова.
У меня замечательная работа. Не будь ее, я не облетела бы за последние годы всю Россию и не только, привозя родным то сувениры из Бобруйска, то травы с Алтая. Не будь ее, я бы, возможно, давно нашла мужчину своей мечты, построила дом и родила сына. Мне кажется, для этого всего только и нужно – остаться на одном месте дольше полугода.
У меня прекрасная работа, и я люблю ее – особенно в самом начале, когда собираю сумку и обсуждаю гонорары. Кстати, собрать сумку для политтехнолога – вопрос пятнадцати минут. Эпилятор, ноутбук, шампунь, фен, шерстяные носки, зубная щетка и пачка презервативов. Не стоит брать много – ни одна из повседневных вещей и мыслей политтехнологу в командировке не нужна. Кроме, пожалуй, зубной щетки.
И вот ради работы я должна покинуть рай. Я – Ева, изгоняемая из рая...На обед я спустилась в белом платьице с трогательными кружевами и в тайной надежде, что отправить меня завтрашним чартером не удастся.
При моем появлении ресторан отеля окаменел. Буквально. На секунду прекратилось движение челюстей и, по-моему, даже дыхание. Нет, платье, конечно, сказочное. И я, конечно, красавица. Но, боюсь, тут было что-то еще...
Жрать с похмелья не то чтобы не хотелось, а не было физической возможности. На меня неотрывно глазели, пока я шла за стаканом воды. С меня не сводили глаз, пока я выбирала фрукты. Может, фрукты нельзя трогать руками?.. Потом я обнаружила гида Алию, кругленькую, мягкую, кажется, казашку, с глазами, как яблочные семечки, и объяснила, что обстоятельства требуют от меня улететь завтра утром.
– А-а-а, это вы из-за вчерашнего? – с пониманием спросила Алия. – Какая ерунда, тут такие свободные нравы... Конечно, на ресепшене немного удивились, когда вы стали показывать шоу гоу-гоу. И потом, когда вы полезли на крышу через балкон. Но тот итальянец... Он был так добр и вас снял...
– Шоу... гоу-гоу? – слабо прошуршала я. – Это где... женщины курят влагалищем? Но я вообще не курю!
– Вы не курили! – согласилась Алия. – Вы попросили фрукты. Да не расстраивайтесь, было очень смешно!.. На ресепшене сказали: спиртные напитки вам отныне и всегда за счет отеля.
Ага, было очень смешно... Получается, мужик в номере был итальянцем.
О-о, черная бездна позора!..
Вот за это я и не люблю русских на отдыхе.
Минут через пятнадцать уговоров, телефонных звонков и согласований Алия пообещала впихнуть меня в завтрашний чартер. Кстати, понимаю ли я, что деньги мне никто не вернет? Да, увы, я понимаю. Я все понимаю. Мне хочется уплыть в море и превратиться в акулу.
К вечеру я выползла к бассейну, чтобы не лишать солнце возможности облизать меня напоследок до пяток, а всех желающих – ухмыльнуться издалека, спросить, как мое самочувствие, отметить, что вчера я была неотразима, уточнить, замужем ли я, и предложить принести коктейль...
Насмешничайте, глумитесь, швыряйте в меня камни, гения легко обидеть.
Я в дзене.
Просыпаются пальмы и птицы, и обезьянки, и маленькие перламутровые лагуны. А я беспокойно сплю в аэропорту с сумкой в зубах. Никто в России не ждет моего сегодняшнего
